Там, где мы есть (СИ)

Они целуются… Питер помнит, как вначале Киллиан целовал его нежно, трепетно, мягко — словно боялся спугнуть, будто хотел приручить. И Питеру нравились эти робкие, несмелые шаги к сближению, к которому они оба стремились… Но с каждым разом поцелуи становились все настойчивее и жарче. Они задыхались в этих поцелуях, но им все равно было мало… Питер помнит все те горячие, тягучие, жадные поцелуи, которые сводили с ума их обоих, от которых их трясло от возбуждения и желания… Питер помнит, как с его губ срывались непроизвольные стоны, и его выгибало в сильных руках Киллиана, дрожащих от возбуждения. Киллиану хотелось большего, но он никогда не пытался перейти черту… Потому что Питер был не готов, потому что был не уверен, потому что страшился. А Киллиан терпеливо ждал, когда Питер откроется до конца. Сдерживал свое дикое желание, которое каждый раз Питер видел в его замутненном возбуждением взгляде, и ждал… Киллиан никогда бы не взял его силой… Никогда…

Но это случилось в другой реальности — в их настоящей реальности, о которой Киллиан… ничего не знал… Господи! В той реальности был не его Киллиан… Питер запутался. Крошечная точка сомнения в сердце Питера пульсирует, заполняя болью сердце… Поздно. Уже ничего не исправишь. Зачем портал напоминает ему о том, как он… как они были счастливы? Это похоже на агонию… Это причиняет невыносимую боль даже его темному сердцу… Он сам виноват в том, что все разрушил. Он больше не может смотреть на счастливого себя. Он выхватывает кортик и вонзает его в грудь своему смеющемуся отражению… прямо в сердце. Кортик дрожит в его руке, а рукоять так сильно обжигает ладонь, что Питер непроизвольно одергивает руку, оставляя кортик в полотне портала, и отступает назад.

Портал упорно сопротивляется и напоминает Питеру о ночи, когда он сам первый раз поцеловал Киллиана, потому что… любил его. Питер тогда сомневался в правильности таких отношений и избегал Киллиана, но когда снова увидел его, то не смог сопротивляться тому, что чувствовал… Он любил Киллиана Джонса.

Питер обессилено опускается на колени перед порталом, осознавая, что он натворил — это не незнакомец из настоящей реальности убил его любовь, Питер сам убил ее в этой реальности… собственной рукой. Он должен был дать шанс Киллиану. Нет. Себе в первую очередь. И, может быть, его темное сердце снова бы научилось любить… Можно попытаться все исправить — вернуть своего Киллиана из темного портала или самому уйти во Тьму, чтобы быть рядом с тем, кого любил… Питер знает, что Киллиан, который сейчас улыбается ему с темной поверхности портала, не уходил из Неверлэнда, потому что любит его… Даже несмотря на его темное, холодное сердце, в котором нет любви…

— Я скучаю, Питер. Я безумно по тебе скучаю… Я люблю тебя…

The Rasmus — Guilty

Это было последней каплей, и Питер не выдержал. Он вскочил и решительно направился к манящей его зеркальной поверхности, чтобы уйти к тому, в ком нуждался сейчас больше всего… Но у самой границы портала его перехватили сильные руки, удерживая от последнего шага.

— Пусти меня, Феликс! — Питер пытался вырваться, но Феликс не отпускал, лишь сильнее прижимая его к себе. — Пусти, слышишь!

— Это опасно, Питер! — Феликс развернулся спиной к порталу, перекрывая Питеру путь, и ослабил хватку. — Портал закрывается и может схлопнуться в любой момент… И ты можешь погибнуть, если не успеешь перейти!

— Мне плевать! — Питеру все же удалось вырваться, и он со злостью ударил Феликса в грудь, пытаясь оттолкнуть его. — Пусти меня, слышишь! Я хочу быть там! С ним!

— Послушай меня, Питер! — даже если бы Питер применил сейчас против него свою магию, Феликсу было бы все равно. Он схватил Питера за плечи и сильно встряхнул. — Послушай! Ты ничем ему не поможешь, если погибнешь! И даже если тебе удастся перейти, ты все равно будешь там бессилен. А сейчас ты можешь дать ему шанс выжить. Помоги ему, Питер!

— Как?.. — Питер поднял голову и посмотрел Феликсу в глаза. — Что я должен сделать?

— Если хочешь помочь ему, закрой портал как можно быстрее, чтобы открытый переход не забирал его силы.

— Я чувствовал, что он умирает там… — Питер смотрел Феликсу за спину — картинка становилась все более размытой, но там Киллиан снова улыбался ему.

