В пустыне Мохаве нет верблюдов (СИ)

Кларк только и может, что открыть рот, хрипло вздохнуть и, широко распахнув глаза, следить за тем, как чужие руки жарко и плотно гладят бедра, уверенно поднимаясь выше и справляясь с ремнем за долю секунды.

“Господи боже”, - кажется вслух произносит он, закрыв на мгновение глаза, когда Брюс прижимается губами к коже возле пупка, а следующий поцелуй оставляет еще ниже, коротко лизнув дорожку темных волосков, тянущуюся к паху. Кларк послушно приподнимает бедра, давая стянуть с себя брюки и белье. Одним движением куда-то аж до лодыжек, чтобы руками уже по коже провести от коленей к бедрам, снова заставляя развести чуть пошире.

Кларк только сейчас осознает, что он жмурится, ориентируясь только на чужие прикосновения, но открыть глаза и посмотреть на Уэйна, наклонившегося над его пахом, пока еще… еще очень даже “слишком”. Кларк запрокидывает голову, невидяще упираясь взглядом в потолок, и наощупь зарывается пальцами в чужие волосы, не давя и не направляя - Брюс все равно лучше знает, что Кларку нравится, судя по тому, сколько удовольствия приносят его прикосновения. Просто запускает пальцы в густую шевелюру, безнадежно портя прическу, поглаживает затылок, закусывая губу и сдерживая громкий стон, когда горячий умелый рот обласкивает потяжелевшие яйца.

Брюс ласкает его с такой отдачей, что сомневаться не приходится - ему безумно нравится то, что он делает, и негромкий, вибрирующий стон, с которым он неторопливо вбирает Кларка до основания, отличное тому доказательство. Кларк невольно подается бедрами вперед, погружаясь еще глубже в горячее, сокращающееся горло, и почти не контролируя себя стонет, чувствуя, как головка туго двигается в вибрирующих от постанываний стенках глотки. Брюс выпускает его изо рта, с озорным весельем взглянув в глаза, и Кларк издает какой-то отчаянно нуждающийся звук, невольно залипая на этой картинке, едва не пропуская следующую, еще более убийственную - то, как Брюс жадно сосет головку его члена, старательно втягивая щеки и надрачивая основание, а потом насаживается горлом на всю длину, даже не вздрогнув, да еще шлепает Кларка по запястью, когда тот тянет его за волосы, бормоча что-то бессвязное и уже содрогаясь в подступающей оргазменной судороге.

Кончить в глотку Брюсу Уэйну?… - мысль бьется где-то между висков, и Кларк несколько раз коротко двигает бедрами, вбиваясь в податливое горло, и спускает, замерев глубоко внутри и хрипло, громко застонав, сбиваясь на поскуливание, когда Брюс вылизывает его дочиста, напоследок еще раз обласкав головку.

- Уау, - с довольной улыбкой чеширского кота выдыхает Уэйн, проводя ладонью по взъерошенным волосам. - Ты не против поцелуев, солнце?

- Не против, - Кларк облизывает пересохшие губы, моргая и пытаясь поймать фокус, но не успевает справиться с задачей. Брюс вламывается в его рот языком с таким жаром, словно действительно - господи! - трахает, а терпкий вкус спермы еще усиливает это ощущение, и Кларк понимает, что у него снова встает только от поцелуя, и жадно скользнувших по плечам рук.

- Голодный до хорошего секса? - бормочет Брюс в поцелуй, ощутимо сильно обнимая Кларка за затылок, второй рукой быстро и ловко расстегивая пуговицы на его рубашке и пробираясь ладонью под тонкую ткань, по хозяйски обласкивая крепкие мышцы, прихватывая пальцами твердые соски и слегка царапая просто для того, кажется, чтобы Кларк задышал еще чаще и еще сорваннее - это, видимо, вполне воспринимается Уэйном как ответ.

- Секс отложим до постели, ладно? - куда-то в шею, прикусывая и проводя языком вдоль кадыка. Кларк кивает, ничего не имея против секса в постели, но в следующее мгновение немного приходит себя, выкарабкиваясь из сладкой неги, и пытается сказать что-то раньше, чем его властно затыкают поцелуем.

Сногсшибательным, упрямым и откровенно намекающим на то, что Кларку лучше бы заткнуться и получать удовольствие.

