Дорога к тебе. Ч. 2 (СИ)

- Вот и занялся бы, раз жалко!

- А у меня невеста есть, личная жизнь по-военному четко налажена.

Подобные пикировки происходили довольно часто, и Женя не обращал на них никакого внимания.

А жизнь между тем продолжалась. Предстояла выписка, дальнейшее лечение можно было проводить дома. В последний день Женя распрощался с соседом, оставил свой номер телефона и просил звонить, если возникнет в том надобность. Лейтенант был невесел: его пребывание в госпитале затягивалось. В палату зашла сестра и тоже пожелала Жене доброго пути.

- Послушай, Ира, - он впервые обратился к ней, хотя этого и не собирался делать, - тут вот сосед утверждает, что я тебе нравлюсь. Так это правда?

Девушка, не ожидавшая такого вопроса, густо покраснела и, не торопясь отвечать, опустила глаза, а Жене вдруг стало стыдно. Она не сделала ему ничего плохого, и совершенно незачем было ее обижать. Он уже хотел было обратить в глупую шутку все сказанное, но Ира посмотрела на него серьезными строгими глазами и тихо сказала:

- Правда.

- Тогда вот что ... - чувствовал он, чувствовал, что делает что-то не так и не то, но остановиться уже не мог. - Чего тебе по съемным квартирам мыкаться? Переезжай ко мне. Я часто бываю в командировках, так что не надоем.

- Хорошо, - не отводя взгляда, так же тихо ответила она.

Он написал на листке бумаги адрес.

- Сегодня же и приезжай!

Девушка послушно кивнула головой и вышла.

- Это был мастер-класс или как? - удивленно произнес сосед и шутливо закатил глаза. - Ну, ты даешь... Профи...

- А черт его знает, что это было. Крыша едет, и пятки чешутся, наверно, - уныло пробормотал Женя, - но один в четырех стенах я точно сдохну и дня не протяну.

Ира, как и обещала, приехала вечером. Он помог занести чемодан в квартиру и кивнул головой на небольшую комнату, которая когда-то была его детской.

- Жить будешь здесь. Располагайся.

Ночью Женя долго крутился в своей кровати. Сна не было ни в одном глазу. Не сразу и поверил, когда услышал тихие шаги Иры. Она села на край кровати и осторожно провела ладонью по его щеке. Женя перехватил руку и притянул девушку к себе, закусив до боли губу, чтобы случайно не произнести другое имя.

Утром он нашел ее на кухне, она завтракала.

- Вот и хорошо, что освоилась, - буднично сказал он и сел напротив. - Я вчера продукты закупил, все свежее.

Ира посмотрела на него и покраснела.

- Извини, ничего тебе не успеваю приготовить, проспала.

Он успокаивающе махнул рукой.

- Сам справлюсь, - потом немного помолчал и продолжил тем же бесцветным голосом. - Мы вчера и не поговорили. Ты немного знаешь меня, видишь, как я живу, если тебя все устраивает, то оставайся. Можешь быть спокойна, обижать не буду. Условие только одно: дети могут появиться лишь по обоюдному согласию.

Ира убежала на работу, а он еще долго сидел на кухне и клял себя последними словами за то, что ввязался в эту абсолютно лишенную здравого смысла авантюру, и за то, что не нашел для девушки ни ночью, ни сейчас ни одного доброго слова. Соню это забыть, конечно же, не поможет, а лишь усложнит жизнь ему самому и испортит, скорее всего, ни в чем не повинной девчонке. Однако, если рассуждать здраво, они оба взрослые люди, поэтому как-нибудь да разберутся.

Через три недели Женя отправился в командировку. Думая о возвращении, не мог решить, чему будет рад больше: исчезновению Иры или ее присутствию. Дом встретил его теплом, запахом домашней выпечки и еще чем-то успокаивающим и неуловимым, что обязательно входит в понятие семьи. Из кухни вышла Ира. Не отводя сияющих от радости глаз, подошла к нему и молча обняла, а он, вдруг осознав, что ему приятно возвратиться туда, где его ждали, крепко прижал к себе податливое женское тело.

Вот так и началась их семейная жизнь. Ровная, без выяснений отношений, обид, объяснений в любви, страсти. Если Женя был чем-то недоволен, то просто замолкал, ложился на диван и включал телевизор. Если была недовольна Ира, то уходила в другую комнату и принималась за бесконечное вязание. На следующий день оба старались показать, что обида была слишком незначительной, чтобы о ней помнить долго. Лишь единственный раз их хрупкий мир чуть не рухнул. Это случилось, когда она сообщила, что пригласила на неделю маму.

