Санта-Барбара 4

Покидая церковь, Джина на мгновение остановилась возле скамьи, где развалившись сидел Мейсон и положила руку ему на плечо.

Он медленно поднял голову и так мрачно посмотрел на нее, что она словно обжегшись тут же отдернула руку и поспешно вышла из церкви.

В дверях Джина столкнулась с Джулией Уэйнрайт.

Женщины смерили друг друга выразительными взглядами, после чего Джулия направилась к Мейсону.

— Что-то ты быстро вернулась… — угрюмо сказал он, поворачиваясь к ней.

Смущенно опустив глаза, она подошла к нему и тихо сказала:

— Отец просит вернуться тебя домой.

Мейсон недоверчиво хмыкнул.

— Это он сам тебе такое сказал?

Джулия присела рядом с ним на скамью.

— Да, я только что разговаривала с ним по телефону. Не скрою — мне бы хотелось, чтобы ты выполнил его просьбу.

Он покачал головой.

— Вряд ли я смогу это сделать.

— Я понимаю тебя.

Джулия протянула к Мейсону руку и взяла его за запястье.

— Пойдем, Мейсон. Давай я помогу тебе.

Он посмотрел на нее полными тоски глазами.

— Ладно, я сам.

Мейсон взял недопитую бутылку виски и поднялся. Сделав несколько шагов, он вдруг остановился и повернулся к Джулии.

— Но ты можешь помочь мне в другом.

Она предупредительно подалась вперед.

— Да, конечно. Что я могу для тебя сделать?

Мейсон низко опустил голову.

— Я хочу позвонить. У тебя не найдется монетки?

Джулия недоуменно пожала плечами.

— Но ты можешь позвонить из дома.

Мейсон отрицательно покачал головой.

— Нет, мне нужно сейчас.

Она некоторое время колебалась, а затем махнула рукой.

— Хорошо. Значит идем к телефону звонить. А потом, после этого, ты поедешь домой. Договорились?

Мейсон хмуро кивнул.

Джулия взяла его под руку и они вместе зашагали к выходу из церкви.

Походка Мейсона была старческой, сгорбленной. Он едва переставлял ноги.

Последние слова Иден звучали для Круза оскорбительно. Однако, сейчас не это волновало его. Он разочарованно сказал:

— Иден, дело не в том, что ты смогла что-то узнать и не в том, что я оказался посрамленным.

— А в чем же? — язвительно сказала она.

Круз смутился.

— А если окружной прокурор прав? Если действительно проходит какая-то тайная операция? Ты ведь ее могла сорвать.

Иден удивленно подняла брови.

— Ты что, веришь тем сказкам, которые рассказывает тебе Тиммонс? С каких это пор? Ты что, забыл свои собственные слова о том, что ему нельзя верить?

Круз подавленно молчал.

В этот момент дверь в комнату открылась и на пороге вновь показался окружной прокурор. Тиммонс радостно улыбался.

— Ладно, ребята, вам сейчас прядется сделать небольшой перерыв в своем приятном разговоре, — насмешливо сказал он. — Отвлекитесь на минутку.

Круз и Иден как по команде повернулись к дверям.

— Что ты задумал? — враждебно произнес Круз.

— Я сейчас хочу спросить у Иден. Не эти ли сапоги она видела у меня в квартире и в гараже на Рэдблафф-Роуд?

С этими словами он жестом подозвал человека, который стоял за дверью. И тот медленно вошел в комнату.

Это был молодой бандит, который сидел рядом с водителем в микроавтобусе.

На нем были такие же сапоги из змеиной кожи, как на человеке, который приходил в квартиру Тиммонса.

Иден бросила на бандита уничтожающий взгляд и уверенно сказала:

— Да. Это он держал меня на мушке возле фургона и угрожал расправой.

Тиммонс радостно потер руки.

— Ну так вот. Знакомьтесь — это Хуан Мазар. Сотрудник иммиграционной службы США. В качестве тайного агента он внедрился в шайку промышлявшую переправкой нелегальных рабочих из Мексики. Его целью было помочь нам в борьбе с этими бандитами.

После того как Тиммонс представил его, Мазар кивнул головой.

В свою очередь окружной прокурор представил ему тех, кто находился в комнате.

— Это — полицейский инспектор Круз Кастильо, это — Иден Кэпвелл.

Они смущенно кивнули. Тиммонс победоносно продолжал.

— Хуан Мазар приходил ко мне домой специально для того, чтобы получить инструкции для дальнейших действий. Мы очень долго работали, чтобы внедрить его к ним.

Кастильо понял, что сейчас в очередной раз его ждут неприятности. Так оно и оказалось.

— Мы были очень близки к разоблачению этой шайки, — улыбаясь сказал окружной прокурор. — Однако твое вмешательство, Иден, все поломало. Теперь мы не сможем послать его обратно.

Круз и Иден стояли перед окружным прокурором словно нашкодившие школьники.

Кастильо решил, что нужно сказать хотя бы несколько строк в защиту Иден. Он посмотрел на Тиммонса и нерешительно произнес:

— Ты не можешь отрицать, Кейт, что у Иден были добрые намерения.

Иден гордо вскинула голову.

— Простите, — вызывающе сказала она, обращаясь к Кастильо. — Не надо отвечать за меня. Я сама могу ответить.

Она снова повернулась к Тиммонсу.

— Я приношу свои извинения за то, что помешала вам в проведении вашей операции.

Тиммонс милостиво кивнул.

— Слава Богу, что осталась в живых. Но больше не лезь в глаза полиции.

Иден смущенно потупилась.

— Хорошо, я больше не буду.

Посчитав такое завершение неприятно начавшегося вечера вполне достойным для себя, Тиммонс снисходительно улыбнулся.

— Ну, ладно. На сегодня, думаю — достаточно. Пора домой, а то, что-то вечер затянулся.

Сейчас он чувствовал себя победителем. Ему вполне ловко удалось ускользнуть от обвинений и подозрений. А потом можно было проявить и милосердие — пощадить личные чувства Круза.

Однако, мгновение поразмышляв над этим Тиммонс решил безжалостно добить противника.

— Я с удовольствием отвезу Иден домой, — нагло заявил он.

После всего того, что за этот вечер пришлось испытать Кастильо это было достаточно сильным ударом.

Однако Круз попытался не подать вида.

— Хорошо, — спокойно сказал он. — Думаю, что Иден сама не будет возражать. Тиммонс повернулся к двери.