Случайная встреча, изменившая жизнь

   − А надо было бы, причём сразу, − огрызнулся блондин и зловеще рассмеялся. − Мне стоило бы догадаться, что Стенли подсунувший мне эту шлюшку, на вас работает.

   − Стенли давно служит мне.

   − Гнида! − вот уж кого-кого, а предателей Майло ненавидел. − А Данте?

   − Я обманул его.

   С сердца Майло тут же отлегло. Он не хотел верить, что Данте его подставил и, судя по всему, тот этого и не делал.

   − Продолжим разговор, − лысый сложил ладони, сплетая пальцы.

   − Нам больше не о чем разговаривать. Я уже всё сказал.

   − Вы не дослушали меня до конца. Проявите капельку терпения, и вы всё поймете. Я уверен, вы передумаете коли вам жизнь дорога.

   − Я весь внимание, − наигранно сложил руки на груди и гордо задрал нос.

   − Мне нужны такие люди как вы, обладающие волей, целеустремлённостью, смелостью и самое главное умом, − босс мафии покосился на Лианга, тот аж сглотнул, уловив на себе взгляд шефа. − Я предлагаю вам огромные перспективы. Если вы такой умный как о вас говорили, то вы должны понимать что мои условия гораздо выгоднее по сравнению с тем, что вы получите, продолжая работать на Данте.

   − Я те бл*** собака что ли, чтобы прислуживать кому-то? − блондин вскочил с кресла, и уж было хотел наброситься на Вайрона, но Чарли его обезвредил. Акупунктура творит чудеса: одно нажатие и человек временно обездвижен.

   − Хм. А вы действительно вспыльчивый молодой человек. Слухи не врут. Что ж, предложу последний вариант, уж он-то вас точно устроит. Вашему боссу Данте вместе со всеми его подчинёнными осталось жить буквально несколько дней, ибо я намерен их уничтожить, стереть с лица земли, будто и не существовало таких людей на этом свете. Так вот вам, Малькольм Келлерман, я предлагаю занять место Данте, под моим командованием естественно.

   Чарли встрепенулся: "Это что же, он приравнивает его ко мне. Какому-то пацану с улицы он предлагает те же полномочия что и мне", − Таундсен прибывал в замешательстве.

   − Hurensohn! − тяжело дыша, выговорил Майло. − Scheißkerl!

   Бешенство заклокотало в груди "тёмного принца", и он, вырвавшись из захвата Чарли, схватил Вайрона за шею и, легко подняв в воздух, затряс, как щенка.

   − Убью, гнида! − проорал Майло.

   В ту же секунду в комнату ворвались два амбала и двумя чёткими ударами заставили блондина отпустить жертву. Майло развернулся, и один громила полетел в большое зеркало на стене, с грохотом рухнувшее и засыпавшее верзилу осколками; второй, едва ли не вдвое толще блондина, попятился от мощнейшего удара парня в челюсть, споткнулся о туалетный столик и, ухнув на него всей тушей, превратил в щепки.

   − Стоять! − загремел голос Чарли, и он на пару с Лиангом наставил на Майло дула крупнокалиберных стволов.

   Вайрон медленно ворочался на полу, шевеля вывалившимся от удушья языком и растирая посиневшую шею. Лицо его было серым, на гладком лбу и лысине блестели капли пота

   − Hijo de puta! − прохрипел он. − Свяжите его!

   − Зачем вязать? − сказал Лианг, вынимая из кармана наручники. − Прикуем к батарэе, да завтра астынет, клянус!

   Китаец защёлкнул наручники на правом запястье Майло и, под дулами своего и чарлинского пистолетов сопроводил пленника в соседнюю комнату.

   − Потявкал и в будку, − Лианг прицепил наручники к мощному радиатору центрального отопления.

   − Я б тебя послал, да вижу − ты оттуда.

   − Пасиди, падумай, − напутствовал на прощание китаец. − Па-моэму, ты нэмножько пагарячился. Затшэм абыдэл гаспадина Вайрана?

   − Смотри, тварь поганая, допрыгаешься у меня... − хмуро пообещал Майло.

   − Я с табой ещё пагаварю! − угрожающим тоном пообещал Лианг.

   − Пагавари! − передразнил его Майло.

   Китаец плюнул на пол и хлопнул дверью.

