Double spirit. Часть 2 (СИ)

Парень за этот месяц, что они не разговаривали и не контактировали, изменился. Теперь никто, даже незнакомые люди, не перепутали бы близнецов между собой. Альберт был заметно бледнее своего брата, его кожа после ожога сошла и была молочного цвета, в то время как Роберт сохранил летний загар, несмотря на почти уже конец осени, и радовал глаз окружающих ровным теплым оттенком кожи.

К тому же Алан сбавил вес, немного, но по сравнению с Робом это было заметно. И темные волосы его отросли и теперь немного мешали, падая на лоб. Но главное было не это. Выражение его светлых глаз едва ощутимо поменялось. Невозможно было сразу сказать, в чем было дело, но уверенность и высокомерие, которое раньше неприятно бросались в глаза, сменились на спокойствие и странную обреченность. Взгляд по прежнему оставался цепким, но вызова в нем отчего-то не было.

— Пустишь? — Алан попробовал в компенсацию, видимо, сказать это с вызовом, но получилось из рук вон плохо.

— Заходи, — Лео, не зная о чем и думать, отступил на пару шагов назад, давая гостю войти. Порыв ветра поднял парусом легкую занавеску, и он поспешил закрыть дверь, чтобы ноябрьским воздухом не выстудило комнату.

— А где твой охранник? — приподняв брови, осведомился Лин, когда Алан зашел и бесцеремонно присел на краешек второй кровати. Нет, ну без приглашения-то? Лео не собирался предложить ему сесть, однако это хамло даже и не подумало спросить.

— Какой? — не понял Свиридов, и тут же в следующую секунду догадался. — Аааа, Роби? Он там… — он неопределенно махнул рукой в направлении выхода. — Он с Котиком. Одним словом, они там занимаются.

«Чем?» — едва не сорвалось с языка у Лео. Но вместо этого он спросил:

— Без тебя? Ну, а ты что ж? Ушами хлопаешь? — хотел равнодушно, но получилось почти зло.

Алан, впрочем, почему-то не огрызнулся на колкость, и Лео тут же стало немного совестно. Гость же вообще был погружен в свои мысли и видимо, пытался сформулировать в голове фразу, прежде чем выпускать ее наружу.

— Я… чего пришел-то. — он быстро исподлобья взглянул на хозяина и чуть прикусил губу, не решаясь продолжить.

— Соскучился? — невесело пошутил Лео. Он был одновременно и рад (хотя чему?) и раздражен (хотя почему?) Однако виду старался не подавать, и изо всех сил пытался придавать равнодушный оттенок и лицу и словам.

— Я… видишь ли… у меня скоро день рождения.

— Приглашаешь что ли? — в насмешке приподнятые брови. — Сорри, но я не приду.

— Не в этом дело, — Алан, конечно, немного мялся, но сбить его, идущего к цели как баран, было невозможно. Как будто Лео первый день его знает.

— Это еще не все. После дня рождения, ну, почти сразу, через пару дней. Короче, похороны.

— Твои, что ли? — глупо ляпнул, типа в шутку, Лео и тут же похолодел, шутить совсем не хотелось, тем более, когда речь касалась этого ненормального. Тут самые невероятные предположения могли иметь жутковатое второе дно.

— Зачем мои? — оторопел Альберт и зябко поежился, повел плечами, обтянутыми дорогим тонким свитером. У Лео тут же отлегло. Вот… придурок. С него станется. — Не мои, а отца.

— Так он вроде… давно умер? — или нет? Никогда Лин не слышал об отце твинсов. Наоборот, Женька говорил что-то насчет завещания? Стало быть мертв? Или у них два отца? Бред какой-то.

— Он не умер. — уверенно продолжил Свиридов. — Но умрет спустя два дня после моей днюхи. Нашей днюхи.

— Это как? — мозги окончательно отказались соображать. Видимо, там, где начинались Свиридовы, заканчивались и здравый смысл и логика и вообще все на свете.

— Не важно, долго объяснять, просто поверь, — махнул рукой Алан. — Не сбивай меня, мне и так нелегко. И это… можно мне покурить?

— Кури, — безнадежно, уже не пытаясь разобраться в этой шараде, мотнул головой Лин. — Только в форточку.

Алан кивнул и, вскочив с кровати, подошел к балконной двери и приоткрыл ее, немного. Защелкал зажигалкой, закурил не с первого раза и глубоко нетерпеливо затянулся.

