Море опалённое свободой (СИ)

Было невыносимо терпеть всё это, и Цурбусу казалось, что он пятый курс не вытерпит. Однако, надежда на лучшее оставалась. Распределение может быть таковым, что Лорени окажется в другой команде и на другом корабле. А возможно, сам Иренди попросит отца избавить его от присутствия ненавистного сына пирата. Эти мысли успокаивали и немного радовали.

Когда солнце зашло и на порт опустилась темнота ночи, зажигая на небосводе точки звёзд, Цурбус натянул китель, повязал ленту, стянув густые волосы в хвост, перекинул его через плечо на грудь. Встав на ноги и поправив саблю, юноша побрёл в общежитие. Хотелось кушать, принять душ и спать. Сегодня Лорени точно не должно быть в общежитии, так что можно было быть спокойным. Экзамен был тяжёлым. Но Цурбус успешно его сдал, хоть и оценка была занижена до тройки с минусом.

Общежитие было невысоким, двухэтажным зданием, с тремя крыльями. В западном – жили дети из состоятельных, отдалённых королевств. Восточное крыло было для богатых, величественных отпрысков аристократических кровей. И северное крыло являлось как раз для нищих, детей пиратов, преступников, которые не могли отвечать за поступки своих родителей, но желали исправить мнение окружающего общества о себе. Например, Данки жил в восточном крыле. Лорени в западном, хотя у него был дом в порте, да и тётка владела шикарным, большим клубом. А вот Цурбус жил в северном крыле, как отпрыск рода пиратов, хотя по статусу царства пиратов прибывал далеко не в простонародье.

Так как в общежитии было три крыла, то и входных дверей было три. Пройдя по узкой тропинке, Цурбус оказался на маленьком, обшарпанном крыльце. Взявшись за ручку, он толкнул дверь вперёд, переступил порог и тут же угодил под нечто густое и противное. Моргнув несколько раз, Цурбус посмотрел перед собой. Глаза ослепила вспышка фотоаппарата, а потом несколько кадетов, хохоча, устремились прочь через узкий холл на лестницу второго этажа. Смахнув ладонью с лица разведённое в воде коровье говно, Цурбус сделал шаг вперёд и дверь закрылась. За спиной упало, раздражённо звякнув, ведро. Вот же, чёрт, сколько раз попадался на эту уловку и вот снова. Мог бы догадаться.

Бахму заскрипел зубами, сжал кулаки, мотнул головой. По красивым волосам медленно на пол стекало говно, впиваясь своим запахом в каждую волосинку. «Спокойно, Цурбус, – успокаивало душу сознание, – с сегодняшнего дня начинаются каникулы, и ты два месяца не увидишь это исчадие ада и не почувствуешь на своей шкуре унижения и оскорбления всей Академии». Выдохнув несколько раз, Цурбус поднялся по скрипучей лестнице на второй этаж, прошелся по узкому коридору и оказался возле своей двери. Всё тем же говном на ней было написано: «Пиратский ублюдок, любитель дерьма». Выудив из кармана ключ от комнаты, он открыл замок, толкнул створку и переступил порог. Щёлкнул выключателем и, не раздеваясь, прошёлся до шкафа. Достал полотенце, вытер им руки и лицо. Потом достал другое, выудил корзинку с мыльными принадлежностями и вышел из комнаты, закрыв её на ключ.

Ванная комнатка находилась в другом конце коридора. Цурбус знал, что и там его будет поджидать какой-нибудь сюрприз. Однако в ванную он зашёл легко и просто. Стянул с себя вонючую и испачканную одежду, сунул её в корзину для грязного белья. Их всегда стояло здесь много. Задвинул её под свой шкафчик, огляделся. В предбаннике никого не было. Подхватив корзинку с мыльными приборами и полотенце, он вошёл в парилку и снова осмотрелся. Здесь тоже никого не было. Вспоминая все те унижения, что он прошёл по вине Лорени и его приспешников, Цурбус выбрал самую крайнюю кабинку, быстро её осмотрел. Полотенце и корзинку он оставил при себе, чтобы их тайно кто-нибудь не унёс. Включил воду.