   Майло остался один, в тёмной комнате, и нельзя было включить свет или лечь на диван, потому что не позволяли наручники. Нестерпимая тревога, злоба и боль жгли всё его существо, сплетаясь в один страшный, неразрешимый клубок противоречий, сомнений и ненависти.

   Он был на крючке у мафии − это было очевидно.

   Смерть Митча − это обрушилось на него как снежная лавина и погребло под собой, как подминает незадачливого альпиниста неистовый белый шквал, сорвавшийся с гор.

   Злость, ненависть, боль, одиночество...

   Майло яростно рванул наручник − и зажмурился от невыносимой, дикой боли в запястье.

   "Милена, девочка моя, − в мозгу всплыл образ любимой, которой он за всё прошедшее с их расставания время ни разу не позвонил. − Я выживу и ради тебя тоже!".

   Майло недолго сидел вот так, неподвижно прислонившись лбом к прохладной поверхности подоконника и вцепившись онемевшими пальцами в тёплый радиатор. Вскоре что-то заставило его обернуться, он почувствовал в комнате присутствие ещё одного человека...

   Он увидел застывший у дверей изящный женский силуэт и обращённое к нему лицо. Он не видел глаз женщины, но понимал, что они смотрят на него, что они буквально впились в его лицо и горят, как угли.

   − Эмили? − спросил он с сомнением.

   Она молчала.

   − Милка, это ты? − ещё раз спросил он.

   Щёлкнул выключатель, и комната ярко осветилась. Майло удивлённо поднял брови.

   Перед ним стояла та самая девушка, которая в прихожей выразила желание подружиться с Майло поближе. Только сейчас он разглядел, насколько она красива − совершенной, тонкой, благородной красотой. Короткое платье на голом теле не скрывало её изумительной фигуры. Большие неподвижные глаза дрогнули и сомкнулись от света, и, прикрываясь точеной рукой, девушка сказала ленивым, медленным голосом, всё так же, как тогда, в холле, растягивая гласные:

   − Я не Эмили. Меня зовут Джинджер.

   − Зачем ты пришла? − спросил он.

   Девица прикрыла дверь и подошла к парню вплотную, он почувствовал тонкий чувственный аромат, исходящий от её тела.

   − Они все уехали, − сказала девушка. − В квартире остались только двое охранников, ты и я.

   Она медленно потянулась в прорезь декольте, чтобы достать спрятанные в бюстье ключи. "От наручников", − мгновенно понял Майло.

   − Открой, − тихо попросила она, словно это не он был прикован к батарее, а её тонкая, нежная рука.

   Он взял ключ и открыл наручники. Затем сел на диван и посмотрел на неё.

   − Зачем ты это сделала?

   − Мужчины не понимают красоты, − выгибаясь, как кошка, сказала она, − а я понимаю. Я смотрела на тебя, на твои движения, на то, как ты вёл себя там, когда разбросал этих боровов. Ты был красив, как Бог. Даже сейчас, когда ты неподвижен и ошеломлён, ты превосходишь их всех, вместе взятых.

   Майло с нескрываемым интересом смотрел в её глубокие глаза, полыхающие животной страстью, в это лицо, носящее отпечаток болезненной − и божественной − красоты.

   − Что с тобой, деточка?

   − Не уходи, − сказала она. − Я знаю, ты сможешь пройти сквозь них, я дам тебе оружие... Но я не хочу так просто отпустить человека, достойного меня.

   Она расстегнула молнию и сбросила платье к своим ногам. Под ним, как и ожидал Майло, не было ничего. Восхитительное тело рванулось к нему, и он почувствовал, как её упругая точёная грудь упирается в его напружинившуюся кожу. Тонкая рука обхватила его шею, и вдруг он почувствовал, как мороз проходит по его спине.

   Нежная кожа на локтевом сгибе была усеяна бесчисленными точками уколов.

   Он схватил вторую её руку и увидел те же зловещие пятна инъекций.

   − Да, да, − прошептала Джинджер, падая на диван и увлекая Майло за собой. − Ты всё правильно понял, но разве это я тому виной?

   − Кто? − спросил он, целуя её алые губы, распухшие и с запекшейся кровью в уголках.

   − Я его племянница, − проговорила она тихо. − Я проклята.

   Её ноги сомкнулись за спиной Майло, и всплеск животной страсти застелил красной пеленой взор "тёмного принца мафии".