Море опалённое свободой (СИ)

- Бедненький Ло, – буркнул, усмехнувшись, Цурбус и устремился наверх. – Давай я тебе покажу настоящий член.

- Пошёл… – всё же сказал тихо Иренди, но тут же прикусил губу, потому что над его лицом навис стояк Бахму. Он широко открыл глаза и в ужасе пытался понять, что Цурбус сейчас будет делать.

Бахму схватился за свой член и принялся себя ласкать, самодовольно глядя на замершего и ошарашенного Иренди.

- Открой свой ротик, Ло, сейчас мы тебя накормим спермой… Ты ведь хочешь глоточек моего нектара?

От этих слов по телу предательски пронеслись мурашки. Но ужас того, что Бахму сейчас собирался делать, заставил Лорени отвернуться. Цурбус не стал поворачивать его лицо обратно, он знал, Иренди краем глаза следил за деяниями ненавистного ему человека. И был абсолютно прав. А когда Цурбус излился прямо на левую сторону лица Лорени, Иренди лишь вздрогнул, закусил до крови губу и почувствовал, как внутри разгорается пожар немыслимой похоти. Ему это понравилось!

Цурбус нагнулся, слизнул капли спермы с горячей, словно раскалённые угли, щеки Лорени, скользнул языком вниз по скуле, прикусил её. Потом по шее и, оставляя влажные дорожки, устремился вниз. Его член даже и не собирался опадать. Он продолжал пульсировать и дрожать в предвкушении чего-то другого.

Цурбус стянул ниже штаны и трусы Лорени, скользнул рукой по стоявшему члену, потом по яичкам и оказался возле ануса. Она дрожала, сжималась судорожно, как будто чего-то ждала. Цурбус облизнул пересохшие губы, схватился за смазку и, выдавив на палец тонкий и короткий стержень, быстро вогнал его внутрь. Лорени вздрогнул, застонал громко, посмотрел горящими глазами на Цурбуса, приподняв голову, но когда палец коснулся чего-то странного внутри и по телу пронеслась стая мурашек удовлетворения и вожделения, Иренди откинулся назад. Из горла вырвался стон, он задвигал бёдрами, и это движение получилось плавным, но из-за привязанных ног корявым.

- Да, сладкий Ло, – протянул довольно Бахму. Его голос был хриплым, тихим, завораживающим. – Тебе нравится. Твоей узкой дырке это нравится.

Цурбус вставил второй палец, через некоторое время третий. Осмотрелся, нашёл свою саблю и потянулся за ней. Пришлось вынуть пальцы, так как она лежала далековато, и спуститься с кровати за оружием. Взмахнув им пару раз, он обрезал подтяжки, освободив ноги от пут, потом встал между ними.

Как только ноги Лорени стали свободны, он тут же их согнул в коленях, раздвинул и приподнял бёдра. В этот момент Иренди плохо соображал, что делал. Ему нужна была разрядка, ему нужно было кончить, и он был согласен даже на то, чтобы его трахнул ненавистный им человек. Он был согласен стать в этот момент пидором.

- О, смотрю ты так сильно хочешь меня, что готов сам запрыгнуть на мой член.

Бахму стянул с него штаны и трусы, откинул их в сторону и, перехватив Лорени за бёдра, медленно стал входить в него. Ушли куда-то ненависть и отвращение, остались в стороне нелепость и месть. Сейчас было важным только одно, получить удовольствие до последнего конца и насладиться друг другом.

- Запомни, Ло, – шептал Цурбус. – Запомни мой член. Запомни мой запах. Запомни меня. И то, что я был первым, кто лишил твою дырку девственности.

Слова Цурбуса были похожи на бред. Но они прочно откладывались в сознании. От этого хотелось плакать, но ещё больше хотелось кричать, насаживаясь на его член сильнее и сильнее.

Когда Цурбус стал проникать в Иренди, Лорени почувствовал боль и тут же прикусил губу, громко застонав. Несколько минут, а может целая вечность продолжалась эта невыносимо горящая и в тот же момент манящая боль. У Лорени выступили на глаза слёзы, он громче застонал, шмыгнул носом, а потом всё утихло, оставив лишь неудовлетворённость тем, что всё закончилось, не дойдя до конца.

- Расслабься, – вдруг выдернул его из мира неудовлетворённости голос. Горячий, полный страсти и желания голос ненавистного им человека. И Лорени не мог не подчиниться ему. Глядя в красивое и похотливое лицо Цурбуса, он расслабился. Бахму дёрнулся вперёд, резкая боль пронзила тело Лорени. Он вскрикнул, но тут же прикусил до крови губу. Через несколько секунд боль отступила, а ещё через пятнадцать секунд пришло долгожданное наслаждение.

