Полный привод, или Километры вдоль нормальности (СИ)

Девушка быстренько юркнула в машину и засунула руки в карманы пуховика. Ей очень хотелось попросить Алекса отвезти её в дом, к камину. Она могла бы даже согласиться, что зря воображала по поводу шапки, но признаться шотландцу, что горы в нагрузку с дождём потеряли для неё львиную долю своего очарования, духу не хватило. Или наглости.

Поэтому они тронулись дальше.

Если от их жилища до горы Крика им пришлось проехать мили две, не больше, то сейчас преодолённое ими расстояние, по той же дороге прямо, составило футов восемьсот — девятьсот и всё. В принципе, то, что они проехали при хорошей погоде, можно было бы с удовольствием пройти пешком.

— Приехали, — пробыв в пути не более минуты, сказал МакЛарен и сам улыбнулся от того, как быстро они добрались.

За окном автомобиля шел дождь. Выходить не хотелось.

— Пошли? — взял юноша за руку свою пассажирку. — Не бойся, лазать по горам я тебя больше не заставлю. Хотя, вообще, конечно, жаль, что погода испортилась. Не дала нам нормально досмотреть какую-то малость.

Слово «малость» придало Жаклин ускорения.

— Ладно, пойдём, — одной рукой девушка ответно сжала его ладонь, а другой нажала на ручку двери.

На этот раз шли они пешком. И по полю. И хоть идти было примерно столько же, сколько ехать на машине только что, это не помешало Жаклин мысленно проститься со своими итальянскими ботиночками, ну или, как минимум, с их опушкой, рассчитанной только лишь на улицы Рима и Лондона. Ну, может быть, ещё и Парижа, но уж никак ни на довольно высокую, хоть и пожухшую зимой, мокрую от дождя траву.

В одном конце этой равнинной местности, которую они пересекали, возвышалась гора, своими очертаниями сильно напомнившая Жаклин пирамиду Хеопса — очень острая, правильной формы вершина находилась почти по центру возвышенности, а угол наклона склонов был весьма близок к сорока пяти градусам. Зарождаясь где-то у подножия этой горы и опоясывая её понизу, вправо от неё уходил негустой хвойный лесок из невысоких стройных молодых сосен. Именно к его окраине, судя по всему, парень сейчас и увлекал свою спутницу.

Жаклин шагала молча, накинув на голову уже и капюшон, только бы не намочить и не испортить чужой шарф. Дождь не усиливался и не ослабевал, из чего напрашивались выводы, что пришел он надолго.

Уже на подходах к лесополосе девушка смогла рассмотреть промеж деревьев какойто водоём.

За лесом, действительно, притаилось озеро.

Оно оказалось весьма небольшим, смотрелось уютным, даже несмотря на дождь, и размером составляло примерно футов тысячи две в длину и восемьсот — девятьсот в ширину. «Пирамида Хеопса» стояла как бы в голове водоёма, а сторону, противоположной той, на которой расположился лесок, оккупировали невысокие холмы мягких плавных очертаний.

Обогнув лесополосу и подойдя почти к самой кромке воды, Алекс остановился и принялся многозначительно в ожидании посматривать на свою спутницу. Та моргала, вытирая капли дождя с подбородка, и всё никак не могла понять: зачем и почему её привели именно сюда?

— Милое озеро, — наконец-таки выдавила она из себя.

Парень радостно засмеялся.

— А-ха-ха… Сасенак, я очень рад, что оно тебе понравилось. Как ты думаешь: что в этом озере интересного? Почему мы пришли именно сюда?

Жаклин вздохнула и принялась поправлять под капюшоном шарф на голове.

— Оно солёное? — она оторвалась от картинки перед глазами и с мольбой посмотрела на своего «мучителя».

— Нет, — покачал головой тот. — Не думаю, что у него есть шансы здесь быть солёным.

Девушка сложила губки в бантик и почесала ногтём кончик носа.

— В нём водится какая-нибудь особая рыба? Или, может быть, млекопитающие?

— Млекопитающие? В таком маленьком озере? — искренне удивился юноша. — Они бы тут точно с голоду подохли. При всей моей любви к хайлэндсу, озёра здесь не блещут кормовой базой.

У девушки сделалось такое выражение лица, как будто она вот-вот заплачет.

— Ну а что тогда… оно высыхает?

