Мэри. Не герой моего романа (СИ)

- Он беден, как церковная мышь! - Злобно рассмеялась Белла.

- Точно, точно, мисс Боунз. Какова птица! Даже пару фраз мне не сказал. Показал комнату где можно переодеться и ушёл. И что там за комната, скажу вам. Теснотища необыкновенная, да ещё сыро и темно.

- Эдди, ты его гостиную видел? Это же просто ужас! Мы вчетвером в ней едва помещались, чтоб не задеть друг друга. - Ответила брату Шарлотта.

- Тише! Не хочу обижать полковника. Он славный малый, хоть и военный. А я не люблю военных. Но он молодец и имение у него богатое. Сколько там акров земли?

Мэри слушала их злобную и обидную болтовню и раздражалась всё больше и больше. Когда мистер Кирк обратился к ней, она уже с трудом сдерживалась.

- А что вы думаете об этом джентльмене, мисс Лодж? Мне кажется, что мистер Треверс должен почитать за честь, что мы посетили его дом.

- Боюсь, что для него вряд ли является честью это посещение. Скорее для вас должно являться честью общение с таким человеком. Вы не можете найти в мистере Треверсе ни единого недостатка, кроме вышеозначенных бедности и незнатности, да пороков, которые вы ему приписываете, и которых у него нет. А я не считаю, что бедность - это страшный порок из-за которого надобно презирать человека. - Мэри то краснела, то бледнела, пока произносила эти слова.

Мистер Кирк замолчал, изумлённый, видимо не ожидая такого напора и уязвлённый этой тирадой. Несколько минут он ещё ехал наравне с экипажем, а потом, пришпорив коня, унёсся вперёд. Шарлотта и Эмили смотрели на Мэри удивлённо и почти с ужасом, а Изабелла - с презрительной жалостью. Повисла неловкая тишина. Наконец, экипаж прибыл в Стоунс. После небольшого перерыва, когда дамы и джентльмены попрощались друг с другом, правда, довольно натянуто и с желанием (по крайней мере со стороны Мэри) никогда больше не встречаться, все отправились по домам.

Мэри забрал экипаж из Блекберри Холла и она благополучно прибыла домой - раздражённая, усталая и в смятении чувств. Но через некоторое время чувства её успокоились, а все мысли занял мистер Треверс. Она вспоминала с нежностью его слова, его взгляд, выражение лица. В памяти всплывали все мельчайшие подробности, а сердце - ликовало. Выходило что мистер Треверс (даже в мыслях она не осмеливалась называть его по имени) к ней неравнодушен. О, Боже, лишь бы она не ошиблась! Мэри сейчас не волновали никакие житейские мысли. Ничто не могло сравниться с радостью разделённой любви, ничто не могло этой радости противостоять. Теперь она не стала бы отрицать, что влюблена в мистера Треверса и влюблена так сильно, что перед ней меркли все другие события этого дня, кроме встречи с ним. Мэри жила сейчас радостной надеждой на ответное чувство и ей самой казалось (хотя она и страшилась даже думать об этом), что надежды её небезосновательны. Но иной раз рядом, как призрак несчастья, вставал образ миссис Кронфорд. И тогда Мэри мучалась ревностью.

Проворочавшись так в постели до глубокой ночи, девушка встала, зажгла свечу и, достав дневник, начала записывать события прошедшего дня. Только с последней дописанной страницей, её нервное возбуждение, немного улеглось и, тогда Мэри удалось заснуть. Но сон её был беспокоен.

Глава 7.

Следующие за пикником несколько дней пролетели как один. Мистер Треверс с полковником ещё несколько раз приходили с визитом к миссис Лодж. Ради второго, матушка с трудом, но терпела первого джентльмена. Обычно полковник рассказывал миссис Лодж забавные случаи на охоте, описывал Индию и другие места, где он побывал. А Мэри приходилось развлекать мистера Треверса, который со скучающим видом отходил к окну. По крайней мере так это всё выглядело в глазах присутствующих. А у матушки часто сидели миссис Кирк и миссис Уинсли. И они очень жадно ловили каждый новый повод для сплетен. Поэтому мисс Лодж с мистером Треверсом ни разу ни сказали ничего личного. Но то, о чём они говорили, было для Мэри важнее всего остального. Она узнавала интересы Треверса и тешила себя надеждой, что его также волновали её интересы. Только об одном они никогда не говорили - о миссис Кронфорд.

