Прикосновение (ЛП)

Он повернулся ко мне, и от гневного выражения на его лице я задохнулась.

— Ты все еще не понимаешь, целительница? Я мог бы тебя убить!

— Чёрт тебя побери, о чем ты говоришь? — Дрожь снова вернулась, но на этот раз она не имела ничего общего с холодом. Враги и убийство. В моих ушах этот разговор звучал очень странно.

— Неужели ты не почувствовала это на пляже, когда я пытался отдать тебе пленку? Я хотел, чтобы ты доверяла мне, хотел защитить от того, кто так отделал тебя. Потом я ощутил это. Твой дар встал между нами и я почувствовал боль. Это было мое первое физическое ощущение за долгие годы, и я с трудом удержался от того, чтобы не схватить тебя. Я хотел, чтобы боль продолжалась. Как я могу гарантировать, что всегда буду держать стены поднятыми?

Объяснения, наконец-то.

— Если я делаю тебе больно, почему ты всегда пытаешься быть рядом? Почему хочешь ещё больше боли? — мой голос был скорее похож на хриплый шепот.

— Если жить так долго без чувств как я, тогда это может довести тебя до отчаяния. Любое чувство лучше чем ничего. Даже боль. Понимаешь теперь, почему я могу быть для тебя опасным? Почему я предупреждал тебя, оставлять стены поднятыми? Ты должна была почувствовать, что я другой. Реми, чем дольше я рядом с тобой, тем больше я снова чувствую! Когда ты рядом, тогда меня внезапно вообще перестаёт беспокоить то, что с тобой может случиться.

— Откуда ты так много обо мне знаешь, так как я совершенно не знаю о тебе? Почему мы враги? — Есть другие как я. Другие как он. Эти знания должны были бы меня напугать, но я просто этого не понимала.

Он вздохнул.

— Ты целительница, твоя энергия… для меня и мне подобных, как временный стимулятор. Благодаря ей мы снова чувствуем себя живыми. Все в тебе предназначено для того, чтобы давать и жертвовать. Я же напротив другой. Если я потеряю контроль… и заберу у тебя слишком много… тогда ты должна будешь умереть.

Он мог бы меня убить. Кем или чем он был, что моя способность лечить делала его моим врагом?

Молча я прокручивала в голове, как часто чувствовала, что его энергия приближалась ко мне. После нашей первой встречи на пляже, когда мой дар удивил его, он общался со мной с осторожностью, как будто у меня на лбу было написано: «Осторожно! Опасно!» Даже в на протяжение недель, когда он проверял мою защиту, я никогда не чувствовала, что мне угрожает опасность. Его мысленные энергетические волны были предупреждением. Как будто ему было важно, чтобы я оставалась бдительной и держала защитные барьеры поднятыми, на случай возможной опасности. На случай, если он будет мне опасен. А сегодня вечером он спас мне жизнь. Даже сейчас это была его мысленная защитная стена, которая оберегала нас обоих от возможной атаки с его стороны.

Я бывала в опасных ситуациях и знала, как это, когда тебя ненавидят. Ашер хотел использовать мою энергию, чтобы почувствовать себя человеком, но он не хотел ради этого жертвовать мною. Его собственные действия говорили о том, что он врет. Он не мог быть моим врагом.

— Я не верю тебе. — Все еще укутанная в его куртку, я вдыхала его аромат.

— Что ты имеешь в виду говоря, что не веришь мне?

Теперь рассмеялась я.

— Ты уже все слышал. — Определенно я была права. Ашер защищал меня. Он никогда бы не обидел меня.

Ашер застонал, и его лицо помрачнело.

— Проклятье, Реми, я не хотел этого делать!

Он прижал одну руку к моей щеке. Внезапно он опустил защитный барьер и атаковал своей энергией. Она выстраивалась не так, как моя, а проявлялась постепенно. Она настигла меня без предупреждения, овладела мной настолько, что я не могла дышать. Ледяной холод промчался по моим венам, и мое сердце стучало так, как уже ранее, когда он притеснял меня, быстрее, а потом все медленнее, и я уже подумала, что оно остановится совсем. Беззащитная и в сознании я чувствовала все.

И это было больно.

