Невыносимый (ЛП)

— Поцелуй ее, — повторяю я снова. — Черт бы побрал эту женщину, — черт, для меня даже секс с ней — это пытка. Теперь она знает, что во мне есть другое "я", лучше того, которое она привыкла видеть. Я должен попробовать заблокировать эту часть себя. И заставить ее забыть то, что она увидела.

Звучит сигнал, и я слышу:

— Господин.

Голос Джейми заставляет мои брови изогнуться. Это не похоже на него — зайти без приглашения, но я действительно не хочу иметь дело с этим прямо сейчас. И велика вероятность, что независимо от того, что он хочет сказать — это будет касаться работы.

Парадная дверь закрывается, тревога усиливается от звука шагов, которые приближаются ко мне.

— В кухне, — я ставлю тарелку супа на печь и оборачиваюсь, когда он входит в дверь. Костюм, в который он одет, сшит на заказ, подчеркивая его широкие плечи и тонкую талию. Желтый галстук сбивает меня с толку. Обычно, он надевает черный, синий, или красный. Это не похоже на него. Это что–то новенькое. Он человек привычки, по крайней мере, таким я его знаю.

— О, обед, — он засовывает руки в карманы, осматривая небольшой стол в стороне, и снова смотрит на меня. Этот взгляд длится всего несколько секунд, прежде чем перемещается в сторону двери, выходящей из столовой.

— Она не там, — сухо произношу я и беру ложку, чтобы перемешать суп.

— Разве она еще не заработала возможность заходить на кухню? Прошло чуть больше месяца, — на одно короткое мгновение, прежде чем он успевает себя остановить, его лицо приобретает мрачное выражение. Мои глаза прищурены, пока я наблюдаю за ним, изучая, как он стоит в непривычной для меня позе.

Между нами повисает молчание, пока я продолжаю помешивать суп и обдумывать то, что собираюсь сказать ему. Прежде я никогда и ничего не скрывал от него о рабах, но с другой стороны, он никогда ничего о них не спрашивал раньше.

— Диана провалила свой тест этим утром. Приняла таблетки. Она не готова.

Джейми опускает голову, его челюсти напрягаются, а взгляд упирается в пол.

— Я знал, что она была в плохом состоянии. Я чувствовал это. Видел это в ее глазах, когда бросил здесь. Полагаю, что я не справился. Отчасти, поэтому я здесь.

— Да, она через многое прошла. Хотя, ей становится лучше. Она призналась, что не хотела умирать после того, как приняла их. Даже вызвала у себя рвоту. Конечно, она сделала это не достаточно быстро. И так или иначе, она уснула.

Он качает головой с недоверием, в то время как его взгляд по–прежнему устремлен в пол.

— Я могу увидеть ее?

Рука, которой я помешиваю еду, замирает, а живот напрягается, поскольку собственнические чувства замораживают мои конечности.

— Она не достаточно хорошо себя чувствует для того, чтобы принимать посетителей.

Джейми поднимает свой взгляд и встречается с моим.

— Не достаточно хорошо, чтобы встретиться со мной?

Бл*дь. Мой отказ убедит его, что она имеет значение. Это не так, ведь я прячу ее от мужчин в целом, но безусловно, я не хочу, чтобы он зашел в подвал и увидел ее обнаженной. Ее тело принадлежит мне. Каждый его дюйм.

— Закончи разогревать еду. Я приведу ее.

Он кивает, когда я передаю ему ложку и направляюсь к двери, за которой скрывается вход в подвал.

— Подожди. Ты действительно держишь ее там? Ты серьезно?

Голос Джейми срывает покровы и наполняет меня гневом. Я оборачиваюсь и медленно прищуриваюсь, когда вижу потрясенное выражение его лица.

— Абсолютно. У тебя с этим какие–то проблемы? Я полагаю, что здесь я — Господин, и я знаю, что лучше для моей рабыни.

Ему с трудом удается выдержать мой пристальный взгляд. Я могу сказать об этом потому, как он переминается с ноги на ногу, когда поворачивается обратно к плите. Дерьмо, я действительно не хочу волноваться еще и об этом. Я разворачиваюсь, открываю дверь и закрываю ее за собой. Диана отползает в изголовье кровати, когда видит мое приближение.

— Ты должна поесть на кухне. Как думаешь, ты сможешь быть хорошей, или мне нужно оставить тебя здесь и накормить самому?

