Сокровища Ауйан Тепуи (СИ)

Стефани не отозвалась. К тому времени ей уже было всё безразлично, подкрадывающаяся болезнь давала о себе знать, и она впала в забытье. Ей было легче, чем Стивену, сознание которого ещё продолжало бороться за жизнь. Они не ели четыре дня, и когда в одно утро Стивен обнаружил на дне их тюрьмы невесть откуда взявшегося змея, он тайком от Стефани свернул ему голову и съел его. Стефани спала; он не решился разбудить её: вряд ли она сможет преодолеть отвращение перед сырым мясом и кровью. Превозмогая боль, Стивен  запихивал в себя куски мяса до тех пор, пока они не доходили до желудка. Природа была жестока, но разумна: жизнь Стефани спасла болезнь, а Стива — несчастная рептилия.

Их нашли лишь на шестой день. Наверху послышались шаги, отверстие чуть расширилось и в него просунулась бородатая голова.

— Лайме! Я думал, ты никогда не придёшь! — вырвался у Стивена слабый возглас радости. Он принялся тормошить Стефани. — Стеф, мы спасены! Спасены!!!

— Стивен? Какого чёрта, ребята, вы делаете в моей яме?! — не меньше изумился отшельник. — Бог мой, Стивен!

Ему стоило больших трудов помочь им выбраться из ямы. В своё время Алехандро разработал собственный способ по извлечению полуживого зверя со дна глубокой западни, но сейчас Лайме пришлось проявить особую смекалку, ведь с ослабевшими людьми нужно было быть аккуратным и осторожным. Стивен  приложил все усилия, помогая Лайме вытаскивать себя на поверхность. Со Стефани же им пришлось изрядно повозиться: соорудив нечто наподобие древнего лифта, двое мужчин подняли её и доставили в хижину отшельника на Мирадор дель Лайме лишь к вечеру.

 Непритязательное жилище Алехандро показалось Стивену роскошным дворцом, в котором самые простые блага цивилизации ценились превыше драгоценных камней. Имея крепкий организм и сильную волю, он быстро выкарабкался из объятий смерти, Стефани же ещё несколько дней металась между небом и землёй. Лайме и Стивен не отходили от неё ни на шаг, ухаживая, словно она была ребёнком.

- Как такое нежное создание оказалось в диких условиях? – недоумевал Алехандро. – Джунгли могли убить её.

- Да, и не единожды, - согласился Стивен. – Такова судьба. Она закинула меня сюда, а впридачу снабдила самым беспокойным, самым непредсказуемым партнёром. Вроде и по моей воле это произошло, но вроде как и против…

- Красивая женщина, - любуясь спящей Стефани, сказал Алехандро, - такой спутнице я был бы на твоём месте рад.

Стивен усмехнулся.

- Что ж, забирай её себе! Мне станет легче. Будто я не знаю, как могут предавать красивые женщины!

- Времена работорговли в прошлом, - смиренно произнёс старик, - и мне кажется, Стивен, что распоряжаться судьбой этой женщины ты не имеешь права. Что с тобой случилось? Я знал тебя другим.

- Случилась жизнь, коварная и жестокая. Но ты не переживай за меня, я приспособился, - Стивен поднялся, давая знать, что разговор лучше закончить.

- Любовь способна сгладить последствия даже самых печальных событий, - задумчиво сказал Лайме, - стоит только впустить её в свою жизнь.

- Ты большой авторитет для меня, Алехандро, и великий пример самоотверженности. Но в вопросах любви ты так же жалок и беспомощен, как и я. Иначе жил бы со своей семьёй. Но ты предпочитаешь джунгли.

- Потому что люблю этот мир больше семейных уз. Семья меня понимает. Это самое главное.

- Для тебя. Боюсь, у твоей жены другое мнение. Но наш разговор затянулся. Я пойду в джунгли, подстрелю что-нибудь к ужину.

Алехандро помолчал немного, потом, вздохнув, сказал:

- Несколько дней назад здесь была поисково-спасательная экспедиция. Эти люди оставили мне фотографию. Это ведь Стефани?

Он извлёк из толстой книгу фотокарточку и, пока Стивен рассматривал её, внимательно вглядывался в его лицо. Но оно оставалось бесстрастным.

- Они сообщили тебе какие-нибудь подробности? – безразличным тоном спросил он, возвращая фото старику.

- Говорят, в джунглях разбился самолёт, она была там. И ещё террористы. Куда катится мир?

Стивен улыбнулся.

