Улыбнитесь, мистер Поттер! (СИ)

— Мёд твоих прекрасных глаз.

— И что это ты его вчера шпынял? На ночь глядя стричься погнал, зачем это? — Щёки у Гермионы зарумянились, она погладила серебряную застежку на мантии Драко, слегка приподняла голову и чуть было не растворилась в его нежном взгляде.

— Цел твой Поттер, сокровище моё. Трудотерапия доктора Малфоя, — вспугнул краткую гермионину нирвану голос жениха. — И пусть отоспится, я его слегка Сомниусом приложил… слабеньким, не пугайся, он, наверное, уже встал. Хочешь, пойдём, проверим? — он поцеловал строгого префекта Грейнджер в уголок рта, слева, где таилась крохотная родинка. — А вот, ты знала, что наш героический придурок все деньги наградные и наследство в фонд жертв войны отдал? Нет? Надо разобраться с его финансами, завтра потащу вас в Гринготтс… Потом погуляем по Лондону, да?

— Конечно, да, всегда да, Драко!

*

В белой рубашке с засученными рукавами, босиком и без галстука отличник-восьмикурсник Малфой сидел на гарриной кровати и, лениво помахивая палочкой, превращал в ничто предметы, которые сам владелец кровати из-под неё выкидывал:

— «Пророк» за… 4 января — Эванеско! Носок лиловый с дыркой… двумя — Эванеско! Футболка зелёная «Слизни не сдаются в жизни!» — а это откуда? — Эванеско!

— Гарри, ну, всё там у тебя? Вылезай! — Драко наклонился и чуть не стукнулся лбом с выползшим из-под оборки кроватной рамы уборщиком. — Дивно! Поттер, я вот что спросить хочу, а почему ты раньше никак не проявился, за девчонками же бегал? — и сам себя поправил: — Хотя, о чём я? За Волдемортом, да, бегал, а за девчонками что-то не особо.

— В смысле, не проявился? — Гарри кое-как отряхнул брюки и, отобрав у «сокамерника» сигарету, плюхнулся рядом.

— Снейп — вроде мужик, нет?

— Не понимаю. Ты вообще о чём? — Гарри хлопнул себя по коленкам.

— Ты не понял, что он мужского пола? — спокойно поинтересовался Драко.— Ну, миленький, напрягись, девочки — это то, что вагина и грудь, а мальчики…

— Малфой, а ты на что намекаешь?

— Не намекаю, а спрашиваю, понимаешь ли ты, что профессор должен быть той же ориентации, чтобы ответить на твои чувства?

— А, мне все равно! — махнул рукой Гарри. — Ответит, не ответит. Я решил ничего не делать. Ведь жил же как-то без всего этого. Я очень рад за вас с Мионой…

— Не называй ее так, она не кошка, — перебил Малфой.

— Да ладно, я ж любя.

— Снейпа своего люби! — взвился ревнивый Драко, но быстро сменил тон: — Извини…

Поттер нахмурился:

— Мне, видно, ничего не светит. Я, честно, и подумать о таком боюсь. Не было у меня никогда никого, ну, э… близкого… и не будет, пусть. Сам подумай, кому я нужен? С другими не хочу, а… он… это вообще не обсуждается… Я слабак?

— Нет, Гарри, совсем нет, — Малфой как-то рассеянно обвёл глазами комнату. — Только вот сколько ты отсиживаться тут собрался? Гермиона еле уговорила Помфри бумажку на двухдневное освобождение тебя от занятий подписать. Что решаешь? Может, письмо напишешь? Ему.

— Ни за что! — Гарри даже подпрыгнул. — Не умею… и не стану! Нет! Это моё волевое решение. Если судьба хочет мне сделать подарок или меня подарком сделать кому… кому надо, вот пускай и постарается сама, ради разнообразия. Пальцем не пошевелю! — Он раскраснелся, вскочил на ноги, размахивая рукой с судорожно зажатой в ней погасшей сигаретой. Потом покрутил головой в поисках пепельницы, уронил окурок на пол.

Драко чуть слышно произнес «Эванеско» и тоже поднялся, звонко хлопнул друга обеими ладонями по плечам:

— Давай так и сделаем! И выше голову, улыбайтесь, мистер Поттер! Пускай, правда что, судьба, или как бы она ни называлась, сама пошевелится, так?

— Так, — ответил мистер Поттер.

— Тогда, раз уж ты у нас больной… на голову, — бодро сообщил советник Малфой, за что схлопотал тычок в живот, но продолжил: — Я хотел сказать, официально больной!.. То смоемся завтра с утра в Лондон. Дело есть, и развеемся.

