Записки одиноких сердец, или Дневник красной туфельки (СИ)

Вопреки ожиданиям, влюбилась Элли Лаветт именно в такого парня. Нищего, но красивого. Без особых перспектив на будущее, но ставшего дорогим и любимым. Несложно догадаться, что этого парня звали Том Кингстон.

* * *

Они познакомились на одной из студенческих вечеринок. Ничего особенного, все стандартно. Атмосфера вседозволенности, дешевый алкоголь, лившийся рекой, громкая музыка, дым сигарет. Такой густой, что едва ли можно разглядеть лица друг друга за этой завесой. Тем не менее, они смогли найти друг друга в толпе.

Темноволосую черноглазую девушку Томас заметил ещё в самом начале вечера, хотел подойти к ней, но друзья, пришедшие вместе с ним, отговаривали. О причудах Элли знали все, потому прекрасно понимали, она не станет знакомиться с ними. А, если снизойдет до них, то все равно будет вести себя не как с ровней, а как королева с подданными. На время Томас сделал вид, что внял советам, но, тем не менее, так и не отказался от идеи познакомиться с красавицей. Несколько раз взгляды их пересекались, но первый шаг никто делать не спешил, они так и продолжали играть в гляделки.

Кингстон в этот день пил очень мало, большую часть его времени занимало наблюдение за недоступной красавицей. Попутно он отметил, что девушка тоже не особенно прикладывается к алкоголю, лишь создает видимость причастности к общему веселью. Она весь вечер ходила с пластиковым стаканчиком в руках, в котором плескалось немного шампанского. Время шло, а горячительное так и не исчезало. Все активно наполняли и не менее активно опустошали свои стаканы, а Элли даже глоточка не сделала. Когда большинство уже дошло до состояния "дерево", Лаветт поставила свой, всё ещё полный стакан на стол и направилась к выходу. Том, к которому активно ластилась какая-то девица, имени которой он не помнил, а, может, не хотел помнить, оттолкнул неприятную собеседницу и последовал за Элли. Вслед ему неслись обвинения и несправедливые упреки, но он этого не слышал.

Важнее прекрасной незнакомки для него сейчас ничего не было.

Долго за ней идти не пришлось. Лаветт сидела на подоконнике, копалась в сумке в поисках пачки сигарет. Достала, наконец, искомое, вытянула сигарету и попыталась прикурить. Безуспешно. Девушка посмотрела на пустую зажигалку, ругнулась коротко и запустила ненужную вещицу в открытое окно.

- Вот так всегда, - проворчала она.

Обернулась и увидела Тома, приближающегося к ней. Он поднес зажигалку к её сигарете.

- Это ты, - усмехнулась девушка. - Мне кажется, или ты весь вечер только и делал, что наблюдал за мной.

- Тебе не кажется.

- Значит, правда, наблюдал?

- Конечно. Тебя сложно не заметить.

- Да ладно, - отмахнулась она, затягиваясь.

- На самом деле. Ты очень красивая.

- А... Какая польза от этой красоты, если она мне ничего не приносит?

- В каком смысле?

- В прямом. - Улыбнулась девушка. - Понимаешь, когда ты невзрачная мышка и при этом неудачница - проще жить. Нет никакого сожаления. Жизнь не дала ничего, потому и жалеть о том, что что-то пропадает, не приходится. А, когда жизнь дала красоту, но я все равно не могу никак этим даром распорядиться, становится обидно за себя.

- Ты, правда, считаешь, что счастье заключено в деньгах?

- Естественно. Вот видишь, - она потрусила перед лицом парня пачкой сигарет. - У меня их всего пара штук осталась. И неизвестно, когда я смогу позволить себе ещё. Точнее, я знаю, что позволю в тот же момент, когда эта пачка закончится, но зато мне придется отказаться от обеда или от ужина. Будь у меня деньги, я бы даже не задумывалась о том, сколько у меня сигарет. Потому что они у меня всегда были бы. А почему ты спрашиваешь? Ещё один любитель почитать нотации, как все остальные мои знакомые или просто поболтать хочется, а не с кем?

- Скорее второе.

- Правда? Мне казалось, ты пользуешься популярностью среди девчонок.

