Зверь (ЛП)

просто не могла ничего произнести, но потом сделала судорожный вдох и отошла от

двери.

— Могу я открыть дверь? — спросил он.

Я кивнула.

И только потом поняла, что мужчина меня не видел.

Я открыла дверь сама и замерла, в ожидании его. Взгляд от пола я не отрывала.

— Я не знал, что он приедет, — произнес Зверь. — Я бы убедился, что ты ушла из

дома. Прости, Табита. Мне так жаль.

— Она в порядке? — спросила я.

Мой голос прозвучал так пискляво, словно я была даже младше Карлы. Я

ненавидела себя за это.

— Она в порядке, — сказал Зверь. — Он ударил ее, она упала. У нее наверняка будет

синяк, но ее зрачки были в порядке, она не ударилась головой при падении. Сотрясения

нет.

Похоже, он не очень-то был в этом уверен. И я тоже.

Я сглотнула.

56

Зверь заполнил собой дверной проем, и моя маленькая комната еще никогда не

ощущалась такой крошечной.

Он ни слова не сказал моему отцу.

Мой отец ударил женщину, прямо перед ним, в его собственном доме, просто чтобы

показать ему, свое дерьмовое отношение к женщинам, и Зверь ничего не сделал.

Впервые я почувствовала себя в ловушке, не из-за своего отца, не из-за колледжа, не

из-за своих сестер, а из-за Зверя.

Я сделала один небольшой шаг назад.

Затем другой.

— Мне очень жаль, — повторил Зверь. — Это не навсегда. Я клянусь тебе. Скоро

все это закончится. Мне просто нужно сделать еще одну вещь.

Он беспомощно протянул ко мне руки, а потом опустил их обратно.

Я ничего не ответила. Я отвернулась и начала ждать, когда Зверь заговорит или

войдет в мою комнату, или протянет руку и вытащит в коридор.

Через несколько долгих минут молчания он ушел.

Хлопнула входная дверь.

Я отодвинула занавеску и увидела, как он пересек поляну длинными, быстрыми

шагами, а затем остановился у кромки леса.

Мужчина поднял камень, почти такой же большой, как моя голова, и швырнул его в

дерево с такой силой, что со всех веток осыпался снег.

Я не осталась досматривать то, как он терял самообладание, особенно после того,

как Зверь ничего не сделал, чтобы защитить женщину. Она была уже далеко. Я легла на

спину, на свою кровать и укрылась одеялом с головой, но все еще могла слышать удары и

шум от падения камней, которые эхом доносились сквозь морозный зимний воздух.

Спустя несколько часов Кэнди написала мне о том, что направлялась в дом моего

отца, и мне нужно было заехать туда на пару минут.

Зверя нигде не было видно.

Я позвала его несколько раз, но так и не услышала ответа. Мне уже пора было ехать,

и, по правде говоря, в любом случае, я не очень хотела его видеть.

Я сняла ключ с крючка у двери и уехала.

Он не был моим тюремщиком. Или был?

Я могла поехать и увидеться со своими сестрами.

Когда я приехала туда, Кэнди и мой папаша буквально вешались друг на друга.

Все сильнее и сильнее. Я старалась не представлять Кэнди с синяком под глазом, с

разбитой губой и с большими перепуганными глазами.

Я не понимала, почему он не показывал ей эту свою сторону.

Возможно, сейчас он получал удовольствие от притворства, играя роль семейного

мужчины, местного бизнесмена, кого-то, кому любой в городе мог бы доверять.

Ни один из них даже не взглянул на меня, прежде чем они покинули дом, просто

махнув на прощание маленьким девочкам.

— Хотите еще раз испечь печенье? — спросила я.

— Мы можем испечь торт? — спросила Карла. — С глазурью? С большим

количеством глазури?

— Давайте посмотрим, что у нас есть, — сказал я. — Не думаю, что у нас есть

глазурь, но мы всегда можем посмотреть.

Конечно же, я знала, что в кладовке была спрятана банка розовой глазури с

обсыпкой, прямо на уровне глаз Карлы. По крайней мере, она была там, если наш папаша

не перепрятал ее.