Кларк получает. А еще, послушный умело направляющим его рукам, через какое-то время оказывается сидящим на бедрах у Брюса Уэйна, и ему отчаянно нравится в происходящем все - жадные, заставляющие кожу гореть от прикосновений колкой щетины поцелуи, горячие руки, касающиеся груди, спины и лишь немного, пробуя, прикасающиеся к заднице - кроме слоя ткани, отделяющего его от Уэйна.

Рубашка поддается быстро, брюки - проблемнее, но и с ними Кларк справляется, едва не сломав к чертям тугую, крепкую застежку. Но после короткого, резкого звука открываемой молнии, решимости у Кларка убавляется - он гладит кончиками пальцев твердый, крепкий живот над кромкой обтягивающего чужую эрекцию белья, но обхватить ладонью возбужденную плоть не решается, словно натыкаясь на выстроенные где-то в мозгу барьеры.

Брюс давит на его затылок, чтобы не вздумал отстраняться, коротко, шутливо кусает за нижнюю губу, утаскивая в новый, горячий поцелуй раньше, чем Кларк успеет отреагировать, коротко выгибается, стаскивая белье, и снова тянет Кларка к себе, обхватывая ладонью оба крепких, возбужденных члена.

Кларк скулит, впившись пальцами в плечо и опуская взгляд вниз, на широкую ладонь, неторопливо приноравливающуюся к размеренным движениям, оглаживающую обе головки, чуть сжимая. Кларк тяжело, шумно дышит, завороженный непривычным зрелищем, а Брюс целует линию ключиц, смачно прикусывает шею, снова целует, уже под челюстью, заставляя Кларка рвано выдохнуть и зажмуриться, и обнимает - придерживает - за задницу, вжимая пальцы в крепкую ягодицу.

- Хочу тебя, - очевидное все равно звучит сладко, и в груди сводит спазмом и сердце, и легкие - Кларк в ответ тихо стонет, двинув бедрами, вбиваясь в чужой кулак.

Неудобно. Оба немаленькие, ладонь обхватывает хоть и приятно, но неплотно, и Кларк, прильнув ртом к губам Брюса, опускает свою руку рядом, аккуратно обхватывая его пальцами, проводя ладонью вдоль ствола к головке и обратно, затем подстраиваясь под движения чужой руки на своем члене.

Брюс снова прикусывает его нижнюю губу, на этот раз мягко, чувственно, с довольным стоном, ловя прерывистые постанывания Кларка.

На секунду разрывает поцелуй, хорошо облизав пару пальцев, и снова прижимается губами к губам, не целуя, замирая, только большой палец вкруговую натирает налитую, потемневшую головку, размазывая капли естественной смазки и доводя возбуждение до состояния звенящей, перетянутой струны. Кларк еще больше напрягается, почувствовав скользкие влажные пальцы между ягодиц, короткими, прерывистыми вдохами хватая воздух, пока Брюс гладит его, не надавливая, не проникая внутрь, только дразня и наслаждаясь отзывчивой реакцией.

- Двигайся. Ничего лишнего, я тебе обещаю, - россыпью поцелуев вдоль шеи, и не поверить - невозможно, а не попробовать - чистой воды сумасшествие.

Кларк неторопливо вбивается в крепкий кулак, подстраивая движения своей руки на чужом члене, и бесстыдно потирается о едва не проникающие в него пальцы, хрипло постанывая. По коже словно электрический заряд пробегает, когда он слышит, что Брюс шепчет в его плечо, лаская кожу дыханием и короткими, кусачими поцелуями. Кларк не должен бы услышать,но с суперслухом справляется, и плавится в бесконечных сладких вздохах: “отзывчивый… вылизать и вылюбить, солнце… какое же ты чудо…”

Приходится неудобно извернуться, чтобы найти губами его губы, а потом все катится как по маслу в самую темную и глубокую пропасть - поцелуи, сбитое дыхание, быстрые движения ладоней, доводящие до разрядки, ласковые, почти трепетные поглаживания там, где Кларка уж точно никто не касался, и это многообещающее “вылизать” в самый подходящий момент всплывшее в мозгу.

Кларк содрогается в оргазме, чувствуя, как Брюс подкидывает бедра, вбиваясь в его ладонь, догоняя его в несколько движений, и валится на его грудь, чувствуя себя по хорошему пустым, безвольным и уставшим.

Поцелуй в макушку - не самое странное за сегодня, но Кларка почему-то смущает.

- Хочешь в душ? - Брюс зарывается пальцами в его волосы, почесывая затылок, и это ощущается по странному приятно и умиротворяюще.