- Я... пользуюсь, да, - неуверенно ответил Кингстон. - Только они мне неприятны.

- А? - Элли изумленно вскинула бровь.

- Нет-нет, - Томас замахал руками. - Ты меня не так поняла. То есть, это я не так выразился. Девушки мне нравятся, но те, что собрались на вечеринке, отталкивают. Я не люблю пьяных девушек. Более того, презираю их. Они кажутся... - парень замолчал, стараясь подобрать подходящее слово.

- ... дешевками? - подсказала Лаветт.

- Точно. Именно дешевками.

- Давай пять, - засмеялась она. - Я придерживаюсь такого же мнения.

Он протянул ей руку. Рукопожатие продолжалось чуть дольше, чем того требовал этикет. Когда ладони соприкоснулись, Кингстону показалось, что его ударило током. Не сильно, не смертельно, разумеется. Просто встряхнуло изнутри, и он в тот момент четко осознал, что жизнь уже не будет прежней. Никогда.

- Ты совсем не пила, - заметил Том.

- Не пила, - согласилась Элли. - Не хочу выглядеть, как все те девушки. И вести себя так, как они, особого желания нет. Ты, кстати, тоже не пил. Или я что-то пропустила?

- Не пил.

- А почему?

- Хотелось выглядеть эффектно на фоне пьяного сборища, - улыбнулся он.

- Да?

- Ага. Хотелось хоть чем-то привлечь твоё внимание.

- Что ж... - Докурив сигарету и затушив её о подоконник, девушка спрыгнула на пол и щелчком отправила окурок в полёт. - Считай, что у тебя это получилось. - Она вновь протянула ему руку. - Элли Лаветт.

- Томас Кингстон.

- Прямо-таки Томас?

- Да.

- Будешь Томасом для остальных. А я буду называть тебя Томми, - засмеялась девушка, потрепала его по щеке и, не прощаясь, побежала по коридору. Кингстон остался стоять на месте, глядя вослед удаляющемуся силуэту.

- Я обязательно встречусь с тобой ещё раз, - произнес он вслух, словно пытался убедить самого себя в этом. И они, на самом деле, встретились.

* * *

Их роман нельзя было назвать счастливым. Постоянным спутником их отношений были скандалы и ссоры, которые чаще всего затевала именно Элли. Она называла Томаса неудачником, обвиняла в том, что не может обеспечить ей достойный уровень жизни, постоянно плакала, швыряла в Кингстона предметами, била посуду, наплевав на то, что покупка новой, в общем-то, тоже наносит удар по бюджету.

Они жили в маленькой квартире на окраине города. Как раз в такой, которая неоднократно рисовалась в воображении Лаветт, как вариант самого ужасающего будущего. У них не было ничего, кроме призрачных перспектив. Если Томас старался смотреть в будущее с оптимизмом, то Элли наоборот все видела исключительно в черном цвете. Она часто повторяла одни и те же слова. "Любовь - это единственное, что у меня есть, но какой от нее толк? Она не делает меня богаче".

Первое время Элли даже нравилась такая жизнь. Было что-то привлекательное, романтическое в подобной жизни. Летом она часто оставалась ночевать здесь. Вдвоем они подолгу сидели на кухне, пили кофе и разговаривали о жизни, строили планы на будущее. Иногда Лаветт позволяла своей фантазии разгуляться и вновь принималась за старое. На первый план вновь выходили мечты о брендовых вещах, роскошных автомобилях и украшениях, которые следует дарить ей постоянно, чтобы напоминать одну простую истину. Она - женщина, а потому достойна всех благ.

Однажды Кингстон не утерпел и подарил Элли игрушечный автомобиль. Она, конечно, разозлилась, и они перестали общаться. Впрочем, долго это расставание не продлилось. Жить порознь ни он, ни она не могли. Их тянуло друг к другу, как магнитом. Все пробки вышибало. Элли, несмотря на то, что жизнь с Кингстоном особого удовлетворения не приносила, постоянно возвращалась к нему, и вновь начинала обживать маленькую квартирку. Вешала занавески, которые во время ссор обязательно срывала, иногда вырывая их вместе с карнизом, плохо прикрепленным к стене. Била горшки с растениями, а потом плакала, сидя в разгромленном помещении.