Они двигались в унисон, выбивая такт только им ведомой мелодии. Движения были плавными, ускорялись каждый раз, и Цурбус, подхватив Иренди за ноги, приподнял их вверх, забросив себе на плечи. Ускоряясь с каждым движением, он смотрел в зелёные, превратившиеся в маленькие изумрудики, глаза Лорени, и, не думая о своих действиях, сцеловывал с них слёзы. Ресницы Лорени под губами Бахму дрожали, изо рта вырывались сладкие стоны, тело выгибалось в спине навстречу движениям Цурбуса, и Бахму сам тонул в этом похотливом танце мести. Коснувшись члена, Цурбус стал его ласкать, продолжая двигаться.

Сначала кончил Лорени, потом Бахму внутрь Иренди. Цурбус излился обильно, обжигая своим семенем всё его нутро. Лорени ослаб, Цурбус в изнеможении упал на него, тяжело дыша. Несколько минут они лежали, не шевелясь, а потом, когда похоть спала и навалилась бетонной плитой реальность, Цурбус встал. Заправил в штаны свой опавший член, застегнул ремень, шагнул в сторону сабли. Лорени лежал, отвернувшись от него. Смотреть на своего врага он не хотел. В этот момент было стыдно, противно до тошноты и ненавистно до скрежета в зубах.

Цурбус перерезал банты, стягивающие руки Лорени, тем самым освобождая его. Подхватил его саблю, бросил на кровать. Потом, отвернувшись от Лорени, подхватил свою сумку, которую не успел распаковать после прибытия из похода. Не оборачиваясь, пошёл к двери. Взявшись за ручку, обернулся. Лорени сидел странно на кровати, спустив ноги вниз. Задница видно болела, подумалось Цурбусу. Иренди тянулся за штанами и трусами, валявшимися на полу.

- Если захочешь отомстить, – проговорил в гулкой тишине Бахму. Рука Лорени замерла, тело вздрогнуло. – Я буду в Ансэрит.

Потом открыл дверь и переступил порог, оставив Лорени одного. Некоторое время Иренди сидел, не шевелясь, потом принялся кусать губы, потому что на глаза навернулись слёзы. Слёзы унижения, обиды на себя и своё тело, слёзы ненависти за то, что он был таким беспомощным и глупым.

Цурбус слетел по лестнице, вырвался на улицу и, вдохнув полной грудью морской, вечерний воздух, быстро направился прочь. Противно. Отвратительно. Тошнотворно. Он шёл быстро, даже спотыкался. Словно убегал от сделанного, от своих поступков, которые в этот момент казались глупыми, неоправданными и детскими. Зачем он это сделал? Почему в тот момент не остановился? Оглушил бы Лорени, а потом собрал спокойно вещи и ушёл бы? Ушёл навсегда, уплыл в Ансэрит и уже никогда бы не возвращался. Почему решил унизить Лорени? Зачем совокупился с человеком, и как мог это сделать, при этом ненавидя его?! Сейчас Цурбус задавался вопросами и не находил на них ответы. В груди всё сжималось, становилось отвратительно и тошно. Комом застрял в горле крик горечи. Странно ли это, но он жалел Лорени и ненавидел в этот момент себя!

Солнце уже зашло за горизонт, когда Цурбус вышел на пирс. Он шёл быстро и практически налетел на троих мужчин, стоявших на его пути.

- Эй, смотри куда прёшь! – пискнул один из них. И поскольку Цурбус мало что понял из того, что произошло, и он был явно не в настроении, то и ответ получился соответствующий:

- С дороги!

Прошёл мимо, обогнув их, но кто-то вцепился за шкирку. Потянул назад, и, сделав шаг, Бахму столкнулся с глазами высокого, мускулистого мужчины.

- Мы моряков набираем, завтра уходим в море. А ты куда-то собрался? – пробасил мужчина, прожигая Цурбуса своими глазами.

Бахму некоторое время хлопал ресницами, а потом кивнул. Вот так случайность, ему как раз нужен был корабль.

- Записывайся, – довольно улыбнулся беззубым ртом тот, кто первый его окликнул. Протянул ему лист, ручку и кивнул, чтобы Бахму писал. Цурбус без вопросов – в голове были другие проблемы, вопросы, поиски ответов – размашисто написал под каким-то текстом своё имя и вернул ручку мужчине.