WOAS. Этот безумный мир (СИ)

Давина после смерти Кола полюбила другого и не пыталась вернуть Майклсона — за что и поплатилась]

========== Кол Майклсон/Кэролайн Форбс/Ребекка Майклсон. TO/TVD. ==========

Никто так и не смог объяснить ей внятно, почему Первородные — плохие.

— Они хотят убить Елену, — сказал Дэймон, но был неправ: Первородные как раз-таки намеревались сохранить Елене жизнь.

— Они хотят причинить Елене зло, — перефразировал брата Стефан, но так же ошибался: новые вампиры в городе хотели использовать Елену, но отнюдь не хотели ей вредить.

— Они людей убивают, — сообщил Дэймон гневно, и вот тогда-то Кэролайн откровенно рассмеялась ему в лицо: он сам был засранцем куда большим, чем любой из этой древней семейки.

— Ты не можешь дружить с ними, — потрясенно покачал головой Стефан, увидев у нее в инстаграме новые фотографии с Ребеккой. — Они злые!

— Но ты же дружишь с Клаусом, — напомнила ему Кэролайн в ответ на это.

— Это совсем другое, — нахмурился Стефан. — У нас с ним просто общее прошлое.

— Ох, ну конечно же, — демонстративно закатила глаза Кэролайн. — Я сама буду решать, с кем мне дружить, Стефи. Без тебя, Дэймона и Елены — у вас свой кружок по интересам, у меня — свой. Довольно с меня и того, что я мертва из-за вас троих.

— Тебя Кэтрин убила, а не мы, — оскорбился Стефан.

— О, ну конечно, вы-то здесь совершенно не при чем, — язвительно улыбнулась Форбс и тем же вечером пошла с Ребеккой в Мистик-Гриль, проигнорировав предложение Елены и Бонни устроить совместную ночевку и Гилбертов.

— Барби и Барби-Клаус — вы вообще в курсе, что все вас так называют? — ухмыльнулся Кол, подсаживаясь за столик к сестре и ее новой подруге.

— Думаешь, нам есть дело до этих жалких обывателей? — фыркнула Ребекка.

— Мы выше этого дерьма, парень. — поддержала ее Кэролайн и пафосно провозгласила: — Потому что мы Королева и Королева.

— Надеюсь, вы не против, что наследный принц разделит с вами бутылочку бурбона? — поддержал ее тон Кол.

— Наследный принц обречен на то, чтобы однажды стать королем, — кокетливо улыбнулась младшему Майклсону Кэролайн. — Мы определенно не побрезгуем твоим обществом.

— Это самая приятная вещь, которую я слышал за весь день, — заулыбался Кол своей самой очаровательной улыбкой. — Впрочем, что угодно было бы приятнее, чем «зря я вытащил из твоей груди кинжал, мелкий ублюдок» и «если сейчас же не заткнешься, я уложу тебя обратно в гроб сию же минуту».

— Ваши старшие братья такие же чокнутые шизики, как братцы Сальваторе, — оценила Кэролайн. — Или даже хуже.

— Иу, вы что, флиртуете друг с другом? — вклинилась в этот диалог Ребекка с нарочито брезгливой гримасой.

— Немного, — не стала отрицать Кэролайн.

— Клаус точно убьет меня, — расплылся в довольной улыбке Кол. — Но можно мне проводить тебя домой сегодня?

Они поженились следующей весной — в Венеции, потому что из Мистик-Фоллз их выжили братья Сальваторе, а из Нового Орлеана — уязвленный тем, что его отвергли и променяли на самого мелкого Клаус.

Ребекка была подружкой невесты — иначе и быть не могло.

— Теперь ты будешь Барби-Кол, подружка, — поддразнила она, помогая Кэролайн прикрепить к прическе фату.

— Надеюсь, это продлится вечно, — отозвалась счастливая Кэролайн.

Иначе и быть не могло — ведь они были бессмертны.

========== Эллисон Арджент/Колдер. TeenWolf/The Last Witch Hunter. ==========

Колдеру никогда ее не забыть — тетива лука в руках Мэри-Джин Вале пела песнь смерти так изящно, так завораживающе.

Колдеру никогда ее не забыть — ее смоляные кудри рассыпались по белым, хрупким плечам, так красиво и так трогательно, что щемило сердце.

Колдеру никогда ее не забыть — как не забыть и ее трепещущего еще сердца в когтистых пальцах Королевы и леденящего душу хохота.

Мари-Джин умерла — а он остался жить навечно, но вечность без нее была нескончаемой мукой.

