Семь кругов Ада (СИ)

Он мог убить тебя. И если бы на твоем месте оказался кто-то другой — скорее всего, убил бы. Задумывался ли он об этом, когда отсылал тебе вирус? Сказать наверняка ты пока не можешь. Но одно остается очевидным: деревенский дурачок на такое не способен. Как и хакер.

Но только ты напоминаешь себе, кем является человек, что так красочно ковыряется в носу, как насекомое вновь отчебучивает нечто из ряда вон выходящее. Он Заставляет тебя считать его идиотом, рассказывает то, что обычно предпочитают умалчивать: о своих изъянах, неудачах, унижении. И при этом молчит о том, о чем свободно вещают окружающие — о своих победах и способностях. Он желает, чтобы его недооценивали? Или в нем все же говорят подростковые комплексы? А вдруг все, что ты надумал про этого мальчишку, лишь твоя фантазия. Быть может, ты видишь в нем лишь то, что хочешь видеть, а на самом деле…

Нет, все твои подозрения рассыпаются в прах, когда насекомое берет в руки пистолет, и ты просматриваешь происходящее далее, как медленно сменяющие друг друга старые слайды в кабинете биологии. Насекомое с задумчивым видом осматривает оружие. Поднимает его к лицу. Приставляет дуло пистолета к виску.

И вот он. Лис. Пустой, ничего не выражающий взгляд. Кривая ухмылка, похожая на неаккуратную прорезь. И выражение лица — никакое, словно у мертвеца. Но именно это и есть Настоящее Лицо насекомого.

Знакомься, Зуо, Тот Самый Лис.

Тебе трудно описать, что ты при этом ощущаешь. Напряжение. Скованность. И необъяснимую тяжесть. Будто вокруг насекомого — всего на секунду — сгущается нечто неприятное, липкое, пожирающее его изнутри, раздирающее внутренние органы, заставляющее опуститься на колени, приставить к голове огнестрельное оружие и поспешно нажать на курок до того, как чувство самосохранения возьмет верх.

Ба-а-а-а-ам…

То, что должно было прозвучать весело и по-детски, заставляет тебя едва заметно вздрогнуть. Всего на миг ты явственно слышишь выстрел, раскатывающийся по оружейному складу и отражающийся от бетонных влажных стен, ракет, танков и стеллажей. Ты видишь, как насекомое падает на пол, чувствуешь, что холодный взгляд его остекленевших глаз направлен на тебя, и в нем проскальзывает… Что же это? Спокойствие и удовлетворение.

Вырваться из плена само собой нарисовавшейся фантазии оказывается не так просто. А виновник этого — мальчишка. Кислород вокруг, кажется, вот-вот заискрится от сгустившегося напряжения. Следует что-то срочно предпринять. Прямо сейчас, пока навязчивая картина самоубийства не превратилась в реальность.

Не совсем осознавая, что делаешь, ты оказываешься рядом с насекомым и без церемоний отнимаешь у него револьвер.

«Хочешь сдохнуть, лисий пидар? — вертится у тебя в голове. — Готов помочь!» — предлагаешь глупому насекомому сыграть в Русскую рулетку. Это для того, чтобы выбить дурь из мальчишки не в физическом, но в эмоциональном плане. Шоковая терапия еще ни разу тебя не подводила.

Заряжаешь револьвер. Целишься. Выстрел.

Насекомое вздрагивает, и пустой взгляд оживает. Всего за секунду мертвая маска трескается под напором разномастных эмоций, что сменяют друг друга на лице обескураженного, испуганного, возмущенного, разозленного и растерянного насекомого.

Мальчишка пугается даже сильнее, чем ты рассчитывал. Старое-доброе насекомое начинает бесноваться не хуже домашней кошки, боящейся пылесоса. Он бегает вокруг, обвиняет тебя в жестокости и даже один-единственный раз ударяет кулаком в твою грудь. Слабо, почти незаметно. После чего тут же отбегает на безопасное расстояние и оттуда возобновляет вопли дикого зверя. Кричит. Гневается. Но не плачет. Странно, почему-то ты был уверен, что насекомое разыграет настоящую драму и размажет сопли по доброй половине оружия на складе. Но вместо этого он в ярости. И обиде. Надувается не хуже хомяка и то и дело бросает на тебя косые взгляды. Его поведение раздражает и быстро тебе надоедает.

