Потрясти сахарное дерево (ЛП)

любить, или, что мы больше не сможем проводить так много времени вместе, или, что

каким-то образом что-то изменится, или что, как его мать, я брошу его и сбегу с какой-

нибудь новой любовью.

Его руки говорили одно, а глаза — совсем другое. Его глаза говорили, что он

ревновал и боялся, и не был уверен, на каком будет месте, если в моей жизни появится

мужчина. Они говорили, что он не сможет справиться с мыслью, что наш дом развалит

какой-то чужак. Это был просто ещѐ один отголосок его основной неуверенности в

жизни как таковой.

Я одинок, — прожестикулировал я.

Я намеревался добавить целый монолог о том, что, если бы мне было кого

любить, я был бы счастлив, что он был бы счастлив, и что мы были бы счастливы все

вместе, но замолчал и ничего не сказал. У меня не было ни духа, ни энергии, чтобы

бороться с этим дальше.

Ты не должен бояться, — сказал я. — Но если хочешь, вперѐд. Я не могу тебя

остановить. Я не хочу больше об этом спорить, хорошо? Пойду приготовлю ужин.

Я вышел из его комнаты и прошѐл на кухню.

Вместо того, чтобы разбираться с ужином, я сел за стол и уткнулся лицом в свои

ладони.

Я услышал шаги, когда сын прошѐл на кухню, встал позади меня. Ной прильнул

ко мне, обвивая меня руками, кладя голову на заднюю часть моего плеча. Он проверял.

Он говорил, что всѐ ещѐ здесь, что всѐ хорошо, что всѐ будет в порядке.

Глава 58

Оповещение для Джексона

В субботу перед днѐм рождения Ноя я работал на ленте экспресс-кассы и

находился в довольно приподнятом настроении, пока не увидел Джексона Ледбеттера.

Вместо того, чтобы пойти к моей ленте, он отправился к кассе номер пять, отводя

взгляд, будто не видел меня. Джалиса его рассчитала, провела через сканер его

продукты для ланча, стоя спиной ко мне.

Это привело меня в необъяснимую ярость.

Закончив со своим покупателем, я поднял трубку и нажал кнопку "оповещение":

— Джексон Ледбеттер, ваша партия ждѐт вас на экспресс-кассе, — произнѐс я

самым скучающим голосом, каким только смог. — Джексон Ледбеттер, ваша партия...

Он бросил взгляд в мою сторону.

Я приподнял брови.

Расплатившись по чеку, он медленно подошѐл ко мне. Он был одет в

медицинскую униформу. Этот вид всколыхнул во мне много чувств. Похоть, конечно

же, и желание, и тоску, но ещѐ и злость, боль и замешательство. Я хотел поговорить с

ним, но не хотел разговаривать. Я хотел просто смотреть на него. Я хотел, чтобы он

152

Потрясти сахарное дерево. Ник Вилгус

каким-то образом понял, как я себя чувствую, просто посмотрев на меня в ответ. Я

хотел злиться на него, но ещѐ хотел, чтобы наша проблема разрешилась.

Он подошѐл к стойке с нерешительной улыбкой.

Кроме него, у меня не было покупателей.

— Обязательно было давать кому-то другому тебя рассчитать? — шѐпотом

спросил я, чувствуя боль и ревность.

— Ты не отвечал на мои звонки.

— И это значит, что я не могу тебя рассчитать?

— Я не думал, что ты этого хочешь.

— Не хочу, — признал я. — Я даже не хочу с тобой разговаривать.

— Тогда зачем пустил для меня оповещение?

— Я так зол, что хочу взять этот телефон и вмять его в твои симпатичные зубы.

— Это немного экстремально.

— Это потому что я люблю тебя, — тихо произнѐс я.

Он выглядел смущенным.

— Ты меня напугал, — сказал я.

— Мне жаль.

— Ты очень, очень, очень меня напугал.

— Мне очень, очень, очень жаль.

Мы смотрели друг на друга долгие мгновения.

— Боже, ты меня так злишь, что я мог бы просто отпинать твою проклятую

задницу янки обратно в чѐртов Бостон, — сказал я.

