Не осуждайте нас (СИ)

- Ты слепа. Не видишь очевидных вещей.

- А ты глухой. Не слышишь, когда тебе говорят в сотый раз.

Еще с минуту мы пронзали друг-друга взглядом, не смея отводить глаза. Потом Макс тяжело вздохнул и, встав со стула, начал собирать свои пособия и учебники в черную кожаную сумку.

- Хорошо, я ничего не скажу твоим родителям до тех пор, пока ситуация не покажется мне слишком опасной.

«Ты с ума сошел?» - подумала я. Мне было отвратительно мерзко от его слов. Да в школе за партой опасней сидеть, чем проводить время с Жаком.

- Доброй ночи, Софи.

С беспристрастным выражением лица он покинул комнату оставив мне какую-то оглушающую пустоту. Ненавидела я такое. Ненавидела, когда меня намеренно доводили до состоянии придорожной лужи, а потом оставляли в одиночестве.

Я чувствовала себя разбитой. В руках вяло лежал фотоаппарат, где виднелась все та же фотография. На столе валялись ручки, карандаши и мятая зеленая тетрадь, светильник еле-еле освещал комнату желтоватым светом, от которого в тот момент мне было совсем тошно.

Я, сама не зная почему, бросилась к своему мобильному телефону и со скоростью свету нашла в контактах «его» номер. Восемь цифр. Эти восемь цифр, что я так и не удосужилась выучить наизусть. Просто мы никогда не звонили друг другу, и в этом не было нужды. Да и сейчас тоже… Что я скажу ему? Начну жаловаться? Плакать в телефон? Просить, чтобы он забрал меня отсюда? Как глупо это бы было.

Телефон полетел к тетрадкам на столе, а я на кровать. Уткнувшись носом в перьевую подушку, я начала вспоминать Жака. Стараться восстановить в мыслях его образ. Его шею, глаза, нос, руки, спину… Думать о нем было гораздо легче, чем видеться с ним. В мыслях он всегда рад меня видеть, а наяву я вечно боюсь ошибиться, сделать что-то не так, потревожить его. Макс прав, у меня нет его любви, но и ту малую долю симпатии, что мне удалось схватить, я не хочу потерять. Пусть так. Пусть без любви. Но он у меня есть.

========== Глава 23 “Когда уходит твой человек”. ==========

- Софи, да ты талантище! – звонко пропела Лина, рассматривая очередную мою фотографию.

Мы сидели за столиком в торговом центре, неторопливо пили кофе в картонных стаканчиках. Из-за школьной формы я чувствовала себя слегка неуютно. Это был один из тех солнечных зимних дней, когда хотелось быть полностью свободным от проблем, школы, учебы и неудобной одежды. Перед нами была целая стопка моих распечатанных фотографий, которые я решила-таки показать Лине. Одни были черно-белыми, другие неловко обработанные мной во всяческих любительских редакторах. Вспоминая то, как выглядят профессиональные фотографии, мои руки сжимались в кулаки от горькой обиды.

- До таланта мне далеко. – Устала вздохнула я.

- Вот эта. – Лина достала ту самую фотографию с дедушкой и деревом, что я сделала на переходе. – Очень славная. Заставляет задуматься. – Она многозначительно почесала свой подбородок, будто там росла борода, и мы обе засмеялись.

В центре было тихо. Мы предусмотрительно ушли с уроков пораньше, надеясь застать тишину в полной ее мере. Я совру, если скажу, что не чувствовала легкого укола вины за прогул, но каждая минута, проведенная с подругой, того стоила. Да и, тем более, мы стали видеться гораздо реже. Ее вечные репетиторы, в числе которых Сергей Владимирович, и мои бесконечные душевные метания… в числе которых Жак.

- Ты уже показывала их родителям?

- Нет, думаю, пока не стоит.

- Почему?

- Покажу позже, когда появится чуть больше хороших снимков. Хотелось бы, чтобы они восприняли меня серьезно, надо показать, что мне действительно это нравится.

- А Жак?

Стоило Лине упомянуть его имя, как я тут же вспомнила вчерашнее происшествие. Я так и не позвонила Жаку, так и не сказала о возникшей проблеме, считая это полностью своей виной.

- А что с ним?

- Он видел эти фотографии?

