Черное племя. Война (СИ)

Когда, наконец, Давид, сопровождаемый Аскольдом, доковылял до поселения Черного племени, на горизонте забрезжил рассвет. Тонкая полоска света росла над деревьями, но омеге не стало легче. Хотелось выть, орать и драться, убивать всех. Он рвал на себе волосы, не чувствуя, как трясет его за плечи Аскольд.

- Да что это с ним?! - К альфе подбежал Арен, а следом Феофил и Энджи. - Почему он в таком состоянии? Его ранили?

Черный оборотень попытался осмотреть сына, но тот продолжал биться и, кажется, никого не узнавал.

- Никто не ранил. Давид убил Мертена и его беременного мужа Арне. И после этого обезумел. Пока шли, был более-менее ничего. А сейчас… В общем, сами видите.

- Он убил Мертена и Арне?! Как? Когда он успел это сделать?! - Энджи в ужасе шагнул вперед.

- Еще около поселения. Улучил время. - Аскольд мрачно усмехнулся. - Кто ищет, тот всегда найдет.

Энджи покачал головой. Он знал, что красный оборотень вот-вот должен был родить. И все знаки говорили, что это будет очень способный к тонкому ремеслу малыш. Будущий великий шаман. Сын шамана, внук лекаря… Энджи вздохнул.

- Что же он натворил…

- Вот поганец! - рыкнул Арен, не сводя глаз с сына. Судьба Мертена и Арне вождя интересовала слабо. А здоровье собственного ребенка, это более чем. Оборотень повернулся к Аскольду и небрежно кивнул в сторону Давида. - А теперь что с ним? Совсем идиотом стал?

Волк опустил глаза. Он хотел было рассказать, как жестоко поступил Давид с Арне, но какая теперь разница? Тем более, что вождя судьба поверженных врагов уже не интересовала.

- Не знаю… - Выдавил из себя Аскольд. Он был слишком измучен прошедшей ночью, что прекрасно видел Энджи. Шаман легонько коснулся сына.

- Давиду нужна помощь, отведи его ко мне.

Альфа кивнул, и все двинулись в сторону шатра. Энджи понимал, что эмоциональное состояние Давида заставляет желать лучшего, и что мальчишку следует успокоить. Но как?

Омега между тем перестал рвать на себе волосы. Он стал снова безэмоциональным, но это было только снаружи. Внутри его съедала боль и отчаяние. Зайдя в шатер, Энджи первым делом стал варить какой-то напиток, который должен был успокоить Давида, привести его в чувство. Арен поглядывал на сына, размышляя, успокоится ли тот теперь, после мести? И понимал, что месть ничего не даст. Точнее, даст. Отсутствие смысла жизни. Арен это знал по себе. Никогда отмщение не помогало ему, так сложилось.

- На, выпей. - Энджи протянул Давиду чашу с горячей жидкостью какого-то мутного цвета. Тот равнодушно кивнул и сделал несколько глотков. - Ну вот, умница.

Энджи взял чашу и повернулся к Арену.

- Это снотворное. Отправь его отдыхать, пусть отоспится. Вот только не оставляйте его одного… А то мало ли что…

- Ты думаешь, он… - Брови Арена поползли вверх.

- Я ничего не думаю. Но когда он проснется, кто-то должен быть рядом.

Когда Давида увели, Энджи попросил Аскольда принести Аларда, который в это время мирно спал в соседнем шатре. Шаману нужно было кое-что выяснить, что-то крайне важное для племени. Точнее, убедиться окончательно. Когда волчонок был доставлен, Энджи удалил всех из шатра, раздел маленького альфу и еще раз внимательно его осмотрел. Снова и снова он разглядывал нежную кожу, надеясь найти созвездие родинок, которые бы значили, что это - будущий великий шаман. Но увы, никаких следов, это подтверждающих, не было. Волчонок был крепеньким, спокойным. Он вырастет прекрасным бойцом, но вот в колдовских науках вряд ли преуспеет. Энджи вздохнул. Он знал, что великие шаманы рождаются раз в пятьдесят-сто лет. И гибель нерожденного ребенка Арне и Мертена лишило Энджи преемника, а значит, судьба племени, пусть и объединенного тремя кровями, в будущем подвергнется опасности. Ведь кто знает, что ждет волков в будущем. И кто дальние соседи оборотней…

========== Глава 70. Озлобление ==========

Когда Давид проснулся, был уже вечер. Солнце садилось за горизонт, освещая поселение оранжевыми лучами. Рядом с омегой, у самого изголовья, сидел Кайлин. Он что-то вышивал, иногда поглядывая на сына. Видя, как тот проснулся, оборотень отложил рукоделие и заулыбался.