У девочек заняло около минуты, чтобы найти ее и прибежать ко мне, повизгивая от

восторга, требуя начать печь торт «сейчас—сейчас—сейчас».

Это была единственная в мире вещь, которой я хотела заниматься.

57

Когда я вернулась домой к Зверю, дороги были темными, но его хижина и двор были

освещены словно в полдень.

Я вышла из машины и захлопнула дверь позади себя, заставив «Тойоту» слегка

покачнуться.

Зверь стоял в дверном проеме, как и в первую ночь, когда я оказалась здесь, —

темный силуэт на фоне яркого дома.

— Где ты, черт возьми, была? — спросил он.

— Я ездила повидаться с девочками, — ответила я.

— Уже почти полночь, — упрекнул он. Мужчина сделал несколько шагов вниз по

направлению ко мне, что позволило мне увидеть его лицо. Зверь выглядел таким злым,

что я испугалась, но кроме злости было что-то еще. Что-то, что я не могла определить, но

знала, что видела подобное выражение лица у кого-то другого.

— Кэнди и отца не было допоздна, — сказал я. — Я уложила девочек в постель и

некоторое время смотрела телевизор.

— И ты не проверяла телефон? — спросил мужчина. — Серьезно, Табита?

— Я забыла, — сказала я.

— Почему ты так неосторожна? Я был чертовски встревожен, ведь ты просто

исчезла. С тобой могло случиться все что угодно, — сказал он.

Вот, что это было. Вот что я прочитала на его лице. Это было так давно, когда кто-то

беспокоился обо мне, что я даже не узнала это чувство.

Я понятия не имела, что с этим делать.

— Да, — сказала я. — Разумеется. Ты беспокоился обо мне. Так же, как ты

волновался о девушке, которую ударил мой отец.

— Черт возьми, Табита, — сказал он, запустив руку в свои волосы и закрыв на

мгновение глаза. Зверь глубоко вдохнул. Казалось, мужчина набирался терпения, и этим

разозлил меня еще больше. Было поздно, я устала и хотела, чтобы на меня не кричали, а

просто позволили лечь спать.

— Мне жаль, — произнесла я. — В следующий раз я спрошу разрешение, прежде

чем взять машину.

— Не в этом дело, — сказал Зверь и прерывисто вздохнул. — Я не твой надзиратель

или кто-то в этом духе. Ты можешь пользоваться машиной. Мне не нужно точно знать,

где ты находишься. Просто постарайся больше так не исчезать, ладно?

— Ладно, — решительно произнесла я.

58

Я знала, что мне, наверное, следовало его успокоить, извиниться, поплакать, сказать

ему, что все произошло по моей вине, и, возможно, предложить минет для пущей

уверенности.

У меня просто не было сил.

Он сделал еще один глубокий вдох.

— Уже поздно. Я знаю. Давай поговорим об этом завтра. Я рад, что ты в

безопасности.

Я кивнула, и он отошел в сторону, чтобы я смогла зайти в дом.

— Табита? — позвал мужчина, когда последовал за мной в гостиную и начал

выключать свет.

— Да?

— Ты сможешь... Ты сможешь дать показания против своего отца?

— Нет, Зверь.

Глава 11

Мой мозг проснулся на час раньше меня.

Месяцы непонимания ситуации сложились в единую картину.

Даже не сменив пижаму на обычную одежду, я оказалась в коридоре и начала

стучать в дверь комнаты Зверя.

— Что? Табита? Ты в порядке? — неуверенно отозвался он. Ему потребовалось

несколько секунд, прежде чем он открыл свою дверь, одетый в пару свободных пижамных

штанов с бейсбольной битой в руке.

— Ты, бл*ть, был серьезен, — сказала я, тыча пальцем ему в грудь.

У него определенно была великолепная грудь, но сейчас было неподходящее время

думать об этом. Я еще разок взглянула, как утренний свет поблескивал на грудных

мышцах Зверя, а потом вернулась к тому, что было более важно.

— Ты имел в виду именно это, не так ли? — потребовала я ответ.