Неторопливо, бережно, всецело (ЛП)

Он кивает.

— В рань-раньскую — три часа утра. — Он вновь улыбается. — Ты не передумал?

— Это действительно может сократить моё наказание?

Мой адвокат кивает.

— Скорее всего. Но это зависит от судьи. И от того, как ты проявишь себя в лагере. — Тут он становится совершенно серьёзным и смотрит мне в глаза. — Пит, по-моему, ты очень поможешь с мальчишками, которые приедут в наш лагерь. Со всеми. С теми, у кого проблемы со слухом, с теми, кто не может разговаривать, и с теми, кто приехал по программе для несовершеннолетних. Мне кажется, ты отлично справишься. Я верю в тебя, Пит, и хочу предоставить тебе возможность доказать, что ты выше всего этого. — Он обводит рукой комнату.

Доказать, что тюрьма не для меня? Лучше ли я того, кем стал? Я не уверен.

— Так что, по рукам? — спрашивает мистер Кастер.

Я киваю и вновь протягиваю ему ладонь для рукопожатия.

— По рукам.

— Мне нужно попросить кого-нибудь забрать тебя завтра утром?

Я качаю головой.

— Я сам доберусь.

— Тогда увидимся в шесть. — Он похлопывает ладонью по моему плечу, а затем показывает на дверь. — По-моему, снаружи тебя ждёт твоя семья.

У меня замирает сердце. Прошло так много времени. Я и представить себе не могу, что значит снова оказаться с ними. Чувствовать себя нормальным.

Я киваю и закусываю нижнюю губу, а затем распрямляю спину и выхожу через дверь. Охрана ведёт меня мимо караульного поста к другой двери, где мне выдают пакет с моими личными вещами и просят их проверить. Я запихиваю свой бумажник в задний карман джинсов. Надеваю на запястье часы. Весь пирсинг кидаю в карман. Позже всё вдену.

— Готов? — спрашивает мистер Кастер. Я даже не осознавал, что он рядом до тех пор, пока не посмотрел в его глаза. Очень тихо он произносит: — Кончай так сильно переживать. Они всё та же семья, которую ты покинул два года назад.

Пусть так, но я-то стал другим. Тем не менее, я киваю, потому что не могу говорить из-за кома в горле.

Я протискиваюсь к двери, с усилием нажимаю на задвижку, оттягиваю её и вдруг оказываюсь за стенами тюрьмы, где безвылазно провёл последние два года. Глубоко вдохнув, я смотрю на небо. А затем вижу в конце тротуара своих братьев, и ком в моём горле становится раза в два больше. Я быстро моргаю, стараясь удержаться от нахлынувших эмоций.

Пол, самый старший мой брат, стоит рядом с Мэтом, на лице которого сияет широченная улыбка. Его волосы вновь отросли, и теперь он носит их длиннее, чем мне когда-либо приходилось видеть. В своём письме он писал мне, что решил отращивать их, потому что знает, что значит потерять волосы из-за рака. Мэт идёт на поправку. Я всё это пропустил, потому что был за решёткой. Но именно поэтому я там и оказался. Думал, что помогу ему, а на самом деле лишь огрёб себе неприятностей.

Логан стоит рядом со своей девушкой, Эмили, обнимая её за плечи. Она смотрит на него так, словно он управляет солнцем и луной. Логан показывает на меня, улыбаясь, Эмили поднимает глаза и радостно взвизгивает. Она выбирается из объятий Логана и, на полной скорости ринувшись ко мне, со всей силы врезается в мою грудь и обвивает руками мою шею. Я поднимаю её над землёй и кружу, а она крепко сжимает меня и шепчет мне на ухо:

— Я так рада, что ты возвращаешься домой. Мы очень по тебе скучали.

Я смотрю по сторонам. Кое-кого не хватает.

— Где Сэм? — спрашиваю я. Лицо Эмили мрачнеет, и она старается смотреть куда угодно, только не на меня. Сэм — мой брат-близнец, но его здесь нет. Внутри у меня всё сжимается. Я так сильно надеялся, что он придёт.

— Он занят по учёбе. Знаешь ведь, как порой перегружено расписание. — Она не смотрит мне в лицо, так что я понимаю, что Эмили врёт. Я на мгновение обнимаю её одной рукой, а затем мы направляемся к моим братьям. Но мне удаётся сделать всего несколько шагов вперёд, когда Пол оттаскивает меня от Эмили и заключает в крепкие медвежьи объятия. Он с такой силой стискивает меня, что воздух из лёгких выходит.

