Песочные часы перевёрнуты вновь (СИ)

- Я сделаю всё, чтобы это изменить, - жёстко сказал некромант, и глаза его решительно сверкнули.

Кристофер помолчал, а потом вдруг сделал невероятное: подойдя к Кейне, он взял его за плечи и посмотрел ему прямо в глаза. Впервые за всё время мужчина позволил себе настолько приблизиться к некроманту, и, несмотря на то, что Кейне был намного сильнее, ему стало не по себе. Просто Кристофер был взрослым, по-настоящему взрослым мужчиной, которого нельзя было не уважать. Деамайна Кейне не уважал из упрямства, директора школы из принципа, но перед уважением к Кристоферу не нужно было искать оправданий. И вот это уважение рождало внутри непонятый страх: страх разочаровать.

- Боюсь, что уже слишком поздно, - произнёс мужчина, и Кейне подавил желание сжаться в комочек. – По крайней мере, я не верю в то, что изменить можно Кая. За эти годы Деамайн сотворил из него кого-то, кого я попросту не узнаю. Мне горько говорить это, но сейчас я слабо чувствую в нём своего сына, как на обычном, земном уровне, так и на магическом. Когда Деамайн ушёл, Кай стал главой его рода, как единственный представитель. Связь с Халлронами у него теперь ослабла в разы, и я не знаю способа вернуть всё на свои места.

Кристофер вздохнул, и, отпустив Кейне, отошёл, но перед этим некромант успел разглядеть в его глазах все те чувства, что там поселились. И ничего хорошего там не было.

- Кай стал очень жестоким, расчетливым и циничным. Деамайн отравил его, а я не смог этому помешать. Я не уверен, что сможешь и ты.

Кейне осознал вдруг, что, оказывается, задержал дыхание, слушая эти горькие слова, в которых не было ни одного, с которым он был бы не согласен. И за ними было столько боли, что он едва не сказал Кристоферу о том, что ему жаль. Но вовремя удержался.

- Ты должен изменить Хэнию, - произнёс мужчина. – Он в этой паре главный, от него будет зависеть, по какому пути пойдёт Кай. Но самое главное даже не это… - Кристофер тяжело вздохнул. – Главное в том, что магическая пара сильнее тебя. Пока ещё нет, но станет. Воспитанный по правилам Деамайна, Хэния получит власть. Ты знаешь, что нас всех тогда ждёт.

Кейне вздрогнул и медленно кивнул. Он об этом подумал сразу же, как только узнал о случившемся около тела учителя инциденте. Тогда, в той комнате, где он сидел и раздумывал о словах Алриса, мощный энергетически выброс походил на настоящий смерч, который сносил всё на своём пути. И это на таком расстоянии! Ещё не понимая, что произошло, Кейне стрелой слетел вниз, распахнул двери и застыл, поражённый тем, что перед ним открылось: маленький и хрупкий Хэния, стоящий напротив высокого и мужественного взрослого Кая. Окружённые сиянием, они были отделены от всего остального мира, они поедали друг друга глазами, не видя больше ничего вокруг. Нарастал прилипчивый сладкий напев, раздражающе бьющий по ушам и кажущийся будущей паре райской музыкой. Кейне хотел что-то крикнуть, словно надеялся, что может ещё чему-то помешать, но в этот момент Кай наклонился, совершенно уверенно, будто так и надо, и накрыл губы Хэнии своими. Его не смущала разница в росте, в возрасте, его не смущало то, что они стояли напротив трупа Деамайна. Предсказателя вело влечение, первое влечение, которое непременно возникало между магической парой. Связь, физический контакт, эмоциональная близость – вот три составляющих того, ради чего создали их Высшие. Только вот Кейне не мог понять, по каким же причинам Высшие создали именно такую пару.

В тот момент король с болью понял, почему именно Деамайн не трогал Хэнию. Учителю плевать было и на угрозы эктоса, и на все его слова. Не было в нём и отцовского инстинкта. Он просто хотел, чтобы мальчик остался девственником, вот и всё. Конечно, невинность не обладает каким-то магическим сверх-значением, но определённая важность в ней есть: она позволяет привязывать к себе, пусть и на несколько примитивном силовом уровне. В сочетании же со всеми остальными факторами, то, что Хэния переспит в первый раз именно с Каем, позволит мальчику привязать к себе предсказателя ещё сильнее. По сути, это будет уже абсолютный союз, которому нечего противопоставить.