И ни секунды в этой вечности он не ощущал себя героем — он ощущал себя убийцей, ведь именно ради него Мари-Джин тогда отправилась на свою последнюю охоту.

***

— У меня есть сюрприз для тебя, — улыбнулся Долан, и Колдер оторвался от изучения собственного ежедневника, где вместо того, чтобы делать пометки, он снова и снова рисовал профиль Мари-Джин.

Рисовал веками.

Его руки уже делали это в совершенно автономном режиме, никак не связывая процесс с мыслительной деятельностью.

— Сюрприз для меня? — Колдер улыбнулся в ответ, отмечая, как много новых морщин избороздили лицо его верного друга и советника. Долан постарел — и постарел непозволительно для своей должности.

— Новый Долан прибудет уже сегодня, — сообщил старик, и Колдеру стало нестерпимо тоскливо: он знал, что этот момент неизменно настанет.

Знал, что ему придется отпустить друга — ему всегда приходилось.

Доланы сменяли друг друга, кто раньше, кто позже — но это был непрерывный цикл.

Неизменной константой был лишь сам Колдер — последний охотник на ведьм, шагнувший сквозь века, хранящий баланс и карающий тех, кто преступал черту.

— Если ты хотел обрадовать меня, дружище, то вышло как-то не очень, — проговорил Колдер, качая головой. — Ты же знаешь, я совсем не готов отпустить тебя и принять замену.

— С ней ты поладишь быстро, — загадочно улыбнулся Долан.

— С ней?.. — заинтересованно выгнул бровь Колдер, но ему не удалось вытащить из Долана больше ни слова.

Старик лишь таинственно улыбался в ответ, да обронил что-то вроде того, что от судьбы не уйдешь.

***

У нового Долана волосы черные, как смоль, и спускаются ниже плеч.

У нового Долана высокие, изящные скулы, и сильные, цепкие пальцы.

Новый Долан встречает Колдера в саду, ведущему к церкви, и спускает тетиву лука, выпуская охотнику под ноги стрелу с серебристым оперением.

На стреле высечен герб — и Колдеру он незнаком.

— Я знаю, ты привык звать нас Доланами, но я все же предпочитаю свое настоящее имя. Эллисон.

Колдер глядит на нее и ощущает, как мир вокруг него смазывается и исчезает.

Мари-Джин Вале мертва уже много веков — но вот она стоит перед ним, с луком на изготовку, и дерзко улыбается.

У нее на щеках все те же очаровательные ямочки — и Колдер согласен с Доланом, от судьбы не уйдешь.

***

Эллисон Арджент — Долан нового уровня.

Она принадлежит к старинному роду охотников, которые, по слухам, умертвили Жеводанского Зверя — Колдер не оспаривает этого, оборотни никогда не были его профилем.

— Орден хочет, чтобы мы охотились вместе, — сообщает Эллисон.

— Доланы не охотятся, — сдержанно улыбается ей Колдер, напоминая непреложную истину.

— Но я не Долан, я Эллисон, — в свою очередь, напоминает ему девушка.

— Хорошо, — кивает он покорно. — Выпьешь со мной что-нибудь?

— А Доланы разве пьют с тобой? — выгибает бровь Арджент.

— Ты же Эллисон, — усмехается Колдер.

Вечером они встречаются в баре и волосы ее — смоляные, длинные и блестящие — вьются по хрупким плечам невероятно красиво и трогательно.

— Я не потеряю тебя, — говорит ей Колдер, зачарованный ее схожестью с Мари-Джин.

— Но и не надейся, что я стану твоей только потому, что она — мой предок, — предупреждает Эллисон, поднимая свой бокал с коктейлем. — Хотя ты мне, конечно, нравишься.

— Я вообще пользуюсь спросом у женщин, — весело хмыкает Колдер, а затем уже серьезно спрашивает: — Значит, у Мари-Джин были дети?

— И муж, — кивает Эллисон, и Колдер не может скрыть своей горечи и разочарования. — Но, знаешь, Колдер…

— Только не говори мне, что я был ей дорог, чтобы утешить меня, — качает охотник головой. — Я уже большой мальчик, чтоб переварить, что не был светом в окошке для той, кто была для меня всем.

— Я и не стану, — говорит Эллисон, вынимая из сумочки какой-то очевидно древний лист, упакованный в прозрачную пленку-файл. — Просто взгляни на это.

Колдер касается листа пальцами, пододвигая к себе по гладкой поверхности стола, и глядит сам на себя: на бородатого, косматого, завернутого в меха варвара, чьи губы трогает едва различимая усмешка.