Контрактный брак? Как бы не так! (СИ)

– Колин! – нет, любимый, я никуда без тебя не пойду…

– Куда? – грубый приглушенный голос останавливает мой порыв. А может и не голос, а сильная рука, высунувшаяся из окна авто. – Назад! На заднее сиденье, парень! Брат мне не простит, если с тобой еще что случится.

Эти слова бы меня не убедили, если бы не еще один выстрел, пришедшийся аккурат в мусорный бак, стоящий в десяти футах от меня. С визгом оказываюсь внутри машины.

– Цел? – этого… о, боже, этого альфу я прежде никогда не видел. Да и если бы видел – все равно бы не узнал. Потому что у него на лице закрывающая нос и рот маска. Брат?! Чей? Вжимаюсь в стенку заднего сиденья и от ужаса, что мог перепутать машины и оказаться в заложниках у одного из дружков Грэма, начинаю задыхаться.

– П-п-пустите, – пытаюсь отодвинуть кресло, стоящее рядом с водителем, – я ничего вам не сделал!!!

– Сиди, дурак! – этот громила без труда блокирует пассажирское сиденье. – Что тебе нужно? Фильтры, маска, нейтрализаторы? Займись делом, вместо того, чтобы истерить!

Он швыряет мне на колени пакет со всем необходимым для первой помощи, а сам заводит мотор.

– Стойте! У… у меня там муж! – боже, мы что, сейчас уедем без Колина? Куда? Кто этот человек? От потрясения у меня меркнет в глазах, но перед тем как окончательно отключиться, я выхватываю из окружающего шума два слова, сказанных самым дорогим на свете голосом:

– Гони, Фрэнки!..

…Сознание возвращается вместе с болью, жаром и разрывающими живот спазмами. Ох, как же больно…

– Хави… Хави, пожалуйста, дай знать, что ты меня слышишь. Моргни или сожми мой палец, – встревоженные интонации доносятся как сквозь вату, но это точно Колин. Я не брежу и мне не снится. Я сжимаю ладонь и вцепляюсь в руку своего альфы что есть силы.

– Ты… ты ранен? – нахожу в себе силы открыть глаза, чтобы увидеть перегнувшегося ко мне через свое сиденье мужа и его перетянутую бинтом руку.

– Царапина…

– Это Грэм в тебя стрелял?

– Неважно, воробышек. Скоро мы будем в больнице, там тебя полечат и мы поговорим… Фрэнки, гони!!!

– Да гоню я! – взрывается водитель. – Только хрен мы куда попадем! Блядь!

– Мне нужно в госпиталь Сен-Клер… – тело горит. С облегчением принимаю попытку мужа обтереть мои руки и голову мокрой салфеткой. Помогает, но не надолго, потому что весь жар и вся боль сосредоточены в паху.

– Колин, на мосту крупная авария. Я не то, что до вашего госпиталя, я до первой попавшейся больницы доеду не раньше, чем за час…

Машина трогается с места, но уже через пару секунд резко останавливается под яростное бибиканье и ругань других водителей. Других. Слишком людно. Запахи. Их не перебивают даже бензиновые выхлопы.

– Закройте окна, – закашливаюсь. – Иначе я загнусь от приступа непереносимости прямо здесь, в пробке.

Слышу характерное пшиканье аэрозоля.

– Не трудитесь, мальчики, – шепчу в темноту, потому что держать глаза открытыми дается с огромным трудом, – вы слишком близко, чтобы не почувствовать ваши запахи.

На мой ответ раздается еще более яростное шипение флаконами.

– Фрэнки, ты пахнешь полынью и еще чем-то травяным, а ты, любовь моя, – делаю глубокий вдох и улыбаюсь сквозь слезы радости и узнавания, – розмарином, амброй, черным перцем и вишневым табаком… самым прекрасным запахом для меня.

– Охуеть!!! – громогласно выражает свои чувства Фрэнки. – Колин, и вот ты еще сомневался?!! Хави, ты знаешь, что вышел замуж за идиота? Нет, блядь, это как можно вообще, а?!!!

– Анализы… – в один голос начинаем я и мой муж-идиот…

– По этим вашим анализам Фрэнки Морган не должен был жить уже пятнадцать лет как! Или жить, но пускать слюни лицом к стенке и заживо гнить от пролежней. А-а-а! Да вы же пара! Все остальное вообще не имеет значения… Сторм, перелезай к своему мужу и не выпускай из объятий, пока я не разрешу!!! Держитесь оба, и ни слова больше про то, что вам можно, а что нельзя!

