Инстинкт охотника

— Очень красивая, — послышался глубокий голос, и в комнату вошел Гилберт.

— Благодарю за любезность, сэр, — отозвалась Констанция.

Он посадил Эрика себе на колени и стал слушать его болтовню, не отрывая от нее взгляда. Она широко улыбнулась.

— Пусть меня сегодня искупает Конни, папа, — заявил малыш.

Отец покачал головой.

— Это не входит в ее обязанности.

— Ладно, — сказала Конни, — но только в этот раз.

— Ты вся мокрая, — заметил Берт, когда через полчаса она вернулась на веранду. — Устраивали морской бой?

— Нет, но зато он теперь знает, как нужно вести себя под водой. — Конни посмотрела на свою забрызганную майку. — Скоро высохнет.

Он указал глазами на стакан с виски, стоявший перед ним на столе.

— Хочешь виски?

— Нет, спасибо.

Конни села, держа стакан апельсинового сока, который принесла с собой.

— Как ты оцениваешь наш сегодняшний день? — спросил Гилберт.

— Пока нормально, думаю, что все не так страшно, как тебе кажется. А как дела у тебя?

— Постучи по дереву. Все идет отлично, — сказал он, постучав костяшками пальцев по столу. — Менеджер, которого я, пока был в Нью-Йорке, оставлял вместо себя, поддерживал нужный темп, и теперь мы на сутки опережаем график.

— Этот человек откуда? У тебя есть своя фирма?

Гилберт кивнул.

— На меня работает пять человек. Но менеджер — самый талантливый из них. Я уверен в нем как в себе. Ты не представляешь: двадцать пять лет — и такой талант организатора. Я тебя обязательно с ним познакомлю. Это он придумал не только продавать канцтовары, но и сразу оказывать услуги: у нас можно напечатать текст, фотографии, послать факс и даже сделать перевод.

Он подался вперед. Его усталость сменилась воодушевлением.

— У нас даже можно будет провести переговоры и тут же получить подписанные документы и протокольные снимки. Это хорошо для начинающих бизнесменов, которые не имеют еще офиса.

— Значит, поэтому было нужно, чтобы именно я помогала тебе.

— Конечно, — отозвался Гилберт, — кто же лучше тебя знает все тонкости протокольной работы.

Конни вздохнула.

— А теперь оказалось, что я не могу тебе помочь.

— Ты делаешь главное — смотришь за Эриком.

— А когда ты решил стать дизайнером? — сменила она тему.

— В десять лет.

Она подняла брови.

— Так рано?

— Моя тетя была декоратором в театре, и она часто брала меня с собой. Затаив дыхание, я ходил по сцене и поражался, как за секунды можно все изменить и перенестись в другой мир. Так у меня проснулся интерес к дизайну.

— Ты много ездил по миру?

— Да, но в следующем году Эрик пойдет в школу, и мне придется брать заказы только неподалеку от дома.

— Это может повредить твоей карьере?

— Да нет, у меня уже есть имя, и я начинаю жить для сына. Эрику пришлось много переезжать, и теперь ему нужен нормальный дом. Если бы у него была мать, все было бы по-другому, — нахмурившись, продолжил он. — А мои родители — люди пожилые, ты же видела отца, мать привязана к нему, а он к своему инвалидному креслу. Кроме того, они страшно балуют Эрика, мне каждый раз приходится приводить его в порядок, когда я возвращаюсь.

— У него сменилось много нянь?

— Трое. Все они милые и старательные, но у каждой был друг или жених, который целиком занимал их мысли.

— Как у Глории? Казалось, это замечание удивило его.

— Наверное.

— Сегодня Эрик показывал ваши фотографии. Кажется, они сделаны во Флориде.

Гилберт откинулся на спинку кресла.

— Видимо, да. Мы с Мэри жили там.

— Она была очень красивая.

Он посмотрел вдаль. Голубая жилка забилась на его виске.

— Да, — подтвердил он.

— И умерла очень молодой.

— Ей было двадцать пять, — сказал Берт и осекся. Он пригубил виски. — А у тебя были потери? Не смертельные, ну, ты понимаешь, о чем я говорю?

Конни посмотрела на него. Откровенность за откровенность? А если попробовать солгать?

