Мы больше не проснемся (СИ)

Не дав Тому ответить, мальчик серьезно добавил:

— Монстр из моего кошмара — ты сам.

========== Глава 16. ==========

Несколько дней Реддл следил за поведением Гарри, замечая за ним все новые странности.

Он стал более рассеян, угрюм и молчалив. Для окружающих и даже для друзей, такие изменения были совсем незначительны, они попросту не замечали легкого отклонения в поведении Гарри, но Том улавливал состояние мальчика так же ясно, как и свое собственное.

После той ночи Поттер и правда все забыл, чем не преминул воспользоваться Реддл.

Очнувшись в Выручай-Комнате, Гарри непонимающе нахмурился и огляделся.

— Том? — он заметил читавшего какой-то учебник парня. — Что это мы тут делаем? Я же вроде…

Он задумался, припоминая события прошлого вечера. Вот, он спорит с Гермионой. Идет в спальню, чтобы выждать пару часов и отправиться к Сириусу. Но, по всей видимости, недосып и усталость сказались на мальчике: его попросту вырубило через пару минут.

Том захлопнул книгу и с любопытством посмотрел на Поттера.

— Ясно, так ты действительно ничего не помнишь.

— А что я должен помнить? — насторожился Гарри, с некоторым испугом вспоминая пьяные похождения Симуса и Дина, после которых те к утру забывали все, что натворили на дурную нетрезвую голову. — Почему мы здесь?

— У тебя был кошмар.

— …И?

— Необычный кошмар. — Том присел на кровать возле мальчика. — Я разбудил тебя и узнал кое-что новое.

— Хватит говорить загадками! — проворчал Гарри, — постой, а что ты забыл в башне Гриффиндора? Как ты узнал пароль?

Том в ответ только закатил глаза:

— «Мысли прочитал», как ты любишь это называть.

— Так нельзя!

— С чего вдруг? Я делаю то, что хочу. — Надменно ответил слизеринец. — Тебе уже не интересно, что случилось далее? Будешь критиковать мое поведение — и пальцем не пошевелю ради тебя.

— Шантажист. — Буркнул Поттер. — Хорошо, прости.

— То-то же. — Реддл немного помучил мальчика в неведении и продолжил. — Твои кошмары. Они необычны. Ты забываешь абсолютно все их подробности с наступлением утра.

— Я что, дурацкая маггловская принцесса? — возмутился Гарри, а Том ухмыльнулся, припоминая свой собственный ответ. — Что может быть такого особенного в снах, чтобы их забывать? Да еще и таким… способом?

— Понятия не имею. — Соврал Том. — Из тебя выходит жизненная энергия, но магия.. Она остается неизменной, что странно. Даже более того, у тебя ее в избытке. Она растет, а твои жизненные силы убывают.

— Есть что-то такое… — Медленно проговорил Поттер, прислушиваясь к собственным ощущениям. — Я сильно устаю, больше, чем обычно, но в то же время чувствую себя переполненным.

— Я же просил тебя рассказывать обо всех изменениях после того случая у озера. — Процедил Реддл, опалив мальчика ледяным взглядом. — Это слишком серьезно, чтобы ты так просто отмахивался.

— Прости. Я думал, это просто от бессонницы..

— Ничего ты не думал.

— Так что с ними? С моими кошмарами? — с нетерпением спросил Гарри, не желая выслушивать нотации от слизеринца.

— Возможно, на тебя наложены чары или гипноз. Возможно, это зелье. Ты рассказал, что тебя преследует какое-то существо во снах, но так и не понял кто. — Вновь соврал Том, внимательно рассматривая выражение лица Гарри. — И мы решили во всем как следует разобраться.

— Я такое говорил? Но… — Мальчик озадаченно разглядывал свои руки, силясь припомнить хоть что-то. — Как? Как мы можем разобраться в кошмарах?

— Что тебе известно о легилименции, Поттер? — широко оскалил зубы в ухмылке Том.

За день до Рождества, пока Гарри подписывал все подарки для друзей (в школе действовала особая система выдачи презентов: студент писал на оберточной бумаге имя получателя, и в рождественскую ночь подарки появлялись прямо у их кровати), поднялась сильная метель. Оставшиеся в Хогвартсе детишки шумно веселились на улице, перебрасываясь снежками и лепя неуклюжих снежных виверн. Гарри с завистью поглядывал на первокурсников: когда они с Роном выбежали поиграть в снежки во время первого снегопада, Реддл высыпал на голову несчастному и ничего не подозревавшему Поттеру целый сугроб. И обещал добавки, если тот продолжит вести себя как шестилетний ребенок.

