Полный привод, или Километры вдоль нормальности (СИ)

Жаклин его не подвела — она тут же испуганно-серьёзно распахнула глаза, как будто он достал из кармана живого пингвина. Но молчала.

— Вернее, нет, не так. Я хочу, чтобы ты от меня забеременела.

Не отрывая своего поблёскивающего, «плавающего» взгляда от испуганных, удивлённых глаз напротив, он ответил её молчанию:

— Сам в шоке.

Девушка судорожно вздохнула, потому как до этого, кажется, не дышала.

— А ты знаешь, что если я от тебя забеременею, то скорее всего от тебя у меня родится ребёнок.

Юноша сжал губы тугой бантик.

— Угу, — кивнула Жак, — твой ребёнок.

Он почесал верхнюю губу.

— Это страшно, — МакЛарен улыбнулся какойто затаённой улыбкой и опять отпил из своего бокала.

— Хорошо, что ты признаёшься.

Алекс ничего не сказал, а принялся допивать свою порцию.

— Чёрта с два! — излишне громко стукнул он пустым бокалам о поверхность стойки.

Жак вздрогнула, но не испугалась, а замерла в ожидании.

— Мне почему-то кажется, — парень вытер себе рот уже довольно опьяневшим движением руки, — что у тебя обязательно будет мой ребёнок, — проговорил он медленно, словно взвешивая каждое слово.

Жаклин решила что, не смотря ни на какие его слова, не напомнит ему, что он пьян. И даже не стала говорить, что если у неё будет его ребёнок, то у него тоже будет её малыш.

— Я уже успокоилась и забыла про это, — она отвернулась к залу. У неё вертелось на языке уточнение на счет мальчика или девочки, но девушка воздержалась и придвинулась плечом к юноше, загородив их совместное пространство от зала. Она потянулась губами к родному лицу.

— А я это вижу, — кратко чмокнул он её в губки.

Дальше Александр почти не пил, но его всё равно ещё чуть развезло, поэтому Жаклин обратилась к девушке — барменше, чтобы та вызвала такси.

В такси будущий отец почти сразу же задремал, а Жак всё прокручивала в ушах его слова. Говорил он под действием промилле в крови, но ей почему-то казалось, что у них в Англии алкоголя не хватит, чтобы заставить Алекса говорить то, чего он не хочет. Ну, в принципе, на этом её мысли и заканчивались. И она опять принималась просто вспоминать. Вспоминать и наслаждаться.

Проснулся юноша только под окнами дома Кирка. Расплатившись с таксистом, они ввалились в дом.

Раздевшись, парень заявил, что ему нужно запить всю тут бурду, что он влил в себя в пабе, и отправился на второй этаж. Оттуда спустился с графином какойто светло-ореховой жидкости.

— Это почти что домашний виски, — зайдя в гостиную, поднял он сосуд на уровень своей головы. — Виски одного знакомого Рональда. У него свой заводик. Кое-что он делает для себя и угощает других. Неси стаканы, — скомандовал он девушке.

Включив электрический камин, они сели рядом и пили очень хороший, чистейший, качественный виски с ароматом имбиря и сигар. И вроде бы этому вечеру был уготован сценарий встречи двух добрых друзей, съевших в прошлом не один пуд соли, которым есть что вспомнить и есть над чем основательно поржать, если бы не Александр. Опять.

Он так вальяжно расположился на ковре в гостиной со своим стаканом, опять так сексуально опьянел и разомлел, его бесподобные глаза так заманчиво и многообещающе мерцали и ласкали взглядом, а в жилах Жаклин так мощно взыграла «ядерная» смесь алкоголя и гормонов, что она сначала забралась к парню на колени, а потом буквально поволокла его в душ и, как и мечтала почти весь вечер, прижав к стене, трахнула под струями душа.

Но когда тёплая струя ударила в ей горло, а утробный рёв её любимого человека заглушил шум воды, когда он, стоя прямо в центре душа, играл её складочками и наслаждался отзывчивостью девушки на свои касания её центра и её сладостными конвульсиями, когда, прижав теперь уже к стене её и полностью отпустив себя, вдалбливался в неё членом со всей дури своего «заточенного» под секс естества, они в очередной раз доказывали каждый себе и друг другу, что всё, что происходило с ними вместе, было фильмом, а не кадром, было временем, а не моментом, было прибоем, а не волной. Сливаясь и перемешиваясь между собой, растворяясь и купаясь друг в друге, они поняли и окончательно осознали, что теперь это так и останется любовью.

