Я, мой фамильяр и жизнь в Нью-Йорке (СИ)

— Что это за место? — спрашивает он шепотом.

— Это сердце храма, подойди поближе, посмотри, потрогай если хочешь.

Старейший тихо улыбнулся, замечая, что его ученик несколько растерян и заинтригован одновременно, в нем противоречат друг другу разумные доводы и любопытство, последнее все же берет вверх и он, осторожно переступая через огромные корни идет вперед прямо к стволу дерева и тянет руку, кладет ее на кору, ощущая кожей жизненные силы этого дерева.

Мужчина вдруг нежно улыбается, поглаживая жесткую корку, сердце храма реагирует на его прикосновения отвечая ему теплом и светом.

— У меня в Неваде были такие деревья, немного конечно, может два-три, но мне они нравились.

— А что это за дерево, Стивен? — старик довольно касается своих усов.

— Камфора, судя по всему, — он смотрит на черные ягоды и чуть кивает, — Точно, камфора. У нас они конечно были не такие большие.

— Оно тебе нравится?

— Да, определенно, — улыбается мужчина, — Оно мне нравится.

Учитель приваливается плечом к косяку, и Стивен, слыша тихий скрип, отвечает не задумываясь:

— Осторожно, дверь тут хлипкая, может отвалиться.

Он вдруг осознает что сказал и отнимает руку, стряхивая кусочки коры с ладони и упавшие листья с плеч.

— Значит он правильно сделал, что выбрал тебя, Стивен.

— Что? — человек удивленно выкатывает глаза, — Ты же сказал.

— Как только этот змей устроился у тебя на шее, ты стал мастером этого храма.

— Старик! — мужчина потирает руками лицо.

— Смирись Стивен, это не мы выбираем нашу судьбу, — он ласково улыбается, — Это судьба выбирает нас. Воля вселенной всегда будет сильнее твоей, ты можешь бежать от своей участи, можешь прятаться и закрываться, но она все равно настигнет тебя и сожмет в своих объятиях.

— Я не хочу в этом участвовать, нет, — он перехватил змея и попытался стащить его с шеи, но пригревшийся домовой лишь сильнее стянул его шею в своих объятиях, отказываясь уходить.

— Видишь, что происходит, когда ты противишься?

Стрэндж захрипел от сильного захвата духа и прикрыл глаза, снова отнимая руки от змея, чтобы тот ослабил хватку. Животное покорно и тихо расслабилось вслед за магом.

— Просто прими это как данность. У тебя никогда не было дома в который ты хотел бы вернуться, не было тех, кто ждал бы тебя там, — закачал головой учитель, — Ты всегда, всю свою жизнь жил только для себя и не знал, что можно жить иначе и это будет приносить тебе радость.

— У меня вообще то родные были и есть крестница.

— Твои родные умерли, — он хмыкает, — Ты кроме сестры никого из них не любил, старался только ради нее поддерживать свою семью, верно?

Стрэндж не ответил, он попросту отвернулся, избегая общения на столь болезненную для него тему.

— Сначала стал врачом ради нее, потом, когда она умерла увлекся изучением мозга, чтобы убить боль, связанную с ней. Спрятать свои переживания, — он развел руками, — Ты разбогател, стал известным и востребованным, хотел быть нужным и любимым, а в результате попал в клетку собственной гордыни. Сейчас я предлагаю тебе обрести дом, в котором тебе будет на кого потратить свое неуемное желание заботится. У тебя появится семья, о которой ты так много лет мечтал.

Стрэндж едва заметно дергает плечами, весь напрягаясь. Старик раскусил его, что в сущности было неудивительно. Больше всего на свете Стивен нуждался в семье и доме. Столь простых и обычных радостях, в которых отказывал себе всю жизнь, вынужден был отказывать, потому что был слишком занят, слишком горд и слишком язвителен чтобы кто-то решился создать с ним общий мир.

Вся круговерть его жизни заключалась в бесконечных связях со множеством людей, поиском кого-то своего. Единственным таким человеком была Донна, которая давала ему столько любви сколько ему требовалось, а он оберегал ее и заботился из-за всех сил, и приложил в тот день все силы чтобы спасти ее. Это как раз был тот единственный человек кого Стрэндж любил до благоговейного восторга, и Донна наверни-ка сейчас бы стукнула его по плечу, и сказала бы на его месте:

— Согласен, — он не стал поворачиваться, лишь опустил плечи, — Я согласен. Мне нужно перевести сюда свои вещи, правильно?