— Конечно, нет!

Он поднял бровь.

— Ты говорила моим родителям о разорванной помолвке?!

— Это было года три назад, и теперь он уже женат.

— Ты не огорчена?

Она покачала головой.

— Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что любила скорее образ, который сама придумала, чем его самого. Саймон вначале был моим боссом.

Конни задумалась, вспомнив свою первую встречу с Саймоном. Это произошло в фешенебельном клубе выпускников Джорджтаунского университета. Конечно, туда ее затащила Джулия, у которой в самом разгаре был роман с деканом юридического факультета. Компания собралась разновозрастная и разномастная. Много смеялись, много пили, много танцевали. В веселом кругу блистательных собеседников Конни сразу выделила худощавого, высокого мужчину, причесанного с необыкновенной тщательностью. Даже весенний ветер не растрепал его волосы, когда он провожал Конни по пустынной улице до гостиницы.

В тот приезд в Вашингтон Джулия и Конни сняли один номер на двоих, поэтому Констанция смело разрешила кавалеру подняться наверх…

Она думала, что эта полуслучайная встреча не будет иметь продолжения, но уже в Нью-Йорке Саймон позвонил ей и пригласил покататься на пароходике вокруг Манхаттена.

И опять девушку поразила тщательность, с которой был одет мистер Нансен. Для нее внешний вид человека не имел определяющего значения. Она с детства помнила присказку отца — «по одежке встречают, по уму провожают».

— Эй, Конни! Кажется, ты улетела очень далеко в воспоминаниях, — с нескрываемой ревностью сказал Берт.

Она провела рукой по растрепанным волосам — ее прическа вела себя так, как сама хотела.

— Саймон предложил мне работу референта, остальное получилось как бы само собой.

— Странно, у нас с тобой ничего само собой не получается!

— Просто Саймон был совершенно другой — взрослый, опытный. Да и профессор, в конце концов! И если бы не его идиотская идея ваять из меня женщину его мечты…

— По-моему, даже из Эрика уже невозможно ничего изваять…

— Ты не прав, можно. Но при этом нужно не считать себя самым умным, самым красивым, самым… — Конни запнулась в поисках слова.

— Мистером Совершенство?

Она усмехнулась.

— Джеймс Бонд лопнул бы от зависти.

— Вы жили вместе?

— Нет. Мне пришлось сменить работу, и наши отношения быстро исчерпали себя. Да и вообще мы не подходили друг другу. Он укладывал волосы феном и постоянно страдал, не зная, во что бы сегодня одеться. Меня доконало то, что он беспрестанно смотрелся в зеркало.

Вначале Конни не хотела ничего рассказывать Берту, а уж называть истинную причину размолвки и подавно. Но неожиданно для себя самой почувствовала почти лихорадочное желание раскрыться этому человеку, поведать то, что давно тяжелым грузом лежало на душе.

— Саймон настаивал, чтобы я оставила работу и поступила в университет. Знаешь, мы жили на территории студенческого городка, где все на виду, все варятся в одном котле. И однажды мне дали понять, что у Саймона начался роман с аспиранткой. Конечно, я не поверила — мы только что объявили о нашей помолвке, съездили в гости к его родителям и к моему отцу. Я знала, что у него была женщина, да не одна, и до меня. Но когда все стало так явно — поздние приходы, запах чужих духов, губная помада на белье…

Да, Берт сам знал все это, прошел через цепь вопросов и унизительных ответов. Боль, которую причинила ему Мэри, до сих пор жила в его памяти.

— Я понимаю тебя, Конни. Давай не будем больше травить друг другу душу!

— Сейчас я говорю обо всем этом уже спокойно и трезво. Но тогда у меня был настоящий шок.

Берт протянул руку и ласково погладил Конни по плечу.

— Налить виски?

— Нет, я не очень люблю этот напиток и, пожалуй, пойду спать.

Лежа в кровати ночью, Конни вдруг осознала, что еще ни разу не любила по-настоящему. У нее были мужчины, но, кроме Саймона, все это было несерьезно. И, поскольку она не признавала связей на одну ночь, ее сексуальный опыт был довольно бедным. Но все-таки секс — неотъемлемая часть жизни, и она начинала чувствовать его нехватку.