Она не видела в этом ничего дурного, ведь должна же мать познакомиться с будущим зятем. Женя воспринял это иначе. Во-первых, нельзя было в одиночку принимать такое решение. Он пытался для себя сформулировать второй пункт, но с этим оказалось сложнее. Как объяснить женщине, но при этом не обидев, что не хочет он ничего загадывать, с кем-то знакомиться, что-то обещать, как-то планировать свою жизнь? Не хочет, и точка!

По привычке промолчав, Женя за день до приезда новой родственницы собрал вещи и заявил, что уезжает в командировку. Отправился он недалеко, к одному из своих неженатых сослуживцев, где и провел прекраснейшую неделю за просмотром после работы спортивных программ с обязательным пивом. Ира из этого случая извлекла урок и больше родственников в гости не приглашала.

И еще ни единожды приходил Женя в эту квартиру, оставаясь на три-четыре дня. Иногда какие-то незначительные поводы для недовольства Ирой, конечно, были, но чаще всего тоска по Соне подступала к горлу и гнала его прочь от нелюбимой женщины.

- Что со мной не так? Люди по десять раз женятся и каждый раз, как попугаи, не перестают о любви твердить, а я на одной словно зациклился. Она мне всю душу вымотала. Может, я в чем-то ненормальный? - как-то тоскливо спросил Женя у приютившего его сослуживца. Друг немного подумал и пожал плечами.

- Да нет, вроде нормальный. А Ира-то чем тебе не угодила?

- Сам не знаю: и одному тошно, и с ней тошно.

Они немного помолчали. Потом друг встал и принес из холодильника пиво.

- Я бы такого не выдержал, - сказал он, ища глазами зажигалку, которой умел мастерски открывать бутылки.- Разбежаться вам надо, вот что я об этом думаю. Лучше уж одному жить, чем так.

- А как я ей об этом скажу? - уныло спросил Женя. - Как-то не по-мужски получается: сам позвал, сам прогнал. Жалко ее. Она планы строит, а я только и думаю, как из дома сбежать.

- Лучше все-таки сказать.

Они на какое-то время замолчали, каждый думал о своем. Потом друг вытащил из холодильника очередные две бутылки и одну из них протянул Жене. Тот отрицательно покачал головой.

- Нет, хватит на сегодня. Но ты прав. Может, и лучше. Может, и скажу. Давай-ка спать, вставать рано.

Часть десятая

Неизвестно, как долго продолжал бы он заглядывать к другу просто на огонек, если бы не появилась у того новая соседка. Молодая женщина оказалась особой общительной и в первую же неделю познакомилась со всеми соседями по лестничной площадке. Жениному другу она сразу понравилась, да и для нее знакомство с еще довольно молодым одиноким офицером показалось подарком судьбы. Он был недурен собой, любезен и к тому же за словом в карман не лез. Словом, когда Женя пришел в очередной раз, разумеется, без предупреждения, рассчитывая задержаться здесь дня на три, то увидел друга, собирающегося в гости к соседке. Та собралась познакомить его со своей лучшей подругой. Женя обрадовался, что проведет вечер в одиночестве, и устроился с книгой на диване.

Отдохнуть ему, однако, не дали. Вскоре друг и обе женщины пришли приглашать его к столу. Женя отказывался, сколько мог, но потом согласился. Подруга, которую посадили рядом с ним, оказалась довольно приятной и улыбчивой блондинкой с россыпью мелких веснушек на светлой коже лица. Как-то так получилось, что через некоторое время курить на кухню они отправились вместе. Выпитая водка беседе не мешала, женщина что-то рассказывала, часто улыбаясь, а он, подперев голову рукой и не вникая в сказанное, смотрел, как двигались ее полные накрашенные губы, и отчего-то улыбался тоже.

Мысль еще немного посидеть на кухне вдвоем, чтобы дать возможность друзьям побыть наедине, обоим показалась удачной. На кухне нашлись бутылка вина, пара бокалов, яблоко, от которого они и откусывали по очереди, и это тоже казалось смешным. Позднее, когда женщина, придвинувшись ближе, положила руки ему на плечи и прикоснулась сладкими от вина губами к его губам, он нисколько тому не удивился, только посмотрел в ее шальные глаза и, по-прежнему улыбаясь, пожал плечами.