Я вот вот должна была потерять сознание, а боль становилась всё сильнее, интенсивнее, чем когда я лечила мою мать и в десятки раз интенсивнее чем излечение руки Ашера или сотрясение мозга Брендона. Перед глазами потемнело, и в ушах послышался гул, который был похож на вялый ритм моего сердца. Последние остатки сознания я направила на него. Я сосредотачивалась на каждом ударе, каждом ритмичном стуке в грудной клетке, пока не смогла снова более или менее ясно мыслить.

Боль не ослабевала, но я старалась снова поднять защитные стены, чтобы блокировать энергию Ашера, которая всё ещё затекала в меня. С помощью своей силы он проник в мои глубины, как будто сканировал. Только в отличии меня он не лечил. Это было той опасностью, о которой он предупреждал. В то время, как он посылал своё сознание через мои конечности, его энергия росла и распространялась, моя же наоборот ослабевала. Тогда я поняла, о чем он пытался сказать мне.

Он не только мог взять в заложники мою энергию, он мог похитить её у меня. Он был вором.

Я была вне себя от гнева. Мое тело становилось слабее на столько, насколько его сильнее, и я была бессильна против него. Еще до того, как на меня нашло озарение, он забрал свою энергию назад. Когда он убрал руку и поднял защитную стену, я поняла, что он контролировал свою энергию. Боль отступила. Я снова получила контроль над своими конечностями и ударилась о пассажирскую дверь.

Ашер включил внутренний свет и повернулся ко мне с дикой жадностью в глазах. Он выглядел опасным. И полным отвращения к себе.

Я доверяла ему. Тупая, тупая дура.

— Теперь ты понимаешь? — выдохнул он сквозь сжатые зубы. — Держись подальше от меня! — Он отвернулся. — Я не хочу быть тем, кто сделает тебе больно.

Я молчала. Он напомнил мне об ужасном уроке, который я выучила довольно рано, и о котором забыла, приехав в Блеквелл Фоллс. Перед моим внутренним взором промелькнул ряд воспоминаний. Дин, который бьет по лицу Анну, а затем меня, двенадцатилетнюю, швыряет в кухонный стол, когда я попыталась остановить его. Тогда он сломал мне руку. А позже ужас Анны, когда я впервые нечаянно исцелила её, и ее умоляющий голос, упрашивающий меня никому об этом не говорить. Потом я была упрямой четырнадцатилетней девчонкой, и Дин тушил о мою руку сигареты, из-за бешенства, что не мог довести меня до слез. И в конечном итоге Ашер, который позволил своей энергии промчаться через меня, как раз тогда, когда я была готова начать доверять ему.

Каждый, к кому привязываешься, в конце концов, предает тебя.

Ашер протянул руку, чтобы коснуться меня.

— Реми, пожалуйста!

Я не была уверена, о чем он просил меня, и не собиралась ждать, чтобы узнать. Я сбросила его куртку, схватилась за ручку, открыла дверь и выбралась наружу, почти что упав. Я посмотрела назад на его измученное лицо. А затем побежала в дом так быстро, как только могла.

Глава 9

В своей комнате я скользнула под пуховое одеяло и свернулась калачиком. Мне было все равно, что мокрые волосы пахли хлоркой.

Этот вечер был хорошим уроком. Я забыла, что происходит, если доверять кому-то. Я допустила в бассейне, чтобы мое прошлое снова настигло меня, и причинила страдания тому, кто был мне дорог. Моей ошибкой было подпустить кого-то к себе.

Но это можно было бы исправить.

Мои сухие глаза горели. Так не могло больше продолжаться. Я позволила себя уговорить полгода жить в Блеквеллл Фоллс. Отступать от своего обещания я не буду, но мне нужно было начать рвать те отношения, которые связывали меня с этим местом. Я дам знать Брендону, что больше не нуждаюсь в уроках плаванья, чтобы он был от меня в безопасности. А что касается остальных моих новых друзей… я найду себе новое место для обеда.

Ашера я буду избегать, конечно же это не вопрос. Сегодняшнее вечернее происшествие показало, насколько опасным он мог быть. Тот факт, что я была настолько глупой, чтобы позволить моему чувству к нему расти, причинял боль. Он знал о моих способностях, и он мог меня предать в любую секунду. То, что его семья тоже знала обо мне, он уже дал понять. Интерес Габриэля ко мне теперь пугающим образом имел смысл, и я бы поспорила на свою машину, что у него были такие же способности как у Ашера.