*

— Знаешь… — почти одними губами прошептала Жак, когда они с Алексом лежали лицом друг к другу на диване в темноте гостиной, уже почти полностью одетые. На Лондон за окном спускались сумерки второго января. Пора, — есть такое выражение: «человек дождя». Имеется ввиду, что в жизнь человека приходит другой человек и дарит свежесть, очищает воздух вокруг, душу. А я когда-то слышала притчу о человеке с зонтом. — Девушка обняла парня за плечо, а он её — за талию. — Так говорят о том, кто приходит и укрывает тебя от всех бед и несчастий. — Она чуть помолчала. — Ты для меня и человек дождя и человек с зонтом одновременно. — Опять прервавшись, девушка оценила на слух свою неточность. — Только встретив тебя, я поняла насколько задыхаюсь в своих недоотношениях с Чарльзом, в своих попытках сделать вид, что и так люди живут, и я проживу. Не каждому посчастливилось хотеть кричать на весь мир от любви, кому-то приходится и наоборот. А потом пришел ты. И очистил меня от лжи самой себе. Я поняла, какой жизнью живу, насколько стала слабой, насколько позволила себе привыкнуть. Это и был мой дождь, Алекс. Ливень! Внутри меня сверкали молнии, и громыхало так, что я боялась оглохнуть. И когда я уже почти тонула, ты раскрыл надо мной зонтик. Ты дважды спас меня. — Девушка помолчала и, видя, что Александр не спешит ей отвечать или перебивать, закончила: — Я люблю тебя.

Парень молча, чуть задумчиво улыбаясь, начал гладить её по спине.

— Хочешь, я спасу тебя в третий раз? — начал он так же тихо, как и она. — Я могу, — распахнул он в темноте свои «тюльпаны», — я могу сегодня же пойти с тобой и забрать к себе в общагу. Я не боюсь твоего Чарльза и ему меня не смутить. Я виноват только в том, что полюбил его жену, а она полюбила меня.

— Я постараюсь выдержать всё это, — Жаклин твёрдо сжала свои пухлые губки. — Я очень сильно постараюсь не наделать глупостей, пока ты будешь заниматься квартирой. Алекс, — так же тихо продолжила девушка, — есть такое выражение: «Спроси у человека, о чём он мечтает, и ты узнаешь, чего ему не хватает». О чём ты мечтаешь, Александр?

Он скосил глаза на обшивку дивана под её головой.

— Это не очень то, о чём ты, может быть, хотела бы услышать, Сасенак, — и улыбнулся.

— Нет-нет, говори честно. Только честно.

— Я мечтаю о своей компании. Хочу иметь нормальный, устойчивый бизнес, руководить им, заниматься им, развивать его. Не такой, конечно, чтобы мной начало интересоваться государство и лезть в мои дела со своей политикой, со своими интересами, но такую компанию, чтобы у неё было будущее и настоящее.

Жаклин ответила не сразу.

— Угу. Ясно, чего тебе не хватает, — она тоже улыбнулась.

— А о чём мечтаешь ты?

— Эмм… — она зажала губы между зубами, — боюсь тебя разочаровать, но это не лекарство от СПИДа и не мир во всём мире, — начала она рисовать пальчиком узоры на его груди, обтянутой мохеровым свитером стального цвета исландского производства. — Я мечтаю о том, чтобы прожить с тобой всю жизнь: я буду лечить людей, а ты — заниматься своей компанией. И когда мы будем совсем старенькими, знаешь вот… идти с тобой по парку под ручку, прогуливаясь. Никуда не спешить, ни о чём не переживать, не волноваться. Чтобы была хорошая погода, светило солнце, и ты был рядом. Это моя мечта. Вот такая я домашняя клуша.

Александр, заулыбавшись, притянул девушку к себе и принялся покрывать поцелуями её лицо и шею.

*

«Мой Бог, как хорошо, что в Оксфорд мы едем всего лишь из Лондона, а не от самого хайлэндса. Не представляю, как бы я целый день ехала навстречу Чарльзу» — думала миссис Рочестер, сидя в машине по дороге на Westway.

В салоне опять командовала их старая знакомая девушка-робот, потому что ни Жак, ни Алекс не знали, как выбираться из Лондона в сторону Оксфорда. Правда, на этот раз водителю было не до неё — он просто молча исполнял её команды и думал о чём-то своём.