Машина трогается с места, на ближайшем перекрестке резко выполняет перестроение на встречку, и мы летим в обратную сторону. Именно что летим, потому как у меня от скорости и постоянного мотания туда-сюда при обгоне других авто начинает закладывать уши. Но весь дискомфорт поездки и гонки неизвестно куда уже не имеет значения.

– Поцелуй меня, – пересохшие губы двигаются с трудом. – Даже если это будет последнее, что я почувствую в жизни…

Легкий, почти невесомый поцелуй, который дарит мне Колин, становится запалом для той пороховой бочки гормонов, что была помещена в мое тело. Да! Пожалуйста, пожалуйста, только не отпускай меня, и обними еще крепче, чтобы я мог, наконец-то освободиться от разрывающих меня ощущений, прогнать боль наслаждением и беззаветно отдаться тебе.

– Я хочу тебя, – вцепляюсь в его плечи, бьюсь головой о крышу авто, но плевать. Куда более важным становится сесть мужу на колени и ощутить своими ягодицами и его желание. Да, с этим у мужа все в полнейшем порядке. Довольно ерзаю, чтобы еще лучше почувствовать, что не мне одному хочется продолжения. О да, Колин Сторм, теперь ты от меня никуда не денешься. Я так давно… так давно не чувствовал твоего запаха и позабыл, как он меня заводит.

Кажется, я говорю это вслух, потому что руки мужа, до этого меня лишь поддерживающие, чтобы я не ударился на резком повороте, становятся куда более настойчивыми, а поцелуи – требовательными. Не знаю, как он ухитрился в невозможной тесноте расстегнуть на мне штаны и усадить на себя верхом, но когда его ладони ложатся на голую кожу моих ягодиц и начинают их сжимать и растирать по ним выделившуюся смазку, я, кажется, взрываюсь еще одним оргазмом…

– Ребята, потерпите, еще буквально пара секунд, – первое, что я слышу, когда звон в ушах проходит. – А то мне даже завидно.

Разворот. Визг тормозов. Нас ощутимо дергает, но теснота и передний ряд сидений не дает вылететь через лобовое стекло.

– Выходим, быстро! – рявкает Фрэнки, открывая дверь. – Пароль на двери – чередование букв моего полного имени с последовательностью Фибоначчи.

Колин вытаскивает меня из машины и я вижу бесконечное море не то складов, не то гаражей, не то ангаров.

– Убежище? – Спрашивает Колин. – Ты серьезно, Фрэнки?

– Тут нет людей, – Морган так и не вышел из машины. – Значит, Хави легче. И он дотянет до получения помощи. Во-вторых, я нарушил уйму правил дорожного движения и засветился на бог знает каком количестве камер, так что полиция и скорая гарантированно будут у вас. Это только вопрос времени. А мое убежище оборудовано почище иного дома. И аптечка есть. У меня тут все очень круто – можно даже переждать апокалипсис. Кровать только мне не сломайте.

На этих словах мотор спорткара рыкает и Фрэнки Морган уезжает в неизвестном направлении.

– Эф, один, эр, один, эй, два… эн три, си, пять, ай восемь… Хави, потерпи, сейчас мы войдем внутрь, ты примешь лекарства и приляжешь до приезда врачей…

– Ты займешься со мной любовью? – я стою у стенки пресловутого убежища, держась за живот.

– Хави… – кодовый замок наконец-то поддался. – Помощь…

– Мне не нужна помощь. Врачи, полиция, лекарства. Мне нужен ты! – не знаю, больно мне от спазма или от разочарования. – Если не ты, то никого уже не будет, Колин… Пожалуйста... Меня все равно не довезут. Ни на машине, ни на вертолете. Чужих феромонов было слишком много…

Кажется, я вновь отключился, потому что пришел в себя уже внутри странного жилья. На той самой кровати, о которой говорил Фрэнки.

– Если ты боишься, что тебя посадят из-за моей смерти, то… – трясущимися руками приподнимаю один из жетонов, – тут написано, что я сам в ответе за нее. Пусть хотя бы один день я проживу так, как хочу. Колин, мы оба знаем, что я обречен. Но я не хочу жить годы с кем-то, кто мне противен, прошу тебя, любимый… Будь моим хотя бы сейчас.

– Глупый, глупый мой воробышек, – Колин, до этого запиравший дверь изнутри, оказывается рядом и берет мои руки в ладони. – Храбрый, честный, единственный мой… Я буду рядом и никуда тебя не отпущу, слышишь? И я весь твой уже давно…