Учитель (СИ)

Так, глотая слезы смеха и свою размазанную тушь для ресниц, я запомнила свою первую фотосессию. Наверное, вместо готических игрушек необходимо было обставить помещение какими-нибудь забавными статуэтками, развесить шарики и два уличных фонаря, которые не ясно, что делают в здании, заменились бы другими привлекательными украшениями. Потому что фотографии детские, наивные, глупые даже. Никогда так еще не смеялась, и никогда не видела, чтобы такие же сумасшедшие люди вроде меня умели смеяться одинаково. Мы разделяли это краткое мгновение счастья вместе. Я, Крылова Юлия, мой новый отличный друг Леша, мнение о котором в первые минуты знакомства сложилось не самое лучшее, и мой ненавистный преподаватель литературы, с недавних секунд именуемый просто Димасом. Он попросил его так называть, якобы «вы» считается для него каким-то унижением и напоминанием о том, что ему скоро уходить на пенсию. Все-таки мое воспитание оставило свой след и Дмитрий, к сожалению, как был моим учителем, так им и остался. Дружбы не может быть. Никакой. Я это понимаю прекрасно. Да и ничего от него не требую. Один день, проведенный с учителем и его братом, заменил мне шестнадцать лет моей нудной жизни. За этот момент переизбытка рвущихся наружу эмоций и необъяснимых чувству можно было, конечно, и рискнуть, даже обманув родную мать, что я и сделала сегодня, согласившись участвовать в фотосессии.

Мы попрощались с Лешей и уже наедине с Димой сидели в его кабинете – очешуеть, свой кабинет! – и пересматривали фотографии. У его брата талант к этому делу, нужно развивать, что я и посоветовала пареньку, когда мы слезно прощались друг с другом. Отложив аппарат на конец стола, Дмитрий вопросительно посмотрел на меня.

- Чего смотрите? – не смогла сдержаться я.

- Всё, что было сегодня, никак не повлияет на наши отношения, верно? – подозрительно поинтересовался он. Его серьезное лицо настораживало меня. Никак нельзя без этой угрюмой мины, а? Только стало всё налаживаться, но обязательно, в любой, что я могу доказать, приятной ситуации ответственный момент испортит весь боевой настрой.

- Если я буду вас ненавидеть чуточку меньше, - попуталась пошутить я. Вышло. Дмитрий натянуто улыбнулся и покачал головой, закуривая сигарету, вытащенную из новой упаковки.

- Я не об этом, но, признаться честно, рад, - отозвался он, выдыхая в пустоту кольца дыма, мгновенно рассеивающиеся на моих глазах. – Шестнадцатилетняя девочка может неправильно понять приглашение молодого человека куда-то, и… - Мы вдвоем покосились на дверь, в которую кто-то напряженно стучал кулаками, и Дмитрий, не договорив так завоевавшую мой интерес фразу, стал дергать рукой в сторону стола. Я поняла, что мне нужно лезть под стол? Но зачем?

- Под стол, Крылова, быстро под стол, - шепотом шикнул на меня он и я повиновалась. Спрятавшись под рабочим столом, я свернулась в клубочек, еле-еле помещаясь в этом укрытии, а Дмитрий Алексеевич плюхнулся на двигающееся с помощью колесиков кресло и спрятал потушенную сигарету себе в карман штанов.

- Входите, - по-директорски, как-то повелительно, выкрикнул учитель, встречая настороженным взглядом гостя. По носкам ботинок я сразу поняла, кто это. Видимо, он преследует меня. Казанова. Кирилл. Или просто… дебил неуравновешенный. Мой одноклассник присел на маленький стул напротив стола Дмитрия и скрестил руки в замочек, положив их на деревянную поверхность.

- Дмитрий Алексеевич, а помните, вы обещали мне татуировку на плече сделать? – Судя по голосу Кирилла, я поняла, что отношения у них хорошие, можно сказать, дружеские. Учитель расхохотался и пожал однокласснику руку, кивнув головой и ничего не ответив. Казалось, он из-за моего присутствия ничего не говорит.

- А Крыловой, думаешь, понравится? – резко переходит на серьезный тон, а еще на «ты», Кирилл. Я вздрагиваю от одного упоминания о себе. Ну почему меня нельзя оставить в покое? Даже здесь, когда меня по правилам не должно быть здесь, я слышу разговор, неразрешенный для моих ушей.

- Само собой разумеется, - своей любимой фразой устало отзывается Дмитрий, специально откидывая голову назад, тем самым искоса наблюдая за мной. Кирилл, естественно, подумал, что Дмитрий любуется своими прекрасными ногами.