— Здесь? В Шотландии? Это с такими-то дождями? И такими подземными источниками? Не смеши меня, Жак. Ни единого шанса, — отрицательно покачал головой Александр.

— А как оно называется? У него есть название? — просто спросила Жаклин, надеясь, что по названию она сможет додуматься хоть до чего-нибудь.

— Умница! — подхватил её парень подмышки и, прижав, переставил на другую сторону от себя.

— Правда, да? Название? Дело в названии? — обрадовалась Жаклин, одёргивая свой пуховик.

«Сейчас мы поедем домой!» — уже ликовала она про себя.

— Да. Дело в названии, — сжал губы в тугой бантик юноша, сдерживая свою широчайшую улыбку.

— Вау! Как интересно! — попыталась подыграть ему девушка. — И как же, черт побери, называется это озеро?

— Жак, — просто ответил МакЛарен.

Та застыла.

— Что? — прищурилась она уже не только от дождя. — Что ты сказал?

— Я сказал: «Жак». Это озеро называется: «Озеро Жак».

Жаклин замерла, округлив глаза. Она тут же забыла про дождь, дом, камин, тепло, шапку, капюшон и опушку на ботиночках.

— Вау… озеро Жак… как интересно, — задумчиво произнесла девушка и принялась рассматривать водоём заново. — Подожди, — спохватилась она, — но ведь «Жак» — это мужское имя, да ещё и французское. Озеро в Шотландии, в хайлэндсе названо чужим именем?

— Я бы сказал, что оно названо французским именем в гэльской интерпретации, — с удовольствием принялся просвещать англичанку шотландец. — На карте название написано без бесконечных французских окончаний. Просто три буквы и всё.

— Как ты думаешь, оно названо так в честь кого-нибудь?

— Ну, насколько я знаю горцев, просто так они ничего не называют. Наверное, этот Жак или эта Жаклин чем-то прославились среди них, сделали им очень много хорошего, не иначе.

Девушка простояла не которое время, задумавшись. Капли дождя всё так же омывали её личико, словно борясь за внимание девушки и соперничая в этом с озером.

«Эй, посмотри на нас. Забудь о нём. Смотри сколько нас много. Неужели мы тебе не мешаем?» — как бы твердили

— Спасибо, что привёз меня сюда, — Жаклин в очередной раз вытерла лицо ладонью и подняла голову на юношу.

— Это только начало, — Александр, несильно откинув ей голову, потянулся к её губам.

Ни один из них ещё ни разу в жизни не целовался под дождём. Это было впервые даже несмотря на особенности климата, в котором им обоим приходилось свои прежние отношения оформлять и украшать романтическими моментами. Целоваться в постели, благоухающей кондиционером для белья, при температуре двадцать градусов по Цельсию, влажности воздуха 52 % и освещенностью четыреста двадцать пять люкс — это было одно, а вот поцелуй здесь, в этом безлюдном, почти диком месте, на берегу такого вот уединённого озера, холодными губами, в мокрой одежде, когда тебе на веки капают капли дождя и стекают по твоим щекам, а руками ты можешь ухватить не шелковистую, нежную, упругую кожу любимого человека, а его мокрую куртку — это нечто иное. Это то, что заставляет ещё сильней искать теплоты дыхания, возможности почувствовать, что ты нужен даже здесь, даже такой вот, весь мокрый и холодный, и продемонстрировать, что человек необходим тебе тоже любым и что удовлетворить свою взаимную необходимость друг в друге не помешает ни дождь, ни ветер, ни холод, ни время. В этом есть вызов.

— У меня ощущение, что ты метишь территорию, — первое, что выпалила Жаклин, когда они налакомились губами друг друга.

— В смысле?

— Тебе нужно везде здесь, в хайлэндсе, если не заняться со мной сексом, то хотя бы поцеловать.

Александр сжал губы бантиком и утвердительно кивнул.

— Угу. Ты в чем-то права, — он улыбнулся. — Но вообще-то я хочу, чтобы у меня было как можно больше мест, связанных с тобой. Хочу больше воспоминаний о тебе, о нас.

— Ты собираешься обо мне вспоминать?

Парень понял, что ляпнул что-то не то, и тут же замолк.

— Значит, ты собираешься обо мне забывать? — закончила свою мысль Жаклин.