Не осуждайте нас (СИ)

- Нет, я уже не уверен, будешь ли. Все эти месяцы ты так упорно и нежно доказывала мне обратное, что даже не уверен, смогу ли быть счастливым без тебя я сам.

Наши лбы легонько коснулись друг друга и я горько закусила от обиды губу. Его слова не были признанием в любви, но они словно говорили: «Не уходи, мне будет без тебя плохо». Жаль, но это ненадолго. Я еще раз удостоверилась в том, что все может кончиться в любой момент. И так странно было понимать это в тот миг, когда мы так близко, когда я чувствовала его дыхание на своей коже, когда я слышала, как бьется в ночной тишине его сердце.

Я коснулась его щеки своей маленькой ладонью и медленно подняла его лицо на себя. Оно было усталым, горьким, но улыбающимся. Мы приблизились друг к другу, и Жак первый коснулся моих губ своими. Я невольно прижалась к нему сильнее.

Он продолжал поцелуй, его руки резко подхватили меня и переместили на деревянную кровать. Я ошарашено наблюдала за тем, как Жак нависал надо мной, предотвращая любые мои попытки возмутиться.

Зубами Жак слегка оттянул мою губу, после чего жадно ворвался в мой рот, сплетая свой язык с моим. Я незаметно для себя начала извиваться под его руками, блуждавшими по моей талии сверху вниз. Из-за закрытого рта вырывались тихие звуки, похожие на стоны и слегка смешившие Жака.

Его ладонь нежно спустилась к моему бедру, и одним пальцем зацепив край лоснящегося платья, задрала его на мою талию. Я удивленно распахнула глаза, и мои губы замерли перед напором Жака.

- Я… - мой голос слегка подрагивал от волнения и незнания.

- Просто доверься мне, - прошептал он над самым моим ухом.

Как ни странно, от его слов я спокойно выдохнула, и все мое тело будто расслабилось. Жак еще с минуту смотрел на мое лицо, нежно поглаживая светлые, распавшиеся по покрывалу волосы. Затем его рука продолжила медленно поглаживать кожу моих бедер, а губы Жака вернулись к начатому.

Наш поцелуй уже не был таким страстным. Скорее доверительным, успокаивающим. От таких нежных касаний губами хотелось зарыться под теплое одеяло и таять, и таять, и таять, словно плитка молочного шоколада.

Я обхватила его шею своими цепкими ладонями, пока его рука все ближе и ближе придвигалась к внутренней части моего бедра. Жак то нежно и кротко целовал мои губы, то страстно проводил влажные дорожки от шеи к ключицам.

Неожиданно его рука легла поверх ткани моего белья, и я, ошарашенная, удивленная и до ужаса смущенная, попыталась сдвинуть колени, но Жак передвинулся так, чтобы сидеть между них, оставляя меня совершенно беспомощной.

Он выпрямился. Я чувствовала, как краснеет мое лицо, а выдохи начинают напоминать сдавленные стоны.

Свободной рукой Жак схватил меня за кисть и положил мою ладонь себе на грудь. Я почувствовала, как сильно бьется его сердце и облегченно вздохнула.

Его пальцы сделали еще пару движений снизу меня, и я неловко выгнулась им на встречу, тяжело вдыхая воздух ртом. Не желая оставаться в стороне, я притянула Жака к себе за ворот рубашки и начала водить руками по его груди и напряженному мускулистому торсу. Зубы сжимались в ровную линию от приятных ощущений, что он доставлял мне губами близ моей шеи и пальцами рук, которые теперь постепенно смещались под ткань кружево к самым интимным местам, заставляя меня смущенно дрожать всем телом.

Жак ритмично начал двигать своим телом, и его бедра отрывисто терлись о мою кожу ног. Через грубую ткань джинсов я почувствовала твердую выпуклость. Заметив мое смущение, Жак грубо переместил мою руку ниже, заставляя почувствовать его. Чуть помедлив, я пару раз провела рукой по ширинке, отчего Жак тяжело втянул воздух и слегка улыбнулся.

А потом… Потом на меня просто что-то нашло. Я оглянулась и поняла, что нахожусь в чужом доме, в чужой комнате. Нас, два извивающихся тела, освещает старая тусклая желтоватая лампа, и где-то в углу тихо продолжает скрипеть шкатулка.