Этот час визита был для Мэри самым сладким часом во всём дне. Она догадывалась, что полковник Фарджел всегда наносит к ним визиты со своим другом вовсе не из вежливости или счастья видеть миссис Лодж. И за это она ему была вдвойне благодарна.

И вот сегодня Мэри проснулась с улыбкой на губах, готовая радоваться наступлению нового дня. Причин для этого было больше, чем когда-либо. Сегодня полковник и мистер Треверс опять должны нанести визит матушке. А ещё предстояло ответить на письмо Мег.

Как бы Мэри не было стыдно, но она ещё не сообщила кузине, как прошёл пикник, и теперь гадала, как это сделать, не выдав своих чувств. Мысли её занимал один мистер Треверс и она не знала, о чём ещё можно рассказать. Девушка села писать письмо, когда её внимание отвлёк какой-то шум в прихожей и снизу донеслись приглушённые голоса. Странно, для полковника и его друга ещё слишком рано.

Мэри не могла узнать голоса и не разобрала ни единого слова - слишком плохо было ей слышно, но вся эта суета и шум наполнили её душу каким-то непонятным волнением. Она не удивилась, когда через некоторое время, в комнату вбежала Кэтти (молоденькая горничная, которую матушка наняла недавно для неё) и сказала, что миссис Лодж в сильном волнении и требует к себе дочь.

Мэри спустилась к матушке. Миссис Лодж, разгневанная, стояла посредине гостиной.

- Мэри, это правда, что ты неравнодушна к мистеру Треверсу? Отвечай мне!

Этот внезапный вопрос, которого она совсем не ждала, застал девушку врасплох. Мэри вздрогнула и залилась краской, гадая про себя, кто сказал матери? И тут же перед глазами, словно ответ на вопрос, внезапно предстал образ Беллы. Ну, конечно! Несомненно, это она, больше некому!

- Отвечай! Что ты молчишь? - Ещё раз потребовала миссис Лодж.

- Да. - Тихо, но внятно ответила Мэри.

- Что ты сказала? Повтори!

- Да, неравнодушна. - У Мэри не было и мысли отречься от своего чувства. Она произнесла эти слова с гордостью, а потом улыбнулась. Может быть то, что мистер Треверс питает к ней какие-то ответные чувства - лишь иллюзия, плод её воображения. Но она точно может отвечать за себя.

- Господь милосердный! - От изумления миссис Луиза Лодж не смогла найти слов. Любимая дочь осмелилась перечить её воле! - Так вот кого ты предпочла Джеймсу! Нищего голодранца, потомка торговцев, без гроша за душой. - Обидные и гневные слова посыпались на Мэри, как град и тем больней были, что касались они не её, но мистера Треверса, котрый ни словом ни делом не заслужил подобного. Она боялась в открытую возражать матушке.

А миссис Лодж выговорившись, наконец, произнесла:

- Ноги его больше не будет в моём доме, пока я жива!

Потом она замолчала, словно не нашла больше слов и только гневно смотрела на дочь. Мэри почувствовала необходимость что-то сказать. Она разозлилась на мать, но постаралась скрыть свою злость. Миссис Лодж была слаба здоровьем, её нельзя было раздражать.

- Что-ж, от того, что вы тут матушка наговорили, мои чувства к мистеру Треверсу не изменятся. Давайте закончим этот разговор.

- Мэри, дочь моя, - голос миссис Лодж зазвучал ласково и вкрадчиво, - конечно, закончим. Только сначала я хочу сказать тебе, как мать, которая волнуется и беспокоится за тебя. Я же знаю, что для твоего блага лучше. Я верю, что ты всё же разумная девочка и эта чепуха скоро выветрится у тебя из головы. Ведь ты, конечно же, не рассчитываешь на ответное чувство со стороны этого негодяя? Мистер Треверс ищет способ выкупить свою усадьбу. Ему нужна богатая невеста и всё. Все комплименты, которые он, может быть, тебе расточал, фальшивы и неискренны. Вот чувства Джеймса к тебе намного сильнее. Джеймс хочет жениться на тебе из-за тебя самой, а не из-за твоего состояния. Послушай меня, оставь эти глупые мечты и не думай больше о мистере Треверсе. Никакой радости тебе эти мысли не принесут. Что касается меня - я сделаю всё возможное, чтобы вы больше не встретились и ты обрела бы настоящее счастье.