- Стареешь, Алехандро. Мир всё тот же и катится туда же. Вопрос – кто за штурвалом? Если ты берёшь на себя смелость хотя бы чуть-чуть управлять событиями, тебе становится доступным для понимания многое. Но ты не переживай. Я не причинил Стефани вреда. Я, наверное, даже спас её.

- От чего?

- От бессмысленности существования. Но, пожалуй, мы поговорим об этом как-нибудь в другой раз. Мне хочется мясного.

Алехандро не стал больше задерживать его. Стивен был почти в два раза моложе, но суть его была плоть от плоти отшельника. Кому, как не Алехандро, понять его авантюрные стремления, его мятежную натуру? Правда, женщину вмешивать опасно – она хрупкое создание, нельзя приносить её в жертву своим амбициям.

Стивен шагал по тропе, прислушиваясь к звукам. Он ощущал себя частью джунглей – чувство это было приятным и привычным. Никого не было рядом, и Стивен подумал, что так скоро будет изо дня в день. Полное одиночество, тотальная изоляция – у Лайме хотя бы есть возможность выбираться в город, там он желанный гость.

«Разве не этого ты хотел?» - нашёптывал неведомый голос в голове Стивена. – «Быть одним и  ни от кого не зависеть? Самому принимать решения и нести ответственность только за себя? Ты на пороге своей мечты». Осознав это, Стивен остановился. Жгучая волна радости поднялась в его груди, наполняя будущие дни особым смыслом. Пусть он не станет легендарной личностью, как Лайме, но он сбросит с себя путы этого иллюзорного мира и обретёт, наконец, покой. Последней его обязанностью было вернуть актрису её кинематографическому миру, а потом стать свободным будет совсем просто.

 Благодаря совместным усилиям отшельника и похитителя, на десятый день Стефани открыла глаза. Ни один мускул не дрогнул на лице Стивена, он просто поздравил её с выздоровлением. Накануне у него возникло желание взобраться на скалу неподалёку от водопада, чтобы нарвать там орхидей, редкостных и почти исчезнувших нуттома вексиларий. Ему хотелось глазами Стефани взглянуть на яркую, полную цветочных ароматов хижину, когда она придёт в себя. Но он не сделал этого. Романтичный и влюблённый Стив Дани умер несколько лет назад. Ни к чему было воскрешать его для того, чтобы убить во второй раз. Поэтому, когда Стефани очнулась, она увидела лишь книги, которыми была набита хижина. На тысячемильную округу это была единственная библиотека.

За короткое время Стефани привязалась к сильному и мудрому старику. Она часами разговаривала с ним, но Стивен запретил ей говорить о событиях в джунглях — привыкший хранить тайны, Лайме проявил такт и сам ни о чём не расспрашивал. Он развлекал её забавными рассказами о джунглях, показывал живые коллекции бабочек и пауков, водил по скрытым от туристов тропам, показывая лакомые уголки тропического леса – редкие растения и мелких животных. Иногда Стивен сопровождал их, наблюдая за состоянием Стефани. Каждый раз ему казалось, что она недостаточно окрепла, слишком ещё слаба для похода на остров Орхидей, а прямо спросить её о самочувствии не решался.

Но Стефани знала, что прощание становилось всё ближе, от того, что всё яснее чувствовалось напряжение, возникающее в разговорах со Стивеном.  Однажды он вернулся, и, как ни в чём не бывало, обратился к отшельнику:

— Я был бы тебе очень благодарен, Лайме, если бы ты снабдил меня необходимым снаряжением и проводил эту женщину на остров Орхидей. Нам пора.

Стефани вздрогнула. Она, наконец, осознала, что остались считанные часы до того момента, когда они расстанутся. Они не сказали друг другу ни слова, пока Лайме собирал новый вещмешок для Стивена, и Стефани, поглощая ножку гуахаро, едва не давилась ею, ища в себе силы выдержать это прощание. Как оно должно пройти? Он просто произнесёт «прощай!»?

— Стефани, — неожиданно сказал Стивен, — всё же я хотел показать тебе самый высокий в мире водопад. Пожалуйста, не отказывай мне...

Не доходя до вершины горы тропинка оборвалась. От грохота воды захватывало дух. Облака, закрывающие верхнюю часть водопада, рассеялись, и потрясающий Сальто-Анхель предстал перед ними во всём своём великолепии. Они стояли молча, подавленные грандиозной картиной, промокшие насквозь от водяной пыли, долетавшей и сюда.