Мне стало страшно. В один миг я буквально протрезвела. «Что я делаю?» - звучало в голове. Последние капли шампанского покинули мою кровь, и я резко толкнула Жака в грудь, отчего он тут же отпрянул и выпрямился, вставая на колени.

Он ошарашено смотрел на меня, пока я подгибаю по себя колени и неловко пытаюсь натянуть платье в обратно положение.

- Софи, милая, что с тобой? – озабоченным голосом спросил Жак, протягивая к моему лицу ладонь.

Я, видимо, как-то слишком резко отвернулась от него. Его взгляд помрачнел, и он молчаливо опустил голову, пока я продолжала сидеть с подрагивающими коленками и измятым платьем. Через секунду он все-таки придвинулся ко мне и с серьезным видом помог натянуть бретельки обратно. Я вздрагивала каждый раз, когда он случайно касался моей кожи, и намеренно отводила глаза.

- Посмотри на меня, - резко произнес он, коснувшись рукой моего подбородка.

Я повернула свое лицо к нему, но глаза невольно продолжали метаться из стороны в сторону. Было неловко и ужасно стыдно перед ним или даже перед собой.

- Я понял, не бойся, - тихо, почти беззвучно прошептал он, закрывая глаза, - мы будем двигаться постепенно, хорошо?

- Жак, я…

- Прости. Я не должен был. Ты только не отворачивайся от меня, хорошо? – он вновь открыл глаза, и мне стало стыдно. Они были наполнены каким-то искренним чувством доброты, заставляющим меня глупо улыбаться.

Я кивнула, и он притянул меня к себе. Мы так и остались, двое прижимавшихся друг к другу людей. Запыхавшиеся и очень разные, мы уснули, совершенно позабыв о том, где мы и кто мы. Да и не имеет все это значения, если тебе тепло и уютно под руками другого человека. Хотя бы на одну ночь я решила забыть любые имена и цифры. Хотя бы на одну ночь я хотела поверить, что он действительно любит меня.

========== Глава 32 “После метели”. ==========

Я всё ещё пытаюсь понять, почему всё развалилось. Я полагаю, самая простая причина в том, что наши желания отличались. Отношения никогда не бывают как в кино, где бывает длинная прощальная речь и кто-то выглядывает из окошка такси, как только музыка нарастает. Нет, в настоящей жизни конец похож на фиаско.

“Город Хищниц”

Я проснулась от ярких солнечных лучей, слепивших мои глаза. Руки невольно потерли заспанное лицо, и я попыталась потянуться всем телом. На талии ощущалась приятная тяжесть. Я недоуменно повернула голову и увидела его.

Закрытые веки с длинными ресницами, умиротворенное выражение лица. «Спит, как ребенок». - Подумала я, не сдерживая счастливой улыбки. «Так вот, что значит просыпаться с любимым человеком».

Его рука лежала на мне, было очень жарко. Но это была приятная жара. Она исходила не от солнца, не от летней погоды и не калориферов. Она исходила от тела другого человека. Я чувствовала себя частью чего-то. Чего-то родного и близкого.

Я аккуратно перевернулась к нему всем телом. Пальцы, едва касаясь, гладили его по волосам. Они были мягкими, густыми и черными, словно вороны.

Спустя секунду он тяжело вздохнул и чуть видно приоткрыл веки. Взгляд казался туманным, и я не смогла сдержаться от тихого смешка. Он улыбнулся мне в ответ и медленно привстал с кровати.

Мы заснули в одежде, на моем лице чувствовались остатки косметики, а волосы явно напоминали птичье гнездо. Руки начали неловко приглаживать прическу и потирать глаза. Не хотелось, чтобы он увидел меня такой. Хотелось оставаться в его глазах принцессой.

Но мои страхи были напрасны. Он повернул ко мне голову и все с той же нежностью посмотрел на мое лицо. Так же, как и вчера, когда я вышла к нему, непохожая сама на себя.

- Как спалось? – спросил он.

- Как никогда, - тихо ответила я, заправляя выбившуюся прядь за ухо.

- Да, согласен.

Он еще миг вглядывался в мое лицо, а после поднялся и стал застегивать расшатавшиеся пуговицы на рубашке. Я с замиранием сердца наблюдала за первыми минутами этого солнечного утра. Старая спальня, скрипящая кровать и Жак под лучами яркого света. Все напоминало отрывок из какого-то фильма, где у героев наконец-то все наладилось. Они счастливы, молоды, влюблены и немножко сумасбродны.