В пустыне Мохаве нет верблюдов (СИ)

Неторопливый, чувственный минет в душевой - Кларк сначала помогает Брюсу вымыть пену из волос, ловя себя на мысли, что ему безумно, безумно нравится прикасаться к нему, а потом опускается на колени и берет в рот тяжелый, красивый обрезанный член, наглаживая языком головку. Брюс выключает воду, со стуком прижимается затылком к стене, и стонет все то время, пока Кларк отсасывает ему, перед самым краем срываясь на короткие, поскуливающие вздохи, и Кларк просто обнимает свой член ладонью и кончает от этих звуков и ощущения мягко ударяющейся о заднюю стенку горла головки.

Уже поздно вечером Кларк снова созванивается с Перри, договаривается завтра после обеда быть в редакции, получает сдержанную похвалу - это почти что пулитцеровская премия от Перри Уайта, - пока Брюс, оперевшись спиной о его плечо ищет какой-нибудь пригодный для просмотра фильм, одновременно внося правки в какой-то документ, название которого Кларк честно старается не разглядывать.

Утром Кларк просыпается то ли от неторопливых поцелуев в шею, то ли от ласково скользящей по груди ладони. Широкой, теплой мужской ладони, уверенно пощипывающей затвердевшие соски и опустившейся на налившийся тяжестью член.

- Доброе утро, солнце, - мурлычет Брюс потеревшись носом о тонкую кожу за ухом.

- Доброе… - голос подводит, срывается от нахлынувшего возбуждения. Разморенное сном тело так чувствительно, что Кларк едва сдерживается, чтобы не застонать, когда между ягодиц скользит влажная головка, но член в горячей ладони недвусмысленно дергается, и Брюс большим пальцем размазывает выступившую на кончике влагу, обнажая темно-розовую головку.

- Хороший мой… - хрипловато мурлычет Брюс, прихватывая губами кромку уха. - Как спалось?

- Отлично, - Кларк довольно щурится, оставляя при себе комментарий про то, что спалось мало, но крепко, и переворачивается на спину, потягиваясь всем телом, приятно ноющим после бурной ночи.

Хорошо вот так целоваться по утрам - лениво, неторопливо, глубоко. Кларк почти не замечает, как оказывается на Уэйне верхом - Брюс просто плавно затаскивает его на себя, не прекращая целовать, и отрывается от губ только когда Кларк притирается ягодицами к твердому члену.

- Попробуешь? - Брюс смотрит из-под ресниц, еще немного сонный, но определенно очень возбужденный, судя по прижимающемуся к заднице Кларка члену.

Кларк кивает и пробует. Неторопливо, по полдюйма впускает его в себя, ловя совершенно особенное наслаждение от того, как медленно растягиваются мышцы вокруг чужой толщины, как неторопливо тело сдается под напором до тех пор, пока не принимает Брюса полностью. Затем - упереться ладонями по обе стороны от плеч, и так же медленно, с наслаждением, сняться с члена, чтобы тут же опуститься вновь.

У Брюса глаза почти закрыты и ресницы дрожат, а рваное дыхание иногда перемежается короткими, отрывистыми стонами. Кларк пользуется возможностью вычертить ладонями рельефные мышцы, исчерченные невероятным количеством тонких шрамов, гладит плечи, грудь, живот, а потом - в обратном порядке, постепенно наклоняясь, чтобы прижаться губами к губам. Брюс отвечает тихим стоном, прежде чем разомкнуть губы для поцелуя, и крепко обхватывает Кларка за задницу, придерживая прежде чем глубоко и сильно толкнуться внутрь.

- Еще! - выстанывает Кларк раньше, чем сообразит, что что-то говорит. Вдоль позвоночника словно электрическая волна прокатывается. Наверх, к легким, а потом обратно, концентрируясь в паху лихо закрученным тугим узлом.

Через полдюжины толчков, когда Кларк почти уже видит перед глазами звезды, Уэйн останавливается, опуская бедра на кровать, и Кларк, выгнувшись в спине, несколько мгновений просто слегка двигается взад-вперед на его бедрах, наслаждаясь движением внутри, постепенно набирая темп и соскальзывая в пропасть неприлично быстро, как только находит идеальный угол.