*

Развеяться втроём не удалось: парни уже почти склонили Гермиону к прогулу занятий, но тут Макгонагалл прислала какого-то второклашку с запиской, в которой просила мисс Грейнджер срочно подменить её на двух уроках трансфигурации. Понятное дело, ответственная староста не могла подвести директора. Драко хоть и злился, но согласился, правда, настроения это ему не прибавило. Поэтому первым делом, выйдя в Лондоне из банка Гринготтс, где он устроил гоблинам профилактику феодально-вассальных отношений, бывший староста Слизерина заявил:

— Нехрена, перед Малфоями ещё никто не выпендривался безнаказанно! Пусть свое место знают… мало я в детстве их брата гонял!

— Какого брата? — удивился Гарри.

— Да эльфов домашних, — Драко ребячливо фыркнул, — ну, и шантрапу всякую магическую. Понимаешь?

Поттер мотнул головой, дескать, не особо. Они дошли до ближайшего к магической зоне маггловского паба и решили выпить.

А пока ждали заказ, премудрый Малфой много чего порассказал о своём житье-бытье в мэноре, — привирал, конечно — пытаясь развлечь друга. «Вечер воспоминаний», как сказал он Гарри, заказывая третью порцию Гиннеса:

— А состояние финансовое твоё неважное. В приступе невиданной щедрости, ты, друг мой, роздал около сорока пяти тысяч. В наличии не более 180 галлеонов плюс проценты, скажем, пятьдесят с кнатами; не уплачены пошлины на наследство Блэков, просрочены квартальные за дом… херово.

— Плевать, — отмахнулся Поттер, — наличные есть, и ладно. Деньги — не главное. Вот, не понимаю, зачем мне новые шмотки покупать — выпуск скоро… а там я чего-нибудь придумаю. В Аврорат пойду — форму дадут, у них мантии красивые.

— Придумывать в урезанном варианте нашей компашки умею только я, — Малфой был уже весьма нетрезв, но вид имел серьезный и убедительный. Он наклонился через стол, подманив собутыльника взмахами кисти руки, и зашептал тому на ухо: — А давай мы тебя в борде…

Но был прерван очень знакомым голосом, правда, звучавшим с новыми ехидно-покровительственными интонациями:

— Ой, вы гляньте, голубки! Интеллектуалы залётные, почтили нас грешных на земле! — К ним под ручку с пухленькой смутно знакомой девицей вальяжно приближался Рон Уизли. Посолидневший, в явно дорогом, хотя и безвкусно-кричащем костюме, он скорчил сочувственную рожу и сообщил своей спутнице, якобы по секрету, но на весь зал: — Видишь, Тильда, с кем моя бывшая связалась. Вот уж не думает, бедняжка, что женишок ей с её же приятелем прославленным изменяет!

Гарри оторопел, заморгал часто-часто, принялся протирать очки прямо на носу, а Драко не растерялся. Он прищурился, сдвинув недопитую бутылку, и кинулся на рыжего. Но тот уклонился и сам метнулся, врезал бывшему другу в челюсть. Больше Поттера не надо было убеждать — завязалась рукопашная. С пунцовыми от ярости и натуги лицами юные маги, слава Мерлину, забыв про свои магические инструменты, махали кулаками… к счастью, не очень метко. Девица завизжала, на пол посыпались осколки, посетители повскакивали с мест и…

Даже в невообразимом гвалте все почему-то услышали скрип двери…

Одетый в однобортный чёрный пиджак, рубашку цвета мокрого асфальта, такого, как лак на машинах, — ясно, шёлк! — галстук на тон темней и твидовые светло— серые брюки, ничего яркого или контрастного, только волосы — воронье крыло без изъянов…

… в паб, как ветхозаветный царь, посещающий приют для больных лепрой, вошёл… Северус Снейп. Окинул орлиным взглядом ревущую и матерящуюся мешанину рук, ног и голов, копошащуюся на грязном от пролитого пива и пущенной крови полу. И, мгновенно считав ситуацию, вытащил Гарри из клубка тел, стряхнул с Малфоя плюющегося ядом Уизли, невзирая на наличие посторонних зевак, мгновенно аппарировал обоих драчунов в один из закоулков Лютного переулка.

— Сукины дети! Что вы себе позволяете?! Драко, за мной! — скомандовал он. — Вернёмся и зачистим там в пабе. А вы, Поттер, стойте здесь и ждите. Слышите? — тряхнул Снейп Гарри и прижал к стене, надавливая локтем на горло, фиксируя, придавая устойчивость. — Чёрт вас побери!