Будь моим... гостем (СИ)

— Он стал зависим от неё, — с каменным лицом произнес маг. — Похоже, это у них семейное.

— Что ты имеешь в виду? — удивлённо спросил молодой человек.

Северус бросил на любовника быстрый осторожный взгляд, молча постучал пальцем по краю бокала и, решившись, ответил:

— После самой первой войны, когда Лорд пал, Люциус… Он тоже нуждался в боли и унижении.

Гарри остекленелым взглядом уставился в стену. Это что же получается, Снейп и Люциус… Это было ужасно странно. Гарри вспомнил ночи, полные тоски и боли, и какого-то странного облегчения. Молодой человек перевёл взгляд на Северуса и облизнулся. В подобных ночах было ещё кое-что — откровение. Гарри знал так много о любовнике и одновременно ничего не знал. Он сам и Драко, Северус и Люциус… они были обнажены и правдивы в этой боли друг с другом. В то же время Драко и Люциус, Северус и Гарри — как будто были разделены непробиваемой стеной. Смогла бы такая ночь между ними двоими что-то изменить? Или Гарри всё выдумал?

Гарри долго молчал, и маг, честно говоря, не знал, как на это реагировать и что это молчание несет в себе. Вряд ли отчуждение — все же печальный опыт прошлого у них совпадал. Но и возможность положительных эмоций была нулевая. Отогнав тень сомнений, мужчина взглянул на партнера:

— Гарри?

— А что ты сам думал об этом? — юноша с нетерпением ждал ответа.

Маг тяжело вздохнул.

— Мне было тяжело видеть его в таком состоянии. Но я и сам тогда был почти покойником. После смерти Лили, — зельевар отвел взгляд. — После Азкабана. Мы так же искали друг в друге утешение, желание жизни, но все это горчило и помогало лишь на время…

Черт, это сложно объяснить, на самом деле.

— Мне нужно знать, — Гарри постарался взглядом подбодрить своего любовника. — Я очень хочу понять тебя.

На некоторое время прикрыв глаза, Северус твердо кивнул.

— Хорошо… Когда я только присоединился к Лорду, у нас с Люциусом начали завязываться отношения. Да, я имел к нему… определенные чувства. Но после всей мерзости, что мы прошли, они притупились, переросли во что-то похожее на дружбу. Он не раз прикрывал мне спину, я помогал Нарциссе зельями во время сложной беременности… После поражения Пожирателей Люциуса подкосило. Когда я вернулся из заключения и увидел его такого, мне на миг показалось, будто не один я имел «счастье» встретиться с дементорами. Он много пил и почти не спал. Сил бороться у меня не было — все сводилось к тому, что я составлял ему компанию, — Северус отпил из бокала, смачивая пересохшие губы. — В какой-то момент мы подрались. Даже не так. Мы рвали друг друга в клочья до тех пор, пока не поняли, что возбудились… Этот своеобразный ритуал продолжался в течении полугода. Каждые три дня. На людях мы были спокойны, собраны, но стоило мне перейти порог его покоев… Не было в этом ничего доброго, нежного, страстного тоже не было. Мы пускали друг другу кровь, ломали кости, рвали кожу и волосы. Затем дико трахались на сухую, пытаясь причинить друг другу наибольшую боль. Наутро выпивали, залечивали повреждения и завтракали с заплаканной Нарциссой, которая героически делала вид, что ничего не происходит. Все.

Гарри откинулся на спинку кресла и молча размышлял некоторое время. Бедная Нарцисса… она знала больше о том, что было между ним и Драко. Может, поэтому и ненавидела? За то что сын повторил судьбу отца? За то, что Люциус и Северус пережили это, а Драко с Гарри не справились, хотя были ненамного младше, когда всё это случилось? Гарри чувствовал, что между их отношениями было ощутимое отличие. Для чего делали это они с Драко? Чтобы испытать чувство душевной чистоты — да-да, несмотря на всё, что происходило, несмотря на то, кто они были друг другу, каждый раз, когда они оказывались в постели, на один краткий миг всё было правильно, как после исповеди перед смертью, когда остаются последние мгновения жизни. Что было в чувствах Северуса и Люциуса? Что искали они в этом? Гарри схватился за виски. Он должен был это понять! Вот он, Северус, ничего не скрыв, рассказал ему, а теперь молодой человек должен вскрыть эту нехитрую простоту, и тогда… что тогда? Кем они станут друг другу?