— Ну? — Лео подошел к нему и чуть присел на подоконник. — Что сказать-то хотел? Говори как есть, своими словами.

Он почему-то вдруг невпопад подумал, что они теперь почти одного роста, не то, что полгода назад. Худоба Алана делала его на вид немного младше, словно бы они поменялись возрастом. Хотя и разница-то всего полгода. Что за бред лезет в голову? При чём тут возраст?

— Я уеду перед днюхой.

— Понятно.

— И останусь на похороны.

— Ясен пень.

— И скорее всего, больше сюда не вернусь.

— Здорово. — Лео сказал «здорово» потому что внутренний голос сказал «здорово». А вторая половина души одновременно с этим словом почему-то рухнула вниз. Но тут уж что скажешь? Ничего…

— Я хочу… хочу, пока еще не уехал, сказать тебе…

— Что… — одними губами прошелестел Лео. А хочет ли он это слышать? — Что сказать?

— Что я…

Резкий звонок, Раммштайн, конечно же.

— Черт!

И на кого же, интересно, такой рингтон? Одна попытка для ответа.

— Да, Берт.

— Ты где? — без предисловий, напряженный голос, отрывистые слова, их слышно даже не смотря на то, что трубка плотно прижата к уху с острым кончиком, с заправленной за него прядью волос.

— Я сейчас приду, — ровно, почти спокойно. — Я рядом.

— Я вижу, что ты рядом, придурок. У тебя две минуты, или я сам приду.

— Извини, — прикрыл трубку Алан, — потом договорим.

— Я не понял, ты с кем разговариваешь? — донеслось из трубки нервно. — С ершиком, что ли?

— Завали пасть, урод! — громко, чтобы наверняка услышал Роби, бросил Лео. — И сюда иди, в глаза мне скажи!

Алан вырубил телефон и, придушив давно погибший окурок о батарею, выкинул его на волю.

— Извини еще раз, мне пора, — он не оглядываясь пошел к двери и исчез за ней, плотно прикрыв.

Лео без сил разжал кулаки и мешком повалился на свою кровать. Отличный день, бля!

====== 38. Четвертый круг. Часть первая ======

— Отличный день, бля!

Лео сказал эту фразу вслух в сердцах. Но он даже не догадывался, что этот гребанный день приготовил ему еще один отвратительный сюрприз. А если сказать вернее — то это был не сюрприз. Разве можно назвать таким красивым, праздничным словом катастрофический перевёртыш, когда жизнь опрокидывается набок наподобие той самой планеты в фантастическом фильме-апокалипсисе?

Так что это был не сюрприз. Это был как раз тот эпический срыв пружины, который, как он и подозревал, провидение подло запланировало именно на такой безмятежный, расслабленный и прекрасный, каким он казался с утра, день. Стоило ли удивляться такой подставе? Огромная Жопа ведь и выбирает именно такой случай, чтобы напасть из-за угла, когда ты меньше всего к этому готов?

Однако в тот момент Лео был уверен, что план по жопам на сегодняшний день он выполнил и даже перевыполнил. И нисколько не ожидал срыва пружины, доведенной до предела, маховик которой, раскручиваясь, заберет в свою безумную орбиту таких разных и ни в чем не повинных персонажей, которые ошиблись всего лишь один раз — когда слишком близко к нему подошли.

***

— Воу, воу, полегче, бро!

— Ты, Роби, какого хера? — Алан взбешен не на шутку, глаза его ледяные, и в этот момент сходство между братьями почти прежнее.

— Что? — руки вразлет. — Что «Роби»?

— Ты что себе позволяешь, блять? Я тебе что — пёсик на поводке? Какого хера ты на меня орешь? Какого… ты скотина, Роби! Я в твое личное пространство не лезу!

— Вот как? — пауза. — То есть, ты хочешь сказать, что у нас теперь у каждого свое личное пространство? Я тебя правильно понял?

Молчание.

— Охуенно, Ал! Вот это новости! — Роби заводится мгновенно, с пол-оборота, но внешне пугающе спокоен, словно айсберг. Да только глаза его стали совершенно дикими, такими, что взгляд не выдержать. Но Альберт держит.

— Я думаю, что это совершенно нормально. — каждое слово взвешено, каждое падает, словно булыжник в стоялый темный пруд. Глубокий. Дна не достать, если нырнешь…