- Втюрился я в нее, - заявляет мой одноклассник, а я, по всем законам, если бы имела во рту воду, выплюнула бы всё содержимое учителю на чистые кеды. – Девушка милая, мозги на месте, сиськ… - тут Дмитрий перебил его, видимо, вовремя, иначе несдобровал бы этот Кирилл.

- Думаю, девушек нужно завоевывать не только татуировками, - точно подметил Дмитрий. Я даже загордилась им. Какой умничка. Фу, противно от своих же слов. Говорю как старушка.

- Кто бы говорил, - прыснул со смеху Кирилл. Его смех мне показался ужасным. – Сами говорили, когда она в туалет выходила, еще неделю назад, что с такой грудью только в порнографии сниматься нужно.

- Кирилл, будь добр, помолчи, - перебил его учитель, а я непроизвольно сжала пальцами ногу Дмитрия в своей руке. И почему из-за такой-то глупости слезы по щекам обжигают? А кто мне говорил, что это красиво и тому подобное? Почему так обидно-то? Вроде бы, ничего такого, но я к анекдотам, связанным с непристойными делами, отношусь весьма критично. Мечтаю встать и уйти отсюда, но Дмитрий решительно хватает меня за перевязанный конский хвост, не давая пошевелиться. Только и пикнула, как мышь, на большее не способна.

- А разве с такой красивой девушкой не хочется сняться в порно? – неохотно спросил Дима и тут же сказал, не позволив моему обидчику открыть рот: - А вообще-то я пошутил. Не воспринимайте шутки всерьез, малые дети.

- Да? Ну, шутки шутками, а я хочу ее оттрахать во все места.

Меня чуть не стошнило, вместе с высохшими на коже слезами, правда.

- Выражайся культурно, - исправил его Дмитрий.

- Сами говорили, что с такой девушкой даже самый скучный человек на планете не будет встречаться, говорили, какая она унылая, не умеет жить, радоваться жизни… - и Кирилл долго перечислял слова Дмитрия Алексеевича, от чего больно защемило в груди. Это же просто слова, слова – прошлое. Его нужно стереть из памяти. У меня тоже о нем были плохие представления, но я… я не говорила об этом другим людям. Зачем он всему классу говорил, какая я ужасная?

- Ладно, я пойду, завтра приду, татуировку набьем, - Кирилл поднялся, не задвинув стул под стол обратно, и остановился около двери. – Будем брать внимание Крыловой красивым телом. – И скрылся в коридоре, громко хлопнув дверью.

- С такими сиськами только в порно?! – я, заорав некультурно на весь кабинет, выползла из-под стола, презрительно фыркнув на тихие извинения учителя, схватила свое пальто и остановилась у двери, опершись о деревянную поверхность спиной. Пока натягивала на себя верхнюю одежду, пыталась скрыть накопившиеся слезы в глазах.

- Крылова, не воспринимай все настолько близко к сердцу.

- Не говорите со мной, не говорите, - я развела руками в стороны и стала поправлять сползающий на лицо капюшон. На улице, наверное, холодно – и как я пешком собралась уходить?

- Я раньше так думал, но сегодня убедился, что жизнь в тебе не угасла.

Его слова звучат неубедительно. Я, открыв дверь, поворачиваюсь к нему спиной и стараюсь не показать разочарования в голосе, хотя знаю, что дрожу.

- Крылова… - шепот учителя вызывает мурашки по всему телу, потому что он осторожно целует меня в ухо. – Прекрати себя так вести.

- Это вы прекратите! – выкрикиваю и разворачиваюсь к нему лицом. Слезы размазали весь позорный «ведьминский» макияж для фотосессии. – И больше не разговаривайте со мной, просто не смейте! Мне неприятно узнавать от лучшего сплетника в классе о том, что за моей спиной меня посылают в порно-звёзды и считают унылым гавном!

Сделав глубокий вдох и тут же выдохнув, я на одной ноте продолжила истерику:

- Да, я к себе не очень-то хорошо отношусь, но вы не имели права смеяться со мной всем классом! Не имели! Вы, Дмитрий Алексеевич,… - я не сдерживаюсь, начинаю реветь как малолетка. – Вы просто обидели меня. И вам это кажется глупым, но, пожалуйста, всё, что сегодня было, сотрется из моей памяти. И даже на уроках ничего мне не говорите. Я смогу зарабатывать свои оценки, не слушая ваших слов.