Despacito (СИ)

— Ничего бы такого не было, — рявкнул Озборн. — Я и сам могу заметить какие-то там пятна.

Паркер кивнул. Да, конечно, можешь. С чьей-то помощью.

— Запомни сейчас, что тебе противопоказано выходить на солнце в часы-пик. И завтра тоже, пожалуй, отсидись дома.

Гарри промолчал. Он угрюмо смотрел в неопределённую точку на стене, чувствуя сильные руки Питера. Да, он готов был сгореть от стыда, и уши у него уже наверняка покраснели, но он не отказывался от помощи. Она была даже приятная.А ещё от этих прикосновений что-то внутри у него встрепенулось. Дыхание сбивалось, со лба снова потекли капельки пота. Он пытался отвлечься, смотрел на окружающие его предметы, в его голове витали мысли наподобие: «Какой красивый у меня ковёр, как же я раньше его не замечал», — но и они не помогли. Он сглотнул слюну, сделал большой вдох и тяжело выдохнул. Сердце билось с такой силой, что вот-вот бы куда-нибудь да улетело.

Наконец, когда прошло несколько минут в полном молчании, Питер выдал:

— Готово.

Озборн облегчённо выдохнул. Это испытание закончилось.

— Спасибо тебе, — опустив взгляд, промолвил он. Он чувствовал себя виноватым, сам не зная почему. Вероятно потому, что этот человек помогал ему. Бескорыстно. Второй раз. — Дальше я справлюсь сам, — продолжил Гарри.

Затем выдавил каплю крема на ладонь и поднёс её к коже.

— Да не за что, — ответил Питер и тут же хмыкнул. — Я же будущий врач.

Затем он повернулся к двери и остановился. Уходить… Уже надо было уходить?.. Да, ведь они даже не были друзьями. Да и знакомые из них получились так себе. Их просто свели обстоятельства, а если бы Гарри не обгорел, вряд ли бы сейчас Паркер находился в этой комнате.

— Тогда, — сглатывая сожаление, звучавшее в его голосе, произнёс Питер. Голос его дрогнул. — Тогда я пойду.

— Уже? — неожиданно для самого себя воскликнул Гарри, ещё даже не намазав тело.

Паркер одиноко стоял в двери, облокачиваясь на косяк, и в его глазах читалась грусть. Он собирался сегодня встретиться с Гарри, пообщаться с ним и узнать его получше, но теперь всё пошло коту под хвост. По крайней мере он помог ему, этому Озборну. А ведь он даже не знал его имени — лишь номер отеля, в котором он жил.

Они смотрели друг другу в глаза, но затем перевели взгляды в другие точки. Атмосфера накалялась, время словно остановилось. Алкоголь, который они выпили, похоже, начинал действовать. Обоим хотелось кинуться друг к другу и не прощаться, ещё немного побыть вместе и…

Питер повернулся и уставился на входную дверь. Нет, нет, нет, думал он, ни в коем случае не кидайся на него. Придерживайся правил приличия. Вы с ним мало знакомы, ты лишь помог ему. И всё.

Он снова кинул полный грусти взгляд на Озборна. Тот в отчаянии шлёпнул крем себе на грудь. Глухой звук разнёсся по всему номеру, и Паркер невольно вздрогнул. Затем, не в силах сдерживать накатившие на него чувства, промолвил:

— Только скажи, как тебя зовут… — попросил было он, но увидел, как Гарри вмазывает крем в кожу. Он готов был вскипеть от наполнявшего его гнева.

— Гарри Озб… — начал тот, смотря на Паркера с огромной надеждой во взгляде. Только не уходи… — думал он.

В глазах Питера блестел нездоровый огонек. Они буквально светились. Казалось, что в его голове назрел какой-то хитрый план, возможно, даже опасный и авантюрный.

— Что? — в недоумении произнес Гарри. — Ты как-то странно на меня смотришь.

Уже в следующую секунду Паркер оказался в шаге от Озборна, пытаясь выхватить из его рук тюбик с кремом.

— А ну отдай сюда! — воскликнул он, протянув руку к тюбику.

— Ничего я не дам, — Гарри настаивал на своем и держал крем над своей головой, словно это бы помогло. Обычно так делали высокие задиры, надеющиеся на то, что дети пониже не достанут нужную им игрушку. Но в данном случае это вряд ли бы помогло — Паркер был выше Озборна.

— Ты неправильно его втираешь! — вскрикнул Питер. — Дай я вотру. Я врач, я знаю!

