Жёлтый бриллиант

Николай Александрович открыл дом. В доме, по сравнению с улицей, очень холодно. На улице, на термометре, на солнце — плюс сорок восемь градусов. В тени — плюс двадцать шесть. В доме на первом этаже, сделанном как студия — плюс пятнадцать градусов. Чайники, кувшины для воды, бутыль с насосом — все пусто! Он просто умирал от жажды. В хозблоке стоял любимый Васькин велосипед, ярко-желтый дорожный «Пежо». Николай Александрович выкатил велосипед на дорожку, сел за руль, поставил ногу на педаль, оттолкнулся и проехал три метра. Он упал в куст жасмина, больно стукнул ногу. Встал. Опять сел за руль велосипеда, проехал десять метров и с силой врезался в угол дома. Переднее колесо пошло восьмеркой. Он долго лежал на земле, пока не понял, что он — жив. Рядом жалобно скулил Жулька. Николай Александрович вылез из-под велосипеда и, хромая, с разорванной штаниной брюк, пошел пешком в магазин за водой, едой и водкой.

Магазин уже закрывался. Продавщица опускала жалюзи на витрину. Когда она увидела Николая Александровича, она закричала:

— Уходи, я вызову полицию! Жулька громко, агрессивно залаял. Николай Александрович рухнул на лавочку и прошептал:

— Воды!

Ситуацию спасли местные подростки-дачники. Они приехали на велосипедах за мороженым. Это были выгодные покупатели! Каждый из них брал по две порции дорогого мороженого, чипсы, «Фанту», «Спрайт», шоколадные батончики. Ребята заныли:

— Тетя Карина, ну пожалуйста!

Карина стала открывать замки, зажгла свет. Трое симпатичных мальчишек, лет по двенадцать-тринадцать, набрали по целому пакету всякой дребедени. Николай Александрович мутными глазами смотрел не ребят. Все они казались ему похожими на Ваську.

Ребята хотели сесть на лавочку, но увидели на ней сидящего «страшного человека». Рядом с ним сидела такая же «страшная» собака. Такого «ужаса» они не видели даже в кино. Человек что-то сипел, ему было явно трудно дышать. Один из ребят, который больше всех был похож на Ваську, сказал:

— Он просит пить, дайте ему воды! Все, как один, достали свои бутылки «Фанты» и протянули их Николаю Александровичу.

Жулька одобрительно заворчал и залез под лавочку. Из магазина вышла Карина. Она держала в руках две литровые бутылки чистой питьевой воды и ржавую миску. Карина отвернула крышки с бутылок, одну протянула Коле, из второй налила воду в миску. Жулик тут же слизнул всю воду. Карина еще налила воды. Жулька, утолив первую, нестерпимую жажду, теперь степенно чавкая, наслаждался жизнью. Карина подсела к Коле на край скамеечки.

— Ну, рассказывай, «гость»! Ты откуда такой в наши края забрел? А то, я и вправду полицию вызову. Мне неприятностей своих хватает.

Николай тяжело вздохнул.

— Тебя, Карина, зовут? Вот и познакомились. Я когда-то жил в этом доме. Мы с женой вместе все строили, сад какой был! Потом со мной беда произошла, я три года ничего не помнил. Меня, умирающего, к моей маме ночью подбросили. Кто, зачем, не знаю. Мама умерла недавно. Она говорила, что ей звонили и сказали, что жена меня бросила. У нее другой. Про сына ничего не знаю. Я три года у матери прожил. Нам помогала женщина, Люба, она — из социальной службы, санитарка. Сначала, вообще, ничего не помнил. Это мама и Люба меня от смерти спасли. Неделя прошла, как мама умерла. А я убежал от полиции. Наш дом сносить стали. У меня нет никаких документов, вообще никаких. И денег — нет. Николай Александрович достал кошелек. Высыпал мелочь и несколько сторублевок. Карина сидела, слушала Колю и вся тихонечко тряслась.

— Телефон сына, жены бывшей — не помнишь?

— Нет, — безнадежно ответил Коля. — Я плохо ориентируюсь, всего боюсь, у меня мало сил.

— А полиция? Они помогут и с документами, и родных найдут.

— Да, разве, я кому нужен такой? В полицию — нельзя, меня в тюрьму посадят. Так мама говорила. Она меня от всех прятала.

