Дети ясной ночи (СИ)

====== Глава Седьмая. Парк кровавых вод, путь смертоносных роз. ======

Преодолеть отвесную стену и взобраться на пристань было не так-то просто, но благо в стене оказалась парочка удобных выбоин. Кроссовки соскальзывали, руки никак не могли нормально уцепиться за край, но Аллен всё-таки победил. И практически через голову кувыркнулся, слетев с каменного, невысокого ограждения прямо на сырые, поскрипывающие доски. Сразу же выпрямив голову и оглядевшись, Аллен понял одно: его мутило так, словно он только что сошёл с корабля на долгожданную твёрдую землю, при этом страдая особенно неприятной формой морской болезни. Страдает ли он ею на самом деле? Никогда не было возможности проверить.

Возможно, всё дело было в слабом вестибулярном аппарате. В очень слабом, понял Аллен, пошатываясь и выпрямляясь. Желудок бастовал и требовал выбросить всё, что в нём осталось, наружу немедленно, но, сделав пару шагов и несколько глубоких вдохов, Аллен сумел уговорить его немного подождать. До следующего разлагающегося трупа, к примеру. Перед глазами тут же всплыло воспоминание, слишком яркое, чтобы удержать и не прикрыть рот ладонью. Ладно, Аллен, чего ты строишь из себя слабого, замученного подростка? Ты выживал в довольно отвратительных условиях, чего тебе воспоминания о парочке трупиков? Да и крыса там была вполне уместна. Что, тебя совсем в комнатное растение превратили толпы этих психиатров и санаторные условия?? Нет, Аллен всё ещё был мальчишкой, сиротой, выжившим в Доме Желаний. Учитывая процент выживания в этом приюте, он запросто выживет в заброшенном городе. К тому же трупы, они не живые, не пытаются перерезать тебе глотку. Трупы это почти безобидно, трупов не надо бояться, они уже ничего не смогут сделать, это кучка разлагающегося мяса. А вот мародёры и охотники за приключениями в этом городе вполне могли попасться. К тому же сложно пройти мимо места с такой специфической историей. За такими мыслями Уолкер и не заметил, как прошёл до противоположного края пристани, где ныне отсутствовали лодки. Не странно, если вспомнить, что город заброшен. Да и Аллен был бы конченным психом, если бы решил отправиться поплавать сейчас, так что разочарования не наступило. Зато что-то подобное кольнуло грудь, когда юноша вытащил на свет телефон и убедился в отсутствии связи. Идея отправиться к приюту казалось всё более и более неудачной. Просто потому, что Аллен понимал — теперь выбраться в одиночку и найти транспорт он не сможет. Следовательно, он стал зависим от телефона, связи и заряда аккумулятора. Пока подводила только связь, и юноша предполагал, что сможет найти место, позвонить Лави и упросить его забрать отсюда. Пешком самостоятельно из города Сайлент Хилл выбраться было проблематично. С другой стороны, юноша слышал, что дороги в этот город перекрыты, и не понятно, сможет ли сюда попасть Керр. В общем, Уолкер предпочитал дозвониться до друга, попросить помощи и скинуть ответственность за дальнейшие действия именно на него. Он никогда ещё не оказывался в такой дурацкой ситуации: словно маленький ребёнок, потерявшийся в огромном супермаркете. И глупо, и опасно, и стыдно признаваться. Но, по крайней мере, это место было ему знакомо: редкие скамеечки перед заборчиком, даже парочка беседок и уводящие в небольшой зелёный лабиринт дорожки. Парк розовой воды или что-то вроде. Аллен, не бывший в городе почти семь лет, не помнил точного названия хотя бы потому, что это место было облюбовано парочками. Тихое, романтичное, окружённое только спокойной озёрной гладью с одного края и зелёными кустами с другого. Различные закутки, и тень, в которой можно было затеряться, затаиться и провести время с любимым человеком, вдыхая свежий ветер и прислушиваясь либо к шуму ветра и волн, либо к спокойной мелодии, разносившейся с высоты. Довольно романтично. А часто цветущие ухоженные кусты роз оправдывали название парка, несмотря на то, что их нельзя было срезать. Розы для букетов продавались обычно отдельно у самого входа, а здесь, на пристани, устраивались катания на лодках. Вроде бы, где-то рядом должен был находиться прокат, Аллен здесь неплохо ориентировался. По крайней мере, он попал на южную сторону Сайлент Хилла, именно туда, где когда-то жил и хоть что-то знал. В старом городе он с отцом бывал очень редко, хотя именно там Мана, вроде бы, работал и иногда пропадал допоздна. Мане никогда не нравилась идея отправляться на ту сторону с ребёнком. Возможно, причина была в том, что там же был расположен и отель, где постоянно толпились туристы? Да и Аллену в то время было довольно мало лет, и он для своих девяти был и без того весьма самостоятелен по сравнению с некоторыми современными детьми, которых родители всячески опекали и чересчур заботились. Старый Сайлент Хилл некоторое время ассоциировался у маленького Аллена именно с преступным центром.