Гарри обиделся.

А сейчас он сидел в подогреваемой камином и чарами башне, удобно устроившись на кровати и болтая в воздухе ногами. Рон с остервенением перебирал в чемодане ворох своих исписанных пергаментов, ища чистый и ругаясь при этом как сапожник. Гарри с Невиллом наблюдали за копошением рыжеволосого приятеля и весело подбадривали его как заправские болельщики на стадионе (они-то и спрятали пергаменты, стараясь развеселить Уизли, который от противостояния Коросты и Живоглота ходил сам не свой). Поиск закончила Гермиона, которая внезапно пробралась к ним за забытой книгой (чему Рон всегда возмущался, дескать, почему ей можно, а им нельзя в их спальню!), взмахом палочки отлевитировав пергаменты из карманов мантии смеющихся ребят.

— Эй! — возмутился Гарри и принялся уворачиваться от летящих в него носков Рона.

— Я считал тебя другом! Ты был мне как брат! — Рон пустил в него рубашку. — А ты чего смеешься, Невилл?!

В ойкнувшего Лонгботтома мигом полетели штаны.

Подурачившись еще немного, они оставили Невилла на растерзание чем-то взбудораженного Дина и, подхватив смеющуюся Гермиону под руки, отправились помогать профессору Флитвику украшать гирляндами Большой Зал.

— Вингардиум Левиоса! — Рон с гордостью демонстрировал немногочисленным первокурсникам свои умения, периодически поглядывая в сторону Грейнджер.

Гарри с улыбкой следил за манипуляциями друга, радуясь, что все ссоры по поводу домашних любимцев забыты.

Дети восторженно ахали и смеялись, рассматривая разноцветные огоньки на стенах, все никак не могли налюбоваться зачарованным потолком, к которому в честь праздника добавили больше искр и звездочек. Бегали вокруг Хагрида, путаясь у него под ногами и мешая перетаскивать елки. Но тот только улыбался, с теплотой в глазах смотря на взбудораженных первокурсников. Немногие на первом курсе возвращаются отмечать праздник домой: такое чудо они видели впервые в жизни!

Гермиона помогала МакГонагалл с более сложными заклинаниями, а та не могла нарадоваться умениями своей лучшей студентки.

Гарри опустил палочку, которая непроизвольно окатила пол снопом голубоватых искр. Теперь она так делала постоянно, когда мальчик творил волшебство.

— Сегодня ты в ударе. — Выдохнул Рон, утирая со лба пот. — Я уже выжат, как лимон, а тебе хоть бы хны.

Мальчик рассмеялся и отмахнулся от друга, отойдя в сторонку: столы начали перемещать к стенам.

По-тихому слиняв из Большого Зала, Гарри направился в совятню.

«Привет, Бродяга. Как ты?

В Рождественскую ночь дементоров отгонят от замка, а в башне останется только трио, не хочешь навестить нас в своей лохматой форме?

Мне кажется, тебе понравится Красное Знамя.»

Перечитав письмо и убедившись, что ничто его не выдаст, Гарри привязал пергамент к лапке своей совы.

— Отнесешь Сириусу?

Та с готовностью ухнула и с удовольствием приняла угощение в виде совиного печенья. Взмахнув крыльями, она скрылась в темнеющем небе.

Гарри, спускаясь на первый этаж, наткнулся на Тома, который, по всей видимости, поджидал мальчика.

— Ты подумал над моим предложением? — с ходу задал вопрос слизеринец, раздражаясь от нерасторопности принятия решений Гарри.

— Ты напугал меня. — Пожаловался Поттер, схватившись за сердце, когда внезапно услышал голос в темном коридоре второго этажа. — Да, я решил. После праздника, хорошо?

Реддл подавил в себе зачатки разочарования и злости: любопытство разъедало с каждым днем все сильнее.

Гарри на уровне интуиции ощущал неправильность предстоящего действа: Том решил пробраться в его голову во время кошмара. Не просто прочитать мысли, а перенести свой разум в голову мальчика. Объяснив, что сей процесс будет безболезненным из-за все больше крепнущей магической связи и легилименции слизеринца. Он уверял Гарри, что поможет избавиться от усталости и вылечит мальчика от кошмаров. Но что-то мешало гриффиндорцу дать положительный ответ.