— Есть ли что-то, что убрало бы с твоей физиономии эту постную мину? — после длительной игры в молчанку задаешь ты вопрос, когда вы уже въезжаете в город и останавливаетесь перед первым светофором.

— Нету, — недовольно буркает в ответ насекомое, показательно смотря куда-то вбок.

Дыши, Зуо, дыши. Не ведись на детские провокации.

— А если подумать? — сквозь зубы цедишь ты, после чего мотоцикл срывается с места и на ужасающей скорости проносится по узким улочкам города. Насекомое вжимается в тебя, явно не приходя в восторг от резких виражей и метровых подскоков на каждой третьей кочке.

— Хочу в «Кроличью нору», — выдает он, когда вы останавливаетесь у перекрестка.

— Куда? — опешив, переспрашиваешь ты.

— В «Кроличью нору». Кафе такое. Какой вы, сэмпай, несовременный. Не знаете об одной из самых больших и популярных кафешек города.

В ответ на шпильку в свой адрес и намеренно подчеркнутое обращение на «Вы» ты лишь тихо скрипишь зубами.

— Оно далеко?

— Что?

— Кафе.

— А ты правда меня туда отвезешь?

— Нет, я спрашиваю тебя о его местоположении, чтобы поехать в противоположную сторону, — огрызаешься ты.

— Коварно, — хмурится насекомое. — А я возьму и не скажу!

— Это был сарказм.

— Что именно?

— Где, сука, ебаное кафе?!

— Ты сейчас о каком…

— НАСЕКОМОЕ!

— Езжай за белым кроликом!

— Убью!

— Только предупреждаю, денег у меня нет! Ты меня угостишь?

— Одолжу.

— А проценты будут большие?

— Ты мне, блять, наконец, скажешь, куда ехать, или нет?!

Насекомое неожиданно подробно объясняет, как добраться до «Кроличьей норы», и уже через пятнадцать минут ты останавливаешь мотоцикл около полукруглого трехэтажного здания с длинной, ярко освещенной площадкой на крыльце. Оно действительно напоминает большую кроличью нору, окон в ней ты не наблюдаешь, единственный вход — массивная деревянная дверь, над которой красуется козырек с заячьими ушами.

Осматривая заведение, ты поневоле ежишься. Это? Самое популярное кафе в городе? Издеваетесь?

У тебя плохое предчувствие, которое оправдывается в миг, когда ты переступаешь порог кафе. К тебе тут же подлетает невысокий худенький парнишка с кроличьими ушами, в коротеньких шортах, еле-еле прикрывающих округлые ягодицы, с пушистым кроличьим хвостом над копчиком и в мохнатых варежках и сапогах, имитирующих кроличьи лапки.

— Добро пожаловать в «Кроличью нору»! — приветствует тебя и насекомое парнишка, одаривая обоих лучезарной улыбкой, также походящей на кроличью из-за накладных передних зубов. Тебя перекашивает от отвращения, насекомое же разве что не визжит от восторга.

— Вы заказывали столик? — вопрошает блондин, внимательно взирая на тебя.

— Нет, — сухо отвечаешь ты, стараясь не замечать того, как тебе строят глазки. Мерзость какая, в самом деле.

— Боюсь, что на сегодня все столики забронированы, — мальчик-кролик изображает на лице подобие сожаления, вызывая у тебя рвотные позывы.

— Быть может, кто-то из заказчиков еще не пришел? Нам бы посидеть здесь полчасика, не больше! — клянчит насекомое. Видимо, он действительно хочет остаться в этом убожестве. Ничего не поделать.

— Обойдемся без предзаказов, — выговариваешь ты тихо, но четко. — Я уверен, что вы найдете для нас свободное место, — улыбаешься ты парню-кролику, приближаясь к нему.

Тонкими длинными пальцами ты касаешься его бархатной щечки, прочерчиваешь незамысловатые узоры к его шее… На мгновение боковым зрением ты улавливаешь взгляд насекомого, которое, кажется, прожигает тебя глазами. В чем дело? Чем ты недоволен на этот раз?

Твои пальцы тем временем смыкаются на шее жертвы и сжимают ее настолько резко и сильно, что парень, не успев издать и звука, теряет сознание и, обмякнув, сползает на пол, принимая не слишком удобную позу. Ты беспокоишься насчет насекомого и его привычки драматизировать, но тот воспринимает твой поступок с удивительным спокойствием. Мало того, проходя мимо парня-кролика, он умудряется еще и пнуть его под ребра.