— Я повторю, если ты не услышал в первый раз, — громко проговорил Озборн. — Я не дам его тебе. Сам вмажу. Отста…

Он не договорил. В следующий момент он лишь почувствовал, как Питер, пытаясь дотянуться до мази, наскочил на него; теперь он лежал на нем. Завязалась тихая, молчаливая потасовка; оба боролись за эту мазь, только Паркер пытался помочь, а Гарри лишний раз показывал свой упертый характер.

Озборну удалось юрко пробраться под телом Питера в сторону. Он попытался сползти с кровати, но Паркер уже схватил его за ноги и вернул на место. Гарри вовремя спохватился. Он кинул тюбик в другой угол комнаты в надежде, что успеет вновь до него добраться, пока Питер еще будет слезать с кровати. Но Паркер оказался более ловок. Он тут же, пытаясь удержать Озборна, опередить его, спрыгнул и помчался по направлению к тюбику, а Гарри уже карабкался по полу, стараясь не терять из виду крем. Уже в следующий момент блондин оказался рядом со своей целью и схватил ее, как хищник — жертву. Затем он, самодовольно улыбаясь, поднялся, тяжело дыша. Тюбик был в его руках! Внутри он ликовал.

Правда, недолго.

Питер, стоявший рядом, успел прижать того к стене, выхвачивая тюбик; он плотно держал своими сильными руками худощавого блондина и вытаскивал из плотно зажатого кулака мазь. Однако Гарри просто так не сдавался. Он попытался дернуться, проползти под ногами Питера и уже праздновать победу, но Паркера обмануть ему не удалось.

Либо это действовал алкоголь, находившийся в их организмах, либо непреодолимая упертость, но произошедшее следом Паркер объяснить не мог даже себе.

Он, еще плотнее прижав блондина к стене и не давая ему высвободиться, прибегнул к крайне опасному шагу: быстро, с реакцией и скоростью гепарда, прильнул своими губами к его и удержал на месте. Шокированный, Озборн даже задержал дыхание и прикрыл глаза. Он хотел было возмутиться, ударить Паркера, высвободиться, кричать, но… Нет.

Губы Питера показались ему такими мягкими, что он хотел остановить это мгновение и раствориться в нем. А совсем не бить этого странного, чудного парня. За эту секунду тысячи мыслей пролетели в его голове — он думал, что этим жестом хотел показать Паркер, что он намеревался сделать, но Гарри откинул их. Откинул, сам того не замечая, и его напряжённая грудь тотчас же опустилась.

Хватка Гарри понемногу ослабевала, и вскоре скользкий тюбик, что он так плотно держал в своей руке… оказался на полу.

Паркер оторвался. Хотя, если говорить по правде, он сделал это нехотя. Как и Гарри, что мечтал застыть в этой минуте.

Повисло неловкое молчание, и Питер воспользовался этой ситуацией. Вмиг он нагнулся, поднял тюбик с пола и встал сам. Затем помахал им перед глазами Гарри и произнес: «Спасибо».

Озборн в недоумении смотрел на него, переводя взгляд то на Паркера, то на мазь. Тяжело дыша, он соображал, был ли этот поцелуй лишь специальным ходом для того, чтобы заполучить крем, или же он сделал это по воле души?

Пока Гарри думал, Питер уже открыл тюбик, выплеснул мазь себе на ладонь и принялся растирать кожу ещё ничего не осознававшего блондина на груди.

— Вот так-то лучше, — улыбался он. — Сейчас мы тебя помажем, и пятнышки уйдут, — он обращался с ним, словно с ребёнком, и это немного раздражало Озборна. Тут же Питер призадумался, но продолжил мазать крем. — Хотя нет, пока что не уйдут. Тебе нужно будет обратиться к врачу.

— Что. Ты. Только что. Сделал?! — сквозь зубы прошипел Озборн; гнев накатывал на него огромными волнами.

Питер склонил голову набок.

— Только не говори, что тебе не понравилось.

— Я тебя спросил, что это было! — воскликнул Гарри и попытался вырваться из цепких рук, но Паркер снова удержал его.

— Даже не думай ускользать — не получится.

Издав протяжный недовольный вздох, Озборн отвёл взгляд. Он снова рассматривал свой номер, даже глянул в окно — проверить, не следит ли за ними никто. Мысль дурацкая, но ведь и Гарри не такой уж обыкновенный гражданский, а наследник огромной компании. Его отец наверняка выслал кого-нибудь вслед за сыном, чтобы проверять, всё ли с ним в порядке.