— Отпусти меня, бычара, — ворчу я, и брат, отпустив, обхватывает руками мою голову и проводит ладонью по моим коротко подстриженным волосам. Таким коротким, что они больше напоминают пух.

Логан толкает меня в руку, и я поворачиваюсь к нему. Он глухой и пользуется языком жестов.

Но после восьми лет молчания Логан вновь заговорил, ещё до того, как я оказался в тюрьме. Он показывает жесты и говорит одновременно:

— Кто-то снял с тебя скальп, пока ты спал? — спрашивает Логан, показывая на свои волосы. Это так странно — слышать от него слова. Он очень долго не разговаривал. Но Эмили выявляет в нём самое лучшее, в том числе и его способность говорить. — Похоже, ты три раунда сражался с газонокосилкой. И проиграл.

Но прежде чем мне удаётся ответить, Логан обнимает меня. Он особенный — чертовски умный и очень талантливый. Эмили — его вторая половинка, и все об этом знают. Они предназначены друг другу навечно, и никто из нас не сомневался в этом с тех самых пор, как он притащил её к нам домой, перебросив через плечо, и мы лицезрели Бетти Буп на её трусиках.

Логан отпускает меня, и я смотрю на Мэта. У него здоровый, сияющий вид.

— Раз речь зашла о стрижках, — говорю я, потянув за прядь его волос, — ты не думаешь, что тебе пора бы уже постричься?

Он даёт мне шутливый подзатыльник и притягивает к себе. Боже, как я по ним скучал!

— Мы будем называть тебя Златовлаской, — предупреждаю я. Все в нашей семье блондины, и кое-кто из нас светлее остальных.

— Только попробуй, придурок. — Дурачась, он пихает меня в плечо. — Давненько мы не сходились в схватке.

Эмили цепляется за меня рукой.

— По-моему, ты стал больше.

— Там нечего было делать — только качаться и читать. — Я пожимаю плечами.

— Но я всё равно смогу тебя уделать, — дразнится Логан и поигрывает своими мышцами. Круто снова слышать, как он говорит.

Сразу после того, как меня посадили, Логан попал в аварию и чуть было не умер. Мне очень хотелось его навестить. Но меня бы не выпустили.

— Я слышал, что теперь ты как поникший дед. — Сказав это, я сразу же уклоняюсь от его попытки схватить меня и отпрыгиваю в сторону.

— Ничего у меня не поникло, — с усмешкой отвечает он и, ухмыляясь, спрашивает, — правда, Эмили?

Эмили толкает его в руку. Логан склоняется и перебрасывает её через плечо. Она визжит и колотит руками по его заднице, но он не обращает на неё никакого внимания. Как и всегда, когда они вытворяют это. Логан направляется к станции метро, чтобы отправиться домой. Мы следуем за ним.

Эмили сдаётся и, покачиваясь, свисает с плеча Логана. Она прямо перед моим лицом, так что я наклоняюсь ближе и чмокаю её в щёку.

— Как ты? — тихо спрашивает Эмили. Она так смешно болтается!

— Хорошо снова вернуться домой, — признаюсь я. — Странно, но хорошо.

Эмили складывает ладони рупором и театральным шёпотом произносит:

— У нас есть пиво! По случаю твоего дня рождения.

Я ухмыляюсь. Свой двадцать первый день рождения я встретил за решёткой. Но что-то подсказывало мне, что они его обязательно как-нибудь да отметят.

— Только пиво? — таким же громким шёпотом отвечаю я.

Она подмигивает мне.

— Ну, может быть, ещё что-нибудь найдётся. Вино, например.

Мои братья любят порой выпить.

— А торт? — спрашиваю я.

Эмили кивает:

— Сэм испёк.

Сэм — главный пекарь в нашей семье. Жаль, что чтобы попасть в колледж, ему пришлось играть в футбол — из него получился бы чертовски классный кулинар. Да и сам он стал бы счастливее.

— Так значит, на выходных он был дома? — Узнать, что уик-энд он провёл дома, но сейчас его с нами нет — словно получить ножом в сердце. Чертовски больно. Хотя я не могу сказать, что виню его.

Эмили кивает и при этом старается не смотреть на меня. Ей вряд ли бы улыбнулась удача в покере — она чертовски плохо притворяется.

— Как вы думаете, он ещё долго будет меня избегать? — спрашиваю я.