Так и замирает, коротко, резко двигая рукой на члене и сжимая Брюса в себе, сквозь ресницы наблюдая, как белесые капли ложатся брызгами на грудь, шею и лицо любовника. Уэйн неторопливо, словно смакуя, слизывает его семя с губ, поглаживая по бедрам и мягко сталкивая на постель - Кларк протестующе стонет, чувствуя, как твердый член выскальзывает из растянутой дырки, но восторженно замирает, чувствуя, как Брюс ложится сверху, снова толкаясь внутрь еще раньше, чем Кларк более менее устойчиво упрется коленями и локтями в постель.

Теперь Брюс двигается неторопливо, зацеловывая загривок и плечи, обнимая одной рукой, жарко дыша между лопаток, когда Кларка выгибает сладостной судорогой. Рычит, кончая на глубоком толчке, и доводит Кларка рукой, нежно и правильно поглаживая потемневшую головку.

Потом они лежат на боку, и Кларк облизывает испачканные в его сперме пальцы Брюса, прислушиваясь к его теплому дыханию за своей спиной.

Все хорошее имеет свойство слишком быстро заканчиваться, и, несмотря на то, что мысль эта общеизвестная и банальная, легче от этого не становится ни на йоту.

- Эй, не грусти, чудо-мальчик, - мурлычет Брюс на прощание, уже в Метрополисе, настояв на том, что так будет удобнее, несмотря на то, что чемодан с некоторыми вещами у Кларка остался в Готэме. Вещи пришлют, а частный самолет с медленным, сладостным минетом от его владельца, это в неисчислимое количество раз лучше, чем дурацкий эконом-класс.

- Не грусти, - повторяет снова, несмотря на то, что Кларк старается улыбнуться, потому что маска делового, профессионального и уверенного в себе журналиста никак не хочет ложиться на место. Кларк чувствует себя обнаженным - уже эмоционально, и ему это не нравится.

- Скоро увидимся, - Брюс на прощание целует его в висок, в уголок губ и, наконец-то, в губы, так трепетно и нежно, что в груди щемит.

Кларк конечно понимает, что увидятся. На очередном благотворительном приеме или концерте, еще где-нибудь, где их столкнет работа Кларка и положение Уэйна.

Но еще раз - вот так? Навряд ли. Никому из них от этого лучше не будет, ни Супермену, ни готэмскому миллиардеру.

Но на поцелуй Кларк отвечает по-юношески страстно, благодаря и прощаясь одновременно.

***

В Метрополисе ярко, хоть и по осеннему светит солнце, а холодный ветер пронизывал бы до костей, если бы Кларк был к этому чувствительнее… и если бы Брюс не всучил ему свое пальто, сердито зыркнув исподлобья, когда Кларк попытался отказаться.

Пальто было теплым, пахло знакомым парфюмом, и это совершенно точно было лишним жестом, но переубедить Уэйна было просто невозможно.

Кларк поднимает воротник, зарываясь носом в пряно пахнущий кашемир, и до дома идет почти по памяти, забыв про то, что можно было вызвать такси, что ли.

На дорогу от аэропорта уходит часа три.

Проворачивая ключ в двери, Кларк понимает, что Лоис дома - она часто возвращается не предупредив, не позвонив, но в этот раз Кларк на секунду даже впадает в ступор, едва не поддавшись охватившему вдруг желанию закрыть дверь и уйти. Да нет, это совсем глупо.

- Пальтишком где-то прибарахлился, - улыбается Лоис, коротко обняв его и поцеловав в щеку. - Да еще каким. Супермен ограбил бутик?

- Долгая история, - Кларк мотает головой, коротко, неуверенно улыбнувшись, и мягко целует Ло в макушку раньше, чем она вывернется, чтобы вернуться к зеркалу, снова беря в руки отложенную расческу.

- С тобой все в порядке? - Лоис сосредоточенно собирает волосы, вставляет крошечные серьги и, нахмурившись, рассматривает свою обувь, выбирая сапоги на низком каблуке. - Выглядишь странно, милый. Особенно для человека, который ничем не может заболеть.

- Я думал, ты только пришла, - Кларк хмурится, наблюдая за тем, как она обувается и переводя красноречивый взгляд на неразобранный рюкзак, с которым Лоис обычно ездила в командировки.

- Я только пришла и мне срочно нужно убегать, доделать одно дело. Как я выгляжу?

- Великолепно, - Кларк ничуть не лукавит, улыбаясь ей. - Лоис, нам нужно поговорить.

Лэйн внезапно замирает, коротко поджав губы, и резко кивает.