- Кай! – закричал Кейне, бросаясь вперёд, и его голос вывел парня из того магического транса, в котором он находился.

Вздрогнув, предсказатель отстранился от Хэнии, и на его лице медленно начало проступать непонимание и растерянность. Он попросту не мог осознать, как всё это могло произойти. А вот в изумрудных глазах Хэнии, когда южанин повернулся, понимания было столько, что у Кейне сжалось сердце. Деамайн его готовил… готовил этого мальчика быть магическим партнёром-лидером.

- Хэния, Кай… - сухо произнёс Кейне, не узнавая собственного голоса, - нам нужно поговорить.

Увидев, что оба мага смотрят на него с недоумением, король прибавил:

- Немедленно.

Сегодня в доме была буря. Она была тихой, если можно так сказать, какой-то глубинной, потому что на поверхности всё было идеально спокойно и ровно. Всё такое же приветливое утро с солнечной погодой, которой вообще было плевать на происходящее, всё такие же умеренные приветствия. Всё было абсолютно как всегда. И именно поэтому Алисандр задыхался.

Он не мог здесь находиться, он не мог переносить больше этого, не мог делать вид, что ничего не произошло. Он понимал, что нужно растрясти Нэя, растрясти Кристофера, хоть как-то вернуть их обратно в реальный мир, но одновременно понимал, что ему это не по силам. Он совершенно не знал, что делать.

Вчера Кейне сказал пробуждающему о том, что теперь будет с его братом. Нэй был бледен, как снег, и молчалив, как могила. Он ничего не сказал некроманту, лишь сидел, судорожно переплетя пальцы и смотря в одну точку на полу. Губы сжаты в ниточку, мышцы напряжены… Он ни слова не сказал Кейне даже тогда, когда эктос уходил. Более того, он ни слова не сказал Алисандру. Точнее, ни слова о Кае.

Нэй отвечал на бытовые вопросы. Отвечал спокойным, ровным тоном, лишённым хоть какой-то окраски. Но он молчал, как только Алисандр пытался хоть как-то коснуться темы о его брате. Лаур попытался раз, попытался два, а потом перестал, понимая, что всё бесполезно. До Нэя не достучаться, он слишком надёжно закрылся в себе, настолько надёжно, что Алисандр не мог припомнить, когда же с его партерном было что-то подобное. Партнёром… Теперь слово «партнёр» в этом доме было окрашено тёмными цветами.

Алисандр, думая об этом ночью, отвернувшись к стенке просто потому, что устал смотреть на каменную спину Нэя. О, он как никто другой понимал, что значит быть магической парой. Они с Нэем жили друг для друга, они дышали вместе, они творили магию как единое целое. Их связь была сильнее смерти, сильнее чужих подстановочных связей, созданных магами бывшего короля, и она соединяла их плотной надёжной нитью, отделяя от остального мира и делая особенными. Они счастливы просто быть рядом, они понимают друг друга с полуслова, и этого никому никогда не понять. Это не любовь, это что-то за гранью, и если Кай испытывает к Хэнии хотя бы половину того, что Алисандр и Нэй чувствуют друг к другу, то он пропал. Пропал безнадёжно. И Нэй понимал это точно так же, как и его партёр.

Алисандр пытался выйти на контакт, хоть каким-то способом привлечь внимание Нэя. Но ему теперь не нужны были ни разговоры, ни секс. Он потерял брата, теперь уже по-настоящему потерял. Кай принадлежит другому роду, он принадлежит своему магическому партнёру, и больше уже не принадлежит Халлронам.

Пробуждающий теперь действительно готов был вернуться к тем временам, когда Кай был с Деамайном. Тогда брат был непривычно холоден и жесток, но он всё-таки был ещё братом. А теперь чужие, после стольких лет, после всех событий этих лет. И, казалось бы, что Деамайн ведь тоже некромант, и что нет большой разницы между тем, кому отдать Кая. Но разница была огромной, как пропасть, и именно эта жестокая реальность не позволяла Нэю жить.

- Нэй… - тихо позвал своего партнёра Алисандр уже в который раз, подходя к дивану, на котором он сидел.