— Северус, я смогу, я сейчас пойму, — хрипло сказал он. — Дай мне ещё одну минуту.

Мужчина досадливо поморщился.

— Не заставляй себя. Я прекрасно понимаю, что подобное отвратительно.

— Отвратительно? — Гарри непонимающе уставился на мужчину. — О чём ты говоришь?

— Мы вели себя, как животные, потому что не могли найти в себе силы справиться с этим так, как другие справлялись. Из-за нашей слабости, нашего эгоизма страдали окружающие. И это ужасно.

— Мы вели себя, как животные, Северус, потому что не могли найти в себе силы справиться с этим так, как другие справлялись. Из-за нашей слабости, нашего эгоизма страдали окружающие. И это ужасно, — Гарри повторил слова любовника и с надеждой заглянул ему в лицо. — И так было нужно. Мы не марионетки, Северус. Как бы мы ни старались приносить близким только радость, а это я пытаюсь проделывать который год, нам никогда не удастся это до конца, если только мы личности. Каждый, будучи со своими углами, задевает других, а в особенности тех, кто находится ближе всех. Это ужасно. Но с этим ничего не поделаешь. Такова жизнь. Или ты становишься следом от человека, или живёшь тем, кто ты есть, стараясь, по крайней мере, не приносить зла нарочно. Единственное, что я пытаюсь понять, что вы искали в этом? Что хотели пережить?

Тень пробежала по лицу Северуса, глаза расширились от ужаса, и губы до белизны сжались.

— Забвение, — все же ответил еле слышно он. — Забвение и попытку выжить. Потому что просто жить с таким прошлым, которое мы сами выбрали себе по глупости юных лет, не было никакой возможности.

Молодой человек поднялся со своего место и потянул Северуса встать и обняться.

— И как, забыл? — прошептал он.

— Со временем, — пробормотал мужчина, рассеянно проводя ладонью по волосам юноши. Раскрываться вот так перед кем-то было странно. Но отчего-то терпимо, совсем немного неуютно. Когда-то он уже был откровенен с Гарри, но то была необходимость, а сейчас… — Мы были глупы, и, если подумать, просто вымещали друг на друге злость, страх, разочарование. Нарциссе было намного труднее, но она держалась. В отличие от нас.

— Ничего удивительного, — Гарри с удовольствием подался навстречу ласке. — Женщины выносливее мужчин, когда дело касается жизненных трудностей. И они способны очень многое прощать. Думаю, миссис Малфой смогла простить вас тогда. А вот меня… да, наверное, меня она тоже простит. Если Драко когда-нибудь выкарабкается. Мы тоже пытались забыться. Или найти искупление, потому что другие страдали больше, а мы, выжив, сломались. Я не хотел бы, чтобы тени прошлого стояли над тобой. Вину искупают делами, и ты расплатился сполна.

— Ты, — мужчина замолчал, собираясь с мыслями. — Ты хотел бы рассказать мне о вас с Драко?

— Спрашивай, Северус, — Гарри рассеянно водил пальцами по спине слизеринца. — Спрашивай.

***

Северус с облегченным вздохом вытянул ноги и откинулся на высокую спинку мягкого круглого кресла — Поттер отбыл с полчаса назад на свое «тайное совещание тайного отряда», на которое Северуса обязались пригласить в следующий раз, когда гриффиндорец отпоит «своих» валерьянкой после великолепной новости о пополнении их состава.

Магу это было на руку — со вчерашнего вечера он не сомкнул глаз. Гарри был нежен, нетороплив и ненасытен, а от старой печали в его глазах хотелось выть. Всю ночь любовник будто пытался стереть губами, руками, телом черные пятна их ошибок. О, если бы все было так просто.

Сквозь ленивую дрему маг услышал хлопанье крыльев и резко открыл глаза — старый пестрый филин старого доброго друга приземлился на подлокотник кресла и дружелюбно протянул лапку.

— Акцио печенье, — отрывисто произнес зельевар, быстро отвязывая небольшое послание и почти не глядя скармливая птице упавшее на колени лакомство.

Пробежав глазами текст, зельевар довольно усмехнулся и, поднявшись с кресла, прошел к камину.