Ты - мой омега (СИ)

Я, чуть улыбаясь, обернулся к нему, решив удостоить его ответом:

- А ты не слышал миссис Пальмерстон? Буду пробоваться в команду.

- Ты?! Хах, если только на роль мяча, - он гадко рассмеялся, довольный своей шуткой.

- Ну, этот мяч неплохо отделал тебя сегодня, - не остался я в долгу.

- Да если бы я захотел, я бы убил тебя, - тут же набычился он.

- Да неужели, - я закатил глаза. – Если еще раз нужно будет поправить нос, обращайся. Тебе даже вне очереди.

Он оскалился, но ничего не успел ответить – в зал вошел тренер.

- О, это ты новенький? – насмешливо произнес мистер Льюис, подталкивая Майкла в сторону тренирующихся ребят. – Бернштайн, чего встал, мяч в руки и на поле.

- Да, - кивнул я, подобравшись.

- Ну, тогда покажи мне, на что ты способен.

Тренер направился в сторону одного из колец, я последовал за ним, сбросив по дороге рюкзак на скамейку запасных. Я был уверен, что меня возьмут, я, конечно, не был капитаном в прошлой команде, но одним из ключевых игроков точно. Да, я был довольно мелким для баскетболистов, зато я был быстрым и точным. Рослые игроки не могли угнаться за мной, не ожидая от меня такой прыти.

- Держи мяч. Покажи мне бросок с трехочкового, проход в зону соперника, броски с точек, со штрафного и атаку.

У тренера было довольно скептичное лицо, он до последнего не был уверен, что я знаю, где именно трехочковый, а где штрафной, но, наверное, таково и было мое преимущество по жизни.

Я был скрытным, не все всегда знали, что у меня на уме, на что я способен, и что я умею. Я умел притворяться дурачком на олимпиадах штата, на которые меня постоянно посылали от школы, изображая того, кто вообще туда случайно попал, а потом выигрывая призовые места, не всегда первые, но всегда оказываясь в пятерке лучших. Я умел притвориться испуганным задохликом перед каким-нибудь альфой-старшеклассником, чтобы уже через пять минут держать его в захвате, скулящего и умоляющего отпустить. Я умел притвориться романтиком перед парнями и девчонками-омегами, которые так это любят, и умел притвориться парнем без головы перед бетами, которые обожают экстрим, преследуя свои цели, и при всем при этом, я не считал себя плохим. Каждому дано что-то, какое-то качество, помогающее ему выжить в этой жизни, приспособиться к ней, и у меня это – умение одеть маску, поменять окрас, как хамелеон, перекинуться в кого угодно, как трикстер. Нет, я был искренним с теми, кому я доверял, но все-таки утаивая и от них что-то, что должно остаться только моим, только со мной, спрятанное глубоко в душе за семью печатями.

- Готов? – спросил тренер, поднося ко рту свисток.

Я согласно кивнул:

- Всегда готов.

========== Глава 3 ==========

Бывает такое, что к некоторым людям клички так и напрашиваются, заменяют полностью имя и приклеиваются намертво, потому что полностью характеризуют, как внутренне, так и внешне данного человека.

Я не раз и не два встречал таких людей, чьи настоящие имена не помнили даже их родные матери, не говоря уже о друзьях. Но каждый раз, наталкиваясь на такого человека, я невольно все-таки удивлялся, как точно, буквально одно слово, может сказать о нем все.

Сегодня я встретил сразу двух парней, имеющих такие клички.

После проб, я переоделся в захваченную из прошлой школы форму, побив собственный рекорд по быстроте, и, когда я присоединился к остальным на поле, тренировка уже началась окончательно. Мистер Льюис оказался из разряда таких тренеров, каким лучше было работать в Вооруженных Силах Соединенных Штатов, а не в школах маленьких городишек. Честно, армия Америки потеряла весьма многообещающего офицера. Льюис орал, зверствовал, чуть ли не бился в истерике, переходил на личности, унижал, обещал все известные кары на земле, проклинал, в общем, отрывался на славу всю тренировку.