Как ни странно из лейки полилась нормальная, пресная вода, правда холодная. Хорошо отмывшись от коровьих фикалий, юноша вытерся полотенцем и, обмотав его вокруг бёдер, вышел из парилки. И тут же попал под прицел фотоаппарата. Вспышка на доли секунды ослепила, но, часто моргая, он всё-таки увидел, как кадеты нырнули прочь из предбанника, снова хихикая. С чего это вдруг фотографировать его полуголым? Подойдя к зеркалу, Цурбус кроме сногсшибательной красоты ничего ужасного в себе не заметил. Мокрые волосы были ещё темнее, глаза ярче. Капли стекали на пол, скользя тонкими ручейками по телу. Продолжая хмуриться, он подхватил корзину с грязным бельём и корзинку с мыльными принадлежностями, вышел в коридор. Пройдя три метра, он открыл дверь в прачечную и, войдя туда, снова никого не встретил. Распихав одежду по стиральным машинкам, он огляделся и снова посмотрелся в зеркало. Но опять ничего страшного в нём не увидел.

Потом до часу ночи оттирал дверь от говна и мыл полы возле своей комнатки. Лёг спать, а когда проснулся, понял к чему были все эти фотографии. Их размножили и развесили по всему общежитию и Академии. Цурбус в говне и Цурбус без трусов. Полотенца странным образом на нём не было, вместо довольно большого члена, висела маленькая закорючка. На сосках были колечки, и надпись: «Пиратский ублюдок предпочитает садо-мазо в жопу».

Бахму готов был разорвать Лорени, но так ничего и не сделал. Вместо этого, он сел в дирижабль и улетел на плавучий в небе остров, распрощавшись с Академией ровно на два месяца.

*Фрегат – трехмачтовый военный корабль, второй по размеру после линейного. Был остойчивее линейного корабля, имел более высокие мачты, большую парусность и превосходил его по ходу, однако нес меньше артиллерии.

====== 1 часть Ненависть. 1 глава Цурбус – пиратский ублюдок ======

Два месяца пролетели быстро, словно ураганный ветер. Глядя в окошко дирижабля, который вот-вот готов был унести его обратно на Шоршель, Цурбус прощался с маленьким, невзрачным городком по имени Айхва. Он находился в маленькой империи Юйвхве, которая и значимости имела столько же, сколько была её территория. Небольшой островок, плавающий в пучинах неба, который и являлся Юйвхве, находился всего лишь в двадцати метрах над уровнем моря и вот-вот норовил упасть в Великие Воды. Правда, произойдёт это не завтра и даже не через год.

Вообще мир, в котором Цурбусу угораздило родиться, был полностью покрыт водой. Она была разной: солёной, заболоченной, пресной. Из неё произрастали деревья и травы, кораллы и рифы, однако жить на этих отростках было невозможно. Когда-то её поверхность была покрыта материками, вот только сейчас такого днём с огнём не сыщешь, хоть вдоль и поперёк изборозди Великие Воды. Люди в большинстве случаев теперь обитали на островах, плавающих высоко в небе. Редко какие государства, королевства, империи и царства строили своё величие на просторах Великих Вод. Море было дерзким, властным и пагубным, особенно в моменты штормов. Из-за раскола дна из Великих Вод вырывались куски земли, которые заполняли небесное пространство. Были такие островки, которые через короткое время, а может даже и через столетия, возвращались в море, а некоторые продолжали болтаться в воздухе. Многие были плавучими, но в основном статичными.

Многие королевства, царства и государства возводили настоящие крепости, порты и форты на поверхности Великих Вод. Их было на удивление много. И многие из них были величественны и невероятно огромны. Как, например, порт Шандахер, который принадлежал царству пиратов Ансэрит. Построенный корсарами, он славился не просто своей крепостью, а силой, масштабами и красотой.

Например, и Морская Академия Королевы Вуулла находилась на плавучем порту. Правда, сейчас он бы статичен, но если случались какие-нибудь природные катаклизмы, либо военные распри, эта громадина могла сползти с планктона и отправиться в свободное плавание. Шоршель был построен много лет назад и являлся старинным морским портом, как содружество и воссоединение нескольких королевств и империй. А потом уже на его базе появилась Академия Королевы Вуулла, как единый учебный центр сразу нескольких государств. Изначально Академия была только для богатых детей, но потом разрослась и приобрела статус всеобщей, когда на трон Джиншеппе взошёл сын Вууллы. Он как раз таки и выступил инициатором того, чтобы Академия стала открыта для любого по статусу и значимости народа.