Ее губы приоткрываются, а глаза устремляются к лестнице.

— Я могу быть хорошей.

— К тебе пришел посетитель. Джейми здесь, чтобы провести с тобой немного времени. Но если ты выкинешь фокус, то не думай, что я не перекину тебя через колено и не отшлепаю твою задницу прямо перед ним. Ты понимаешь? Он работает на меня. Он не поможет тебе.

— Я буду хорошо себя вести.

Все, что я могу сделать, это кивнуть, когда отхожу в сторону и беру длинное, синее платье, которое принес для нее чуть раньше. Главная моя цель на сегодняшний вечер — держать ее подальше от Джейми. Если бы я хотел продемонстрировать ему ее тело, то сделал бы это намного раньше.

— Ты должна надеть это, подняться вверх по лестнице и как хорошая рабыня, сесть на пол рядом с местом, где сяду я. Это понято?

Ее лицо выражает глубочайшее отвращение, и она даже не пытается это скрыть.

— Пол?

— Мне нужно схватить тебя за шиворот и усадить силой? Я сказал — на пол. Точка.

Я приближаюсь и расстегиваю манжеты. Она медленно одевается, натягивает платье через голову и опускает вниз по телу. Ей все еще больно. Это ясно по тому, как она морщится от каждого движения. Мой член встает, и желание трахнуть ее, прежде чем мы поднимемся наверх, становится слишком сильным. Я хочу взять ее. Хочу, чтобы моя сперма находилась глубоко в ее киске и стекала по ногам, когда она будет идти мимо Джейми и встанет на колени у моих ног. Она не забеременеет. В медицинской карте написано, что Диана сделала инъекцию. А я больше не могу иметь детей. Я позаботился об этом после того, как я потерял свою семью.

— Пошли. Ты первая.

Я отодвигаю свои желания подальше, но ненадолго. Я возьму ее, и это случится скоро.

— Господин? — Диана делает паузу, но не оборачивается. Слегка пошатываясь, она продолжает идти. Нет никаких сомнений, что остатки препаратов еще находятся в ее организме.

— Продолжай идти и говорить, — я остаюсь внимательным, когда она поднимает ногу над первой ступенькой.

— Я чувствую себя не очень хорошо. Мне обязательно идти?

Она серьезно спрашивает моего разрешения без вызова в своем голосе? И кажется, она почти горит желанием сделать обратное. Ей приходится говорить правду. Симпатия к ней возрастает, понемногу пробуждая мою хорошую сторону. Этого нельзя допустить.

— Да, идти обязательно. Тебе плохо, поэтому ты должна поесть. Таблетки попали в пустой желудок. Я удивлен, что тебе не стало хуже, чем уже есть. Теперь, пошевеливайся, — я подталкиваю ее рукой в спину, скорее возбуждая, чем заставляя двигаться быстрее. Но она этого не знает.

Кажется, что каждый последующий шаг дается ей все легче, и открывая дверь, Диана издает вздох, останавливаясь прямо перед порогом. После некоторых раздумий она медленно проходит вперед. Джейми издает тихий смешок и прислоняется к столешнице, скрещивая руки на груди. Он — вылитый милашка–холостяк, и я останавливаюсь, закрывая дверь позади себя.

— Кто–то выглядит уставшим. Как ты себя чувствуешь, рабыня?

Мои зубы скрипят, когда я сжимаю челюсти. Даже осознавая, что он следует моим правилам, но слышать, как он называет ее… это практически заставляет меня двинуться в его сторону.

— Я устала, — тихо отвечает она.

— Господин рассказал мне о твоем промахе. Ты хочешь поговорить об этом? — он выпрямляется, шагает в ее сторону, и они направляются в укромный уголок, где стоит маленький столик для отдыха. Диана молча оборачивается, чтобы взглянуть на меня. Так, как я ей и сказал, она встает на колени и смотрит в пол.

— Я бы не хотела, Джейми.

Я вижу, как он ухмыляется, когда садится в противоположном конце стола. Дымящаяся тарелка супа стоит напротив меня, и я присаживаюсь на стул, наблюдая за каждым его движением. Его тоскливый взгляд заставляет меня раскрыть свои глаза. Я что–то здесь упускаю? Джейми жаждет иметь собственную рабыню? Принадлежащую лично ему? Или он проверяет мою?