Просто поцелуй

Джоанна Брендон

Просто поцелуй

Глава 1

Мэйс Чэндлер вошел в свой элегантно обставленный кабинет и сразу заметил изменения, происшедшие там со вчерашнего вечера. Кто-то переставил некоторые предметы мебели так, чтобы разместить переносной телевизор и видеомагнитофон.

– Ш-ш-ш, – опередила его седая женщина, сидевшая за столом.

Мэйс с любопытством взглянул на телеэкран. Шла сцена из ранней экранизации «Питера Пэна».

– Доброе утро, друзья, – сказал ведущий Мэл Тэтчер. – Сегодня мы обсудим тип поведения мужчин, называемый «синдромом Питера Пэна». – Он наморщил аристократический нос и поднял ладони вверх, как бы показывая свою беспомощность. – Я не уверен, что точно понимаю значение этого термина. Давайте познакомимся с тремя нашими гостьями и послушаем, что они могут сказать по данной теме.

Узнав одну из дам, Мэйс с удрученным видом тяжело опустился в обтянутое коричневой кожей кресло, стоявшее так, чтобы удобно было смотреть телевизор.

С улыбкой, обнажавшей все его зубы, Мэл Тэтчер начал представлять своих гостей. Первой была Лида Андрэс, психолог. Она работала в психиатрической клинике в Сан-Франциско.

Доктор Андрэс считалась одним из ведущих в мире специалистов, исследовавших «синдром Питера Пэна». Недавно она написала на эту тему книгу, основанную на личном опыте и на наблюдениях нескольких женщин, которые были замужем или развелись с мужьями, страдавшими этой болезнью.

Рядом с ней сидела Дэлла Морган, дама приблизительно сорока лет. Более двадцати лет Дэлла была замужем за Джозефом, пилотом на коммерческих авиалиниях. Совершенно не стесняясь, она сообщила, что ей пришлось обратиться к хорошему доктору, чтобы попытаться спасти свой брак.

– В конце концов, – многозначительно заявила Дэлла, – я слишком много лет отдала этому браку, чтобы сразу с ним покончить.

– Это очень похвально, – сказал Тэтчер и быстро отвернулся от нее.

С улыбкой, которая показалась Мэйсу злобным волчим оскалом, Тэтчер представил свою третью и последнюю гостью. Ею оказалась великолепная блондинка, сидевшая справа от него.

– Нам очень приятно, что сегодня с нами Робин Чэндлер. До недавнего времени Робин была замужем за Мэйсом Чэндлером, управляющим и редактором «Калаверас Сэнтинел». – Он блеснул в сторону зрителей белозубой улыбкой. – Для тех, кто не знает, сообщу, что «Сэнтинел» – ежедневная газета в Стоктоне.

Он опять повернулся к Робин.

– Надеюсь, вы еще работаете в этой газете, хотя уже и не замужем за шефом?

Мэйс пропустил ответ Робин, потому что занялся наблюдением за своей бабушкой, которая его явно игнорировала. Старуха записала на пленку эту чертову передачу для того, чтобы его помучить.

Наконец, он стал внимательно смотреть на экран.

В течение нескольких минут Тэтчер, задавая самые общие вопросы, исследовал суть проблемы. На большинство из них отвечала женщина-специалист, находившаяся среди гостей. К тому времени у Мэйса не оставалось сомнений, что словоохотливый доктор Андрэс пришла на это шоу, чтобы рекламировать не клинику, а себя, потому что она предваряла каждый свой ответ тщательно сформулированной ссылкой на соответствующую часть своей книги.

– Мне кажется, кто-то из зрителей хочет задать вопрос, – Тэтчер говорил так, словно был искренне удивлен. Он загадочно улыбнулся.

Эта улыбка действовала Мэйсу на его и так расстроенные нервы. Он бы не удивился, если бы узнал, что Тэтчер имел среди зрителей несколько острых на язык «подсадных уток», а цель состояла в том, чтобы забросать вопросами Робин.

Через минуту камера была направлена на женщину средних лет в центре толпы. Когда она порывисто вскочила на ноги, Мэйс вынужден был изменить свое мнение.

Резким от волнения голосом женщина сказала:

– Я бы хотела спросить миссис Чэндлер, почему она предпочла семейному совету развод. Мне кажется, что если они с мужем, по ее собственному утверждению, так любили друг друга, они могли бы спасти свой брак, если бы все обсудили.