— Даже если он умрет, Питер, у него все равно будет шанс вернуться к жизни в другом мире. Поверь мне, — Феликс бросил взгляд за спину. — Черт! Слишком медленно закрывается. Питер, ты сможешь закрыть портал быстрее, если воспользуешься кортиком и рассечешь полотно портала. Но я хочу предупредить тебя, портал всегда забирает что-то у того, кто закрывает его. Я не знаю, что придется принести в жертву тебе, но если ты готов…

— Я готов, Феликс.

Питер старался не смотреть в глаза Киллиану, который улыбался ему с темной поверхности портала. Он осторожно взялся за рукоять кортика, которая больше не обжигала ладонь, и когда уже был готов полоснуть и вспороть задрожавшую поверхность, не удержался и в последний раз посмотрел на отражение Киллиана.

— Я не могу, Феликс. Я потеряю его навсегда. Не могу…

Услышав отчаяние, сквозившее в голосе Пэна, Феликс испугался, что Питер снова попытается уйти в портал. Он знал, что рискует, когда обнял Питера одной рукой, прижимая как можно сильнее к себе, а другой обхватил рукоять кортика, переплетая свои пальцы с пальцами Питера, потому что был уверен, что портал заберет свою жертву и у него тоже. Вот только забирать у него было особо нечего. Что можно было забрать из мертвого сердца? Если только иллюзию жизни…

— Давай вместе, — Феликс сильнее сжал рукоять кортика и попытался сдвинуть лезвие, воткнутое в поверхность портала, но почувствовал сопротивление Питера. — Не смотри на него, Питер. Это ненастоящий Киллиан. Настоящий обязательно вернется к тебе, если действительно любит. Закрой глаза, Питер. Отпусти его.

— Я ненавижу тебя, Феликс… — прошептал Питер и закрыл глаза, все же доверившись Феликсу.

— Когда-нибудь, ты скажешь мне спасибо, — выдохнул ему на ухо Феликс почувствовал, что Питер больше не сопротивляется, и сделал рукой движение вниз, медленно вспарывая кортиком беспокойно дрожащую поверхность.

Он чувствовал, что что-то происходило в его мертвом сердце, только не мог понять, что именно. Поэтому, когда снова воткнул кортик в полотно портала, прошептал Питеру на ухо:

— Если со мной что-то случиться, похорони меня рядом с Уайзом, — и быстрым движением, сильнее сжимая ладонь Питера с зажатым в ней кортиком, полосонул портал еще раз и еще раз.

Из порезов на поверхности, ставшей абсолютно черной и непроницаемой, ударили лучи ослепляющего света, заставив отступить от портала. Но это их не спасло, когда в следующее мгновение раздавшийся взрыв откинул их на приличное расстояние, обжигая жутким холодом.

Питер очнулся оттого, что почувствовал на левой щеке что-то горячее и шершавое, как наждачная бумага, а по лицу стекали капли холодной воды. Он открыл глаза. Дождь… Впервые в Неверлэнде шел дождь. Питер вспомнил, что произошло, и сердце сжалось и заполнилось… болью и сожалением. В нем больше не было темноты и холода. Тьма ушла из его сердца, оставив где-то в самой глубине крошечную темную точку, как напоминание о себе, словно отметила его, чтобы узнать при следующей встрече. Портал забрал себе в жертву то, что было в сердце Питера в тот момент, когда они с Феликсом закрывали портал… Феликс! Питер приподнял голову и столкнулся взглядом с Призраком, который сидел прямо перед ним, свесив язык набок.

«Слава богу, ты пришел в себя! Черт! Взрыв был довольно неожиданным… И вас не слабо отшвырнуло… Ты как?» — волк подошел к Питеру и лизнул его в щеку. Шершавое и горячее…

— Вроде нормально… — Пэн прислушался к себе, но ничего, что могло бы насторожить, не почувствовал.

«Я никогда не видел, чтобы темные порталы закрывались вот так… Тебе достался какой-то эксклюзивный вариант. Но вы справились, а у нас снова сюрприз», — Призрак махнул мохнатой головой в сторону.

Питер привстал и посмотрел туда, куда указывал белый волк — темного портала больше не было. Но он не исчез бесследно, Тьма оставила Питеру его портал, в который он не ушел тогда, когда у него был выбор на границе миров. Тогда он решил вернуться в Неверлэнд. А теперь он получил еще один щедрый подарок от Её Величества Тьмы… Или все же искушение? На прощание? Или как напоминание? С этим Питер разберется позже, а пока…