После нее, вваливаясь недружным строем в раздевалку, все парни выглядели выжатыми лимонами, с перекошенными от невыносимых мук гримасами на лице. Не отставал и от остальных я – кое-как передвигая ногами, я добрел до свободного шкафчика, в котором сложил одежду, и рухнул рядом с ним на скамейку.

- Значит, Атчесон, - медленно, будто смакую каждую букву, произнес капитан команды, Фил Бернштайн.

- Просто Дин, - натянуто, но вежливо улыбнулся я, косо посматривая в сторону его братца.

Братец, к слову, таким же мертвым телом восседал прямо напротив меня, абсолютно растеряв всю свою прежнюю надменность и высокомерие.

- Ну что ж, Дин, - Фил прокашлялся, - ты неплохо играешь.

- Да, спасибо, я часто такое слышу, - я не мог удержаться, чтобы не вставить свое ехидное замечание, такова уж была моя природа. Не знаю, от кого мне достался такой препротивный характер, от дальнего родственника, или от родителей, но я бы точно не поблагодарил этого человека. Гораздо легче жить тем, кто не нарывается лишний раз.

Видимо, старший Бернштайн обладал хоть каким-то умом и не был такой задницей, как младший, потому что в ответ на мою реплику он только как-то жалостливо улыбнулся, после чего сказал:

- И это не удивительно. Кстати, мы же не успели представиться, я – Фил, капитан.

Все вокруг невольно застыли, внимательно наблюдая за нами и прислушиваясь к каждому слову. Я пожал его твердую ладонь с сильными пальцами, оглядывая с ног до головы. Фил был типичным альфой, каких снимают в глянцевые журналы для омег, высоким, накаченным, голубоглазым брюнетом, с непоколебимой уверенностью в собственной силе. Хотя я еще не мог отличить уже полностью созревшего альфу, бету или омегу, но тут я это чувствовал наверняка, и не трудно догадаться, кстати, что Майкл уже тоже вошел в этот возраст, что было неудивительно – наверняка, половине нашего класса уже исполнились полные шестнадцать.

Во взгляде старшего Бернштайна читалось спокойствие, и в то же время некая решительность, твердость – этот парень мог поставить на место любого зарвавшегося, но он умел пользоваться данной ему от природы властностью, в отличие от своего брата. Я невольно проникся к нему уважением – он не стал унижать меня в первый же день, показывать, кто здесь главный, он решил быть приветливым и дружелюбным, причем довольно искренне, что, несомненно, сработало – каких новичков не обрадует хорошее к себе отношение?

- Добро пожаловать, - кивнул Фил, разрывая рукопожатие.

После нашего официального знакомства, остальные парни, кроме Майкла, естественно, будто отмерли, и стали по одному подходить, представляясь. Среди них были почти все старшеклассники, только человека четыре, три, были одного со мной возраста, или на немного старше, неважно – они все одинаково дружелюбно приветствовали меня, после негласного одобрения капитана моей кандидатуры на роль нового члена команды.

И вот среди них попались два забавных типа. Одного, низкорослого коренастого увальня, с жестким ежиком волос на голове и со здоровенными ручищами, звали Стаб¹, что, без сомнений, было его прозвищем, а второго, длинного, но не тощего, с мягкой, почти детской улыбкой, Спайком².

Они были настолько разными внешне и по характеру, по крайней мере, на первый взгляд, настолько непохожими, что было очень странно узнать, что они лучшие друзья. Я видел, пока мы всем скопом принимали душ, пока переодевались и выходили все вместе из здания школы, расходясь кто куда, что они как бы живут в отдельном от всех, только для них двоих мире, и я подумал тогда, почему в жизни так происходит, одни, полные противоположности, притягиваются, будто дополняя друг друга, а другие, такие одинаковые, элементарно не могут найти общий язык?

Прежде чем пойти в сторону своей улицы, я окликнул Майкла, уже собирающегося садиться в машину брата.

- Чего тебе? – спросил он угрюмо.

На протяжении всей тренировки он не проявлял никакой агрессии или чего-то в этом роде, что заставило сделать меня определенные выводы о нем. Я же говорил, я был не таким уж и плохим парнем.

- Слушай, чувак, если бы Тим не полез ко мне первым, я бы даже не обратил на него внимания. И я не собирался ему звонить.