Карина очень испугалась. Она итак все время боялась за свою семью. Семья Ахметовых приехала в Россию из Чечни. Муж Карины, Исмаил, был «связным» у боевиков во время второй чеченской войны. Но в боевых действиях не участвовал, сдался властям и был реабилитирован. Чтобы спасти пятерых детей, пришлось уехать в Россию. Исмаил всего боится: и полиции, и соотечественников. Карина, она — женщина, всего не знает.

Карина взяла сто рублей из кошелька.

— Посиди, отдохни. Я сейчас быстро вернусь.

Через некоторое время она вынесла из магазина несколько пакетов и четыре бутыли воды.

— Здесь — водка. Здесь — хлеб, сахар, соль, сухари, — она посмотрела на беззубый рот Николая. — Ничего, в чаю размочишь. Там еще кусок мыла и всякое такое. Ко мне больше не приходи. Муж сказал, что убьет, если ты полицию «наведешь»! Что надо, скажи пацанам, они купят и привезут.

Карина, запнулась.

— Денег же у тебя, нет. В этой ситуации она ничем помочь не могла.

— Карина, спасибо Вам за помощь. — Николай Александрович галантно поклонился.

Карина в который раз подумала: «Что-то здесь не так».

— Маленькая просьба. Не найдется у Вас календарика. Знаете, такой, как визитная карточка.

Сравнение было весьма удачное! Николай Александрович улыбнулся своей глупости.

— Да я знаю, нам фирма-закупщик как рекламу дает.

Она быстро сбегала в темноту магазина и принесла насколько календариков.

— Бери, бери. Они теперь никому не нужны, у всех мобильники.

— Карина, можно, я запишу Ваш телефон на самый экстренный случай!

— Когда водка закончится? Я в долг не даю. Исмаил каждый вечер счета проверяет!

Карина закрыла магазин и почти бегом направилась в сторону железной дороги, где стояло несколько новых кирпичных домов, не типичных для Подмосковья.

Николай Александрович озадачился, зачем ему календарики, есть же телефон! Неожиданно завыл Жулька. Он прав. Электричества нет, и не будет. Но это — проблема будущего. Сейчас необходимо дотащить эти бесценные пакеты до дома. Помогли мальчишки. Они ехали на своих «крутых» велосипедах мимо магазина и с удовольствием помогли «дедушке». Водку Николай Александрович нес сам. Жулька бежал рядом и радостно вилял хвостом. Перед домом валялся искореженный велосипед. Николай Александрович поставил пакеты на траву, сказал Жульке:

— Охраняй! Жулька замер на месте. Николай Александрович оттащил велосипед в хозблок. Он обязательно заработает деньги и купит на Васькин велосипед новое колесо.

В доме потеплело. Из открытых окон в комнату шел почти горячий душистый воздух. Николай Александрович разбирал пакеты. Карина была щедра, как многие кавказские женщины! С волнением он подумал: «Как же, она отчитается перед мужем за такую растрату?»

Николая Александрович поставил календарик на обеденный стол. Карандашом отметил число и месяц. Это была дата начала новой жизни. Так он решил! В доме было все. Посуда, ножи, вилки, стаканы и чашки. Холодильник, кофемолка и кофеварка. Кипятильник для воды с регулятором температуры, микроволновая печь, электрическая варочная панель и духовка. Несмотря на газовое отопление и нагрев воды, Таня предпочитала электрическую плиту. Ей не нравился запах газа. Все это было. Не было только газа, электричества, а значит, и воды.

Окно столовой выходило на запад. Заходящее солнце отражалось в большом зеркале над посудными комодами и багровым светом освещало часть студии — столовую. Николай Александрович раньше не замечал такого солнечного эффекта. Ему стало не по себе. Просто раньше приспущенные под углом жалюзи смягчали яркий свет. Он открыл настежь все окна. Солнечный закат багровым пламенем опалил комнату.

Николай Александрович очень устал. День был бесконечным. Как он — вообще выжил? Он порубил кусочек вареной колбасы, потер на терке немытый огурец, отрезал кусок хлеба. Поел и выпил стакан водки.

Ему очень хотелось переодеться. Кажется, на втором этаже есть спальня и шкаф с его летней дачной одеждой. Николай Александрович — боялся идти в спальню. Вдруг там уже заснула Таня. Он, как всегда, разбудит ее. Да нет же ее здесь вообще! Давно уже нет! Где она, с кем она, он не знает! Он вообще ее плохо помнит!