Сейчас забавно вспоминать об этом.

Особенно учитывая тот факт, что, по сути, куда более зловещей могла показаться именно южная часть постольку, поскольку она возводилась на так называемых «кровавых болотах». А в них, согласно легендам, в иные времена палачи отмывали свои орудия пыток и убийств. Ничего удивительно не было в том, что во все плохие времена тела жителей часто сбрасывали в озеро.

И как-то странно ощущать себя снова здесь. В Сайлент Хилле, но уже столько лет спустя. И почему Аллен не повернул назад сразу же от приюта, а отправился смотреть склад и озеро? Оно, конечно, завораживает, но не до гипнотического же воздействия!

За размышлениями Уолкер совсем переставал следить за окружающим миром и спохватившись вперил взгляд далеко в густую туманную массу, едва проглядывая блеск воды Толуки.

— Мистический вид отсюда открывается, — пробормотал Аллен, цитируя чьи-то слова. Он совсем не чувствовал его зловещим, погубившим многие жизни. Не мог поверить, что из этой спокойной глубины, как рассказывают, тянутся руки мертвецов и стараются утопить всех неосторожных. Толука для него была чем-то сродни Бермудского Треугольника для некоторых энтузиастов. И то, и другое, вроде бы, были опасны, и там, и там люди пропадали, царила зловещая атмосфера, а вот тебя притягивает и заставляет возвращаться вновь и вновь. Будто бы ты очарован. А закат окрашивает блестящую озёрную воду, отражаясь и преображая тёмные потоки в кровь.

Пора было уходить отсюда.

Аллен отвернулся от озера и услышал сзади плеск. По спине пробежал холодок, но теперь юноша был намерен отправиться хоть куда-нибудь. Попытаться определить, к примеру, действительно ли перекрыты дороги и нельзя ли как-нибудь эти заграждения обойти. А ещё было интересно понять, что здесь произошло. Потому что парк выглядел почти так же, как и всегда, только чересчур холодно и пустынно. Да, лак на скамейках облупился, а дерево под ногами местами почернело настолько, что, кажется, ещё немного – и сгниёт до трухи. Да, вот статуя на высоком пьедестале съёжилась и потеряла привычные очертания. Так же, как стёрлась и подпись снизу. Аллен помнил только приблизительно, что, возможно, это памятник жертвам старой эпидемии, прошедшейся по городу. В истории Сайлент Хилла было немало кровавых страниц. Аллен отвернулся от каменного изваяния, чтобы отправиться бродить по дорожкам парка в поисках выхода. Там, глядишь, можно будет отыскать и какие-нибудь указатели, сориентироваться на местности. Ему хотелось вернуться к нормальному ощущению реальности, казалось, наваждение, пленившее его на пути к парку, так никуда и не отступило, а лишь затаилось в глубине. С ним самим действительно что-то было не так. Выход нашёлся почти сразу. Небольшая площадка перед воротами была занята невысоким зданием с накрепко закрытой дверью и парой мутных окон. Если Аллен верно понял, то именно здесь обычно продавили цветы или различные безделушки по типу оберегов, символов любви и красивых статуэток. Ах да, ещё Аллен неизменно наблюдал здесь старичка, продающего воздушные шары самой разной формы и расцветки. Особенно популярными были в форме голов-талисманов местного парка развлечений. Талисманов было несколько, но Аллен помнил только розового кролика Робби, что был гораздо популярнее других.