- Нет…

- Чего?! – подруга выкатила свои удивленные глаза, и лицо ее приняло недовольный вид. – Софи, да он первый человек на этой планете, кто должен их увидеть!

- Я распечатала их только сегодня утром, и… и пока не собираюсь с ним встречаться. – Мои же слова навевали на меня грусть.

- Из-за того случая?

- Да, я должна разобраться с этим как-то сама. Возможно, следует пока побыть немного порознь.

- А почему ты вообще думаешь, что родители будут тебя ругать? Они классные.

- Лина, ему двадцать пять. Какой бы ответственный и умный он там ни был, для них он будет «слегка» староватым.

Лина промолчала. Она тяжело вздохнула и вернулась к фотографиям. Несмотря на то, что глаза ее вроде бы смотрели на снимки, сознание витало где-то далеко. Разница между ней и Сергеем Владимировичем еще больше. И хоть все ее высказывания по отношению к нему я всегда принимала за полушутку, ее чувства были такими же настоящими. Может, не любовью, может, не симпатией, может вообще чем-то еще неизведанным для человека, но они были настоящими. Такими же яркими и пестрящими, как мои.

Рыжеволосая девушка задумчиво подняла голову, и глаза ее вновь округлились. Я поняла, что она смотрит на что-то за моей спиной.

- Не знал, что ты прогуливаешь уроки. – Шепотом прямо над моим ухом произнес самый бархатный в мире голос.

Я резко развернула голову, отчего ударила взлетевшими светлыми волосами по пуговицам элегантного пальто Жака. Он возвышался надо мной, освещенный редким декабрьским солнцем, и улыбался той самой улыбкой. Улыбкой, означающей не то насмешку, не то теплоту.

Слова никак не выходили. Я просто удивленно, как и Лина, выпучила на высокого мужчину глаза и не смела ответить что-либо на его замечание. Вот теперь укол вины был огромным.

- Я так понимаю, ты тот человек, у которого Софи проводит дни напролет. – Решив разрядить обстановку, слегка театрально произнесла Лина.

- Да. А, как я понимаю, ты та девушка, благодаря которой она однажды провела у меня не только день, но и ночь. – Сказал Жак и мило улыбнулся, отчего в моем животе запорхали бабочки.

«И как я могла думать о том, чтобы побыть какое-то время порознь?»

- Ну почему люди вечно судят меня за мои прошлые грехи? – Лина развела руками и засмеялась. – Знаете, я пойду возьму себе еще кофе.

На этих словах Лина, не дожидаясь моего возражения, встала и пошла к небольшому прилавку, за которым я заметила симпатичного баристу.

- Все нормально? – неожиданно спросил Жак и сел на место рядом со мной.

«Нет, только не сейчас, сейчас нельзя. Софи, никаких слез, дрожащих глаз, пыканий и мыканий».

- Да. – Коротко ответила я, отводя глаза.

Он нежно приподнял мою голову, касаясь пальцами подбородка и посмотрел в глаза. Он словно что-то читал в них. Я чувствовала, как слабеет моя голова и подрагивают колени, как кровь начинает бежать быстрее, а сердце стучит в два раза чаще должного.

– А теперь скажи это еще раз, гладя мне в глаза.

- Жак, пожалуйста… - я снова отвела взгляд, не желая говорить того, что было у меня на уме.

- Я хочу знать.

- Нет. Я не скажу. – Процедила я и холодно посмотрела на него.

А чего я хотела? Чего я добивалась? Он просто выдал мне то же холодное выражение лица, что и я ему. Его пальцы пренебрежительно отпустили мое лицо, и я дернула головой, будто нарочно показывая ему свое неудовольствие. Но чем я была недовольна? Что я в тот момент делала? Я не знаю. Мне было страшно, и я не хотела просить помощи.

- А вот и я! Вы не представляете, какой этот парень – милашка! – Лина подошла к столу с новой чашкой кофе.

- Приятно было познакомиться, я, пожалуй, пойду.

Жак встал со своего места и, одернув пальто, под удивленные взгляд Лины удалился куда-то. Я даже не бросила взгляд на него. Не могла смотреть на его уходящую спину. Просто странно как-то было, что «мой» человек куда-то уходит, без меня, совсем один плетется по улицам без меня.

- Софи, все нормально? – я уже не могла сдерживать слезы. – Софи, ты что, плачешь? – Лина положила руку мне на плечо и по телу пробежала волна дрожи.