Ее голос обрел новую силу, когда она гневно изрекла:

– Мне кажется, что одна из наших крупнейших проблем сейчас состоит в том, что развод можно получить слишком легко.

– Скажи им, – шепотом подбодрил Мэйс. Камера нацелилась на красивые черты лица Робин и беззастенчиво всем продемонстрировала легкие круги под глазами, которые не мог скрыть даже умело наложенный грим. В ее улыбке был оттенок сожаления, а зеленые глаза казались печальными.

– Развод никогда не бывает легким делом. И не был таковым для меня. К нему я прибегла не сразу. Это явилось последним средством. – Робин отказалась развить свою мысль.

Скоро стало ясно, что ее ответы не были исчерпывающими. Пользуясь поддержкой ведущего, который, очевидно, хотел поглубже заглянуть в личную жизнь Робин, женщины задавали так много вопросов, что аудитория напоминала детскую игрушку, состоящую из ящика и выскакивающей из него при открывании крышки нелепой фигурки. Как только один зритель садился, вставал другой. Весь град вопросов обрушился на Робин. Подтвердилось предположение Мэйса: зрители единодушно пришли к заключению, что Робин использовала развод как способ бегства.

– Все это мне мало о чем говорит, – вздохнул Мэйс. До сегодняшнего дня он и не представлял, что бывшая жена может быть так откровенна!

– Думаю, у нас достаточно времени, чтобы задать еще один вопрос, – сказал Тэтчер, ласково улыбаясь в камеру и быстро осматривая аудиторию. Он указал пальцем на кого-то в задней части зала. – Женщина в красной блузке.

«О, Боже! Пожалуйста, пусть она задаст вопрос одной из двух других женщин!»

Мэйс подвинулся, стараясь поудобнее устроиться в кресле. Наконец он оперся локтем о ручку кресла и, опустив подбородок на сжатый кулак, сердито уставился на экран. Казалось, Робин была совершенно спокойна. Но он подозревал, что она готова швырнуть чем попало в лицо Тэтчеру. И у нее для этого было более чем достаточно оснований. Теперь стало ясно, что Тэтчер пригласил ее на свое шоу только для того, чтобы поставить в центр дискуссии.

«Ублюдок! Я тебе когда-нибудь за это отомщу!»

Женщина в красной блузке с оборками грациозно встала. Она была высокой и стройной, с блестящими черными волосами, мягкими волнами спадавшими на плечи.

– Я – Моника Стивене из «Сосалито Курьер», – голос у нее был низким и хриплым. А улыбка, слегка игравшая в уголках рта, казалась несколько плутовской. – Я встречала Мэйса Чэндлера, и если Робин действительно завязала с ним, то я возьмусь и за него, и за «синдром Питера Пэна». – Она подождала, пока утихнет смех, а потом спросила:

– Страдал ли Мэйс этой… э-э-э… болезнью, когда вы выходили за него замуж? Знали вы об этом? Если да, то почему вышли за него? И почему же вы так долго ждали, прежде чем уйти от него? – Ее тщательно подведенные черные брови в недоумении поднялись.

Мэйс, сам того не осознавая, весь напрягся. Робин поправила нарядный модный шарф, завязанный под воротником розовой шелковой блузки, потом опустила руки на колени и сжала их. Все это были признаки нервозности, которые Мэйс так хорошо знал. Он видел, как она борется с собой, чтобы сдержаться.

– Мне было восемнадцать лет, и я была по уши влюблена в Мэйса, когда мы поженились. – Поистине дьявольская улыбка заиграла на ее мягких губах, а изумрудного цвета глаза недобро заблестели. – Вы – взрослая одинокая женщина, Моника, вам, возможно, трудно будет это понять. Но в том возрасте все воспринималось иначе. Если муж не скажет тебе, что он находится на грани того, чтобы потерять работу, ты и не заподозришь, потому что твой ум занят другими, более важными мыслями.

О! Какое бы ни было у Робин настроение, она умела воспользоваться своей необыкновенной способностью с улыбкой так и жалить словами.

– Спустя шесть-семь месяцев ты на вечеринке слышишь, как он рассказывает своим друзьям и сотрудникам всю эту историю, причем с яркими подробностями. Ты не можешь скрыть своего удивления, но смеешься над этим и соглашаешься со всеми, что он почти гений, потому что может удержаться на плаву, хотя баланс в банке показывает дефицит, а кредиторы угрожают преследованием.