— Знаю, — несчастно произнѐс он. — Прости. Позволь мне попытаться снова.

Пожалуйста, Вилли, меня это убивает.

— Я не могу пройти через это снова, связаться с еще одной зависимостью. Если

меня тебе недостаточно, тогда ничего не сработает. Я не хочу, чтобы мой маленький

мальчик влюбился в тебя, а ты просто отвернулся и разбил ему сердце. Мы не будем

делить тебя с кучей наркотиков.

— Вы и не должны, — сказал он. — Я в завязке. Видишь, как у меня трясутся

руки? Я ходил на собрания. Я сделаю это, Вилли, но было бы намного легче, если бы

ты помогал мне.

Я огляделся вокруг, чтобы убедиться, что мистер Оуэн не преследует меня,

скрываясь за полками с конфетами и слушая.

— Я знаю, что ты должен работать, — прошептал он, вспомнив, где мы

находимся. — Я могу сегодня зайти?

— Не знаю.

— Просто поговорить.

Я ничего не сказал.

— Пожалуйста?

— Хорошо, — наконец ответил я. — Но лучше тебе надеть бронежилет, потому

что если я не пристрелю тебя, то это может сделать Ной.

Он улыбнулся.

153

Потрясти сахарное дерево. Ник Вилгус

Глава 59

Старые приятели

Ной нахмурился, когда вечером того же дня во время ужина замигала лампочка и

раздался звонок.

Он поспешил к двери, чтобы впустить Джексона.

Чего ты хочешь? — со злостью спросил он.

Я хочу поговорить с твоим папой, — сказал Джексон.

Ты обидел моего папу.

Мне жаль.

Ты действительно нравишься моему папе.

Я знаю.

Ты был таким злым!

Знаю. Прости.

Ной повернулся посмотреть на меня, его лицо было полно неодобрения.

Будь милым, — прожестикулировал я.

Он проводил Джексона к столу и занял своѐ место, не предлагая Джексону

присесть.

— Привет, — произнѐс Джексон, посмотрев на меня.

— И это всѐ? — спросил я. — "Привет"? Я не получу поцелуй? Что за чѐрт?

Он наклонился, чтобы поцеловать меня.

Ной состроил несчастную рожицу.

— Так лучше? — спросил Джексон.

— Думаю, сойдѐт, — ответил я, протягивая ему тарелку и кивая на пустой стул.

Он сел и положил себе пасты с фрикадельками.

— Настоящая еда, — восхитился он.

Почему ты не приходил навестить меня? — спросил у него Ной.

Я должен был работать, — неуверенно ответил он.

Я считал тебя своим другом.

Прости, — повторил Джексон.

Ты большой дурак!

Не говори так, — предупредил его я.

Он такой, — настаивал Ной.

— Кем он меня назвал? — спросил Джексон.

— Он сказал, что ты большой дурак, — ответил я.

— Бьѐт сразу из обоих орудий, — произнѐс Джексон.

— Ты этого заслуживаешь, — отметил я.

Моя мама умерла, — сказал ему Ной.

Что? — не веря, спросил он.

А ты обидел моего папу, — добавил Ной. — Ты плохой человек, и я ненавижу

тебя!

Прекрати, — прожестикулировал я Ною.

Он такой!

Это не твоѐ дело.

Моѐ!

Мы ругались, но помирились. Сейчас всѐ в порядке. Будь милым.

Он сжал губы, глядя на Джексона недобрым взглядом.

— Что случилось с его мамой?

154

Потрясти сахарное дерево. Ник Вилгус

Я объяснил.

— О Боже, — произнѐс Джексон. — Мне так жаль. Не удивительно, что он так на

меня злится.

— Он заботливый.

— Интересно, и в кого это он такой?

— Откуда мне знать. Я ведь говорил тебе надеть бронежилет, да?

Джей улыбнулся.

Мне жаль твою маму, — прожестикулировал он Ною.

Она тоже большая дура, — со злостью ответил он. — Ты, наверное, будешь

точно таким же, как она.