— Это твой дом, Стивен, — старик хмыкнул, — Ты можешь делать теперь все что пожелаешь.

Он выдыхает и наконец понимает, что стоит у Темзы и смотрит на нее, вот уже как минут двадцать, не меньше. Холод промораживает его до костей, и чародей ежится на морозе и хочет найти сейчас теплый и безопасный кров, вне этой дурацкой, шумной квартиры на Бейкер-стрит. Ему нужна тишина и покой.

— Здравствуйте.

— Доброй ночи, заселиться хотите?

— Да, — он вздыхает.

— Сколько ночей?

— На одну ночь. Одноместные номера у вас есть?

— Да, — кивает девушка, — Как раз один остался, с балконом, подойдет?

— Да, в самый раз.

— Карта, наличные?

— Карта.

— Тогда, — она протягивает маленький валидатор, — Вот.

Мужчина проводит карточкой по считывающему отверстию и вводит код, операция подтверждается, и он извлекает карту из отверстия.

— Ваши ключи, мистер Холмс.

Чародей принимает у девушки одинокий ключ с биркой, и она показывает рукой где именно находится его комната:

— Третий этаж, вторая дверь справа.

— Спасибо большое, — он любезно улыбается, — Чтобы я без Вас делал.

В ответ она скромно отводит глаза и чуть смущается, вызывая в нем естественное довольство ситуацией, он поднимается наверх, все выше и выше, и открывает свой номер не включая свет плетется к кровати стягивает на ходу пояс, плащ с характерным щелчком отлетает, покидая его плечи. Он с легкостью избавляется от всей сложной конструкции и переворачивается набок, накрывшись одеялом, в надежде что сейчас же уснет, но услышав посторонний шорох тянется рукой к ножу для писем, которые всегда лежат в таких номерах. Оружие с треском врезается в стену:

— Ты и правда прекрасно владеешь оружием, — откликается фамильяр вытаскивая нож из стены в паре сантиметров от своего лица.

— Эверетт? — он поворачивается в кровати, — Я не попал в тебя?

— Не знаю, обрадуешься или нет, но не попал.

— Как ты нашел меня?

— Я просто шел по твоему следу, — он пожимает плечами, — Рози с этими двоими осталась, когда я уходил, она уже спала.

— А как ты сюда попал?

— Просто снял соседний двухместный номер, — он улыбнулся, — Почувствовал твой запах, а дверь была незапертая.

Стрэндж усмехнулся, приподнявшись на локте, фамильяр быстро обучался и его уже было сложно отличить от обычного городского жителя, тот даже тостером научился пользоваться, хотя раньше отбегал и кидал в него ножи.

— Стивен, что с тобой происходит?

Чародей лениво приоткрыл глаз, потом закрыл и снова открыл:

— Та девушка. вчера днем.

— Я же сказал, ты можешь спать с кем пожелаешь.

— А я хотел сказать, что пытался привлечь твое внимание и рассчитывал на ревнивый секс в кладовке, — он сонно усмехнулся.

— Что? — Эверетт судорожно выдохнул.

— Тебе с какого места повторить?

— Нет, я не про это. Ты пытался привлечь мое внимание? Зачем?

— Ох, до чего же ты все-таки сложный, — мужчина сел в кровати, — Потому что мне мало получать тебя раз в две недели, а подойти и сказать: «Хей, Эверетт, не хочешь заняться сексом в кладовке для швабр, а то у меня все внутри сводит от того как я хочу тебя» — я не могу. Я всегда предпочитал давать возможность своим партнерам самим решать, когда им удобно или сам мягко их подводил к тому что мне нужно, но живя в маленькой квартирке на Бейкер-стрит где рядом постоянно маленькая девочка, а внизу извращенного покроя старушка, я как-то не решался подойти и ждал.

— Чего ждал?

— Когда ты скажешь, что тебе хочется со мной на каруселях покататься, — рыкнул мужчина, — Эверетт, не стой из себя дурачка.

— И что, даже если бы я сказал?

— Отель Эверетт, отель, — вздохнул маг, — Для таких вещей есть специальные отели.