- Давид, милый, как ты?

В ответ омега молча посмотрел на папу и сел на постель. Как он? В голове бушевал вихрь воспоминаний, состоящий из обрывков, которые сменяли друг друга в хаотичном порядке. Давид коснулся рукой виска и потер. Наконец, прошедшие события стали выстраиваться в картинку. Нападение на красных оборотней, битва… И да, он убил Мертена и Арне. На миг лицо Давида тронула улыбка. Но она тут же сползла, уступив место угрюмому молчанию. Как он? Да никак. Можно было и не просыпаться.

Продолжая молчать, Давид поднялся с постели и пошел к выходу из шатра. Кайлин поднялся следом за сыном, но тот, услышав шаги, обернулся и произнес металлическим голосом.

- Папа, не ходи за мной.

Омега остался стоять на месте, не зная, как реагировать. А Давид между тем пошел прогуливаться по поселению. Везде кипела работа. Строились новые шатры, предназначенные для пленных. Они располагались на отдельной огороженой территории, примыкаемой к поселению Черного племени. По приказу Арена, никого не убивали. Всех омег, особенно с маленькими детьми, всех стариков обеспечили кровом и пищей. Им предлагалось добровольно влиться в завоевавшее их племя и принять руководство Арена. Все понимали, что вождь рисковал. Что среди пленных могло вспыхнуть восстание, заговор… Но от новой резни все устали не меньше. Хотелось, чтобы война больше не начиналась.

Осмотрев пленных, Давид прошел дальше, к опушке. Он планировал прогуляться один, предавшись размышлениям. Он уже уселся в тени какого-то дерева, когда услышал рычанье и детские радостные повизгивания. Отчего-то внутри все напряглось. Давид замер, стараясь не быть замеченным, и тут увидел Аскольда, в образе волка, играющего с маленьким волчонком - его сыном. Омега сидел, не шевелясь, не в состоянии оторваться от этого зрелища. Аскольд, покрытый густой блестящей шерстью, хватал Аларда за загривок, тряс, слегка подкидывал, отчего маленький пушистый комочек радостно повизгивал и махал крошечным хвостиком. Наконец, наигравшись, Аскольд обратился обратно в человека, взял на руки волчонка и пошел в сторону шатров. Тут только Давид обратил внимание на то, как похорошел его бывший поклонник: стальные мышцы были видны сквозь легкую ткань его рубахи, неаккуратно остриженные, но густые волосы слегка касались широких могучих плеч, огромные кисти, казалось, могли сломать любое дерево или согнуть клинок. Аскольд не был красавцем, но в его смуглом лице было что-то удивительно притягательное. Некая уверенность, сила, и блеск глаз.

Давид проводил взглядом парочку и пошел обратно в шатер. Омега был отчего-то полностью разбит. И поделиться своим состоянием ему было не с кем.

Между тем в шатре уже был Энджи. Он снова приготовил какое-то варево и дожидался омеги. Кайлин продолжал вышивать, размышляя о том, что же будет с сыном. Неужели он больше не станет обычным омегой? Да и был ли он когда-нибудь “обычным”?

- Погулял? - Кайлин снова улыбнулся, стараясь не замечать мрачного настроения сына.

- Погулял. А что, мы это красное отродье казнить не будем?

- Твой отец решил, что не стоит убивать беззащитных… - Мягко произнес младший вождь, на что Давид глухо рассмеялся.

- Жаль, у меня не спросил! Уж я-то знаю, что надо с ними делать!

- Перестань. - Тихо прервал Давида Энджи.

- О, защитничек. Неужели ты тоже за то, чтобы всех оставить в живых, да еще и кормить?! Я бы из омег оставил бы только тех, кто покрасивее и отдал бы альфам. А потом бы убил. Остальных надо уничтожить не дожидаясь!

- Даже волчат? - Произнес побледневший Кайлин.