Море опалённое свободой (СИ)

- Ло, за мной! – крикнул Хэнги и в пять шагов оказался возле Юрую.

«Лорд Тушка» тем временем, обогнув «Северный ветер», снова заложил оверштаг и уже направился к правому борту фрегата. Послышались кормовые пушки, но бриг резко ушёл влево и снова оказался рядом с галеоном. В этом повороте «Лорд Тушка» вдруг выпрямился, перестав крениться на правый бок, прошёл вдоль «Северного ветра» и, снова заложив оверштаг, выстрелил в носовую часть фрегата. Стоявшая на одном месте «Элибеста» была лакомым кусочком для любого движущегося корабля. Фрегат не успел ответить, так как одно ядро, из пяти вылетевших, угодило в пушечную палубу и частично её разворотило. Потом «Лорд Тушка» выровнял курс и скользнул по правому борту «Элибесты», захлёбываясь такой канонадой, что фрегат ему позавидовал.

- На абордаж! – послышался женский крик, от которого уже сжавшие в кольцо кадетов пираты, вздрогнули. Полетели абордажные крюки, женскому голосу вторил хор мужских глоток. Волна второй абордажной команды просто разметала пиратов по сторонам, и им не помог в этот момент даже опыт.

На палубе фрегата разразилась настоящая битва.

Как только «Лорд Тушка» выплюнул первую свою канонаду и вышел на новый курс, пройдя вдоль борта «Северного ветра», Волдин и ещё четверо моряков прыгнули в воду. Ловко нырнув под светлые волны моря, они всплыли через три метра на поверхность и тихонько, под шумы битвы, проплыли вдоль кормы галеона и фрегата. Прикрепив на ноги и руки прямо в воде кошки для лазания по кораллам, мужчины стали подниматься вверх по корме «Элибесты», впиваясь когтями в её дерево. Оказавшись на уровне пушечной палубы, Волдин осмотрелся и только потом начал свой ход влево, в сторону галеона. «Надо было проплыть», – мелькнуло в его голове, но и плыть в этот момент было опасно. Строение фрегата-субмарины было немного не таким, каким было у обычного фрегата или подводной лодки.

Оказавшись на левом борту фрегата, он вздрогнул, потому что в этот момент «Элибеста» решилась открыть огонь. Звуки выстрелов заложили уши, дым, которого итак было много, щипал глаза и проникал в лёгкие. Слава богу стрелял другой борт, не тот, по которому они ползли. Чертыхнувшись про себя, Волдину пришлось спуститься ниже, почти к самой воде. Следом за ним следовали моряки, молча и решительно, даже нисколько не осуждая действия помощника капитана.

Когда послышалась дикая канонада, разметавшая почти всю пушечную палубу, они оказались в районе трюмов. Вновь полезли наверх. Оказавшись возле окошка, из которого торчало дуло пушки, Волдин ухватился за края орудия с одной стороны, а с другой стороны моряк, они напряглись и толкнули её назад. Пушка поддалась, кто-то выкрикнул, Волдин и моряк прижались к борту, но никаких действий со стороны пиратов не последовало. Скинув с правой руки кошку, первый помощник капитана, в тот момент, когда послышался крик Сальмит «На абордаж», ловко скользнул в бойницу и, протиснувшись под пушкой, оказался на задымленной и запылённой палубе.

Вскочив на ноги, юноша скинул кошки, но прежде, чем он освободил от этого инструмента свою правую ногу, на него внезапно вылетел с криками пират. Шпага покинула ножны так быстро, что несчастный ничего не успел понять. Более того, Волдин даже не оторвался от своего дела, когда убивал пирата.

Они оказались в начале пушечной палубы, дальше шёл лёгкий переход, где были каюты канониров, потом выход на верхнюю палубу и люк в трюм. Один из моряков быстро открыл его, Волдин убил ещё парочку пиратов, посмевших мешать их делу, и спрыгнул вниз первым, пренебрегая лестницей. В трюме пиратов не оказалось. Да и зачем? Это была небольшая квадратная комната, поделённая на сектора. Сектора представляли собой камеры, маленькие и душные. Вместо дверей были решётки, а за решётками находились взволнованные кадеты и матросы «Северного ветра». Ключи висели сразу же у лестницы на выходе из трюма. Волдин улыбнулся, стянул связку с гвоздя и кинул её одному из матросов.

- Потом наверх, на помощь, – сказал он и поднялся на пушечную палубу, оставляя за матросами немаловажные дела.

Через несколько минут палубу начали заполнять матросы и кадеты с галеона, шумно говоря и радуясь свободе. Среди них, с постным лицом – кажется, он спал?! – оказался и Данки. Волдин с удивлением осмотрел его, заметил на щеке лёгкий порез.

- Бедняжка, – выдохнул он и сочувственно покачал головой. – На тебя же теперь не одна женщина не посмотрит. А если шрам останется?

- Ну, – проговорил, зевая Данки. – Зато ты в полном порядке.

Волдин кивнул, улыбнулся и коротко скомандовал: «За мной». Они потянулись раздражающе тонкой ниточкой, и, нисколько не удивляясь, Волдин заметил в первых рядах матросов. Кадеты же ступали следом и видно было, на поле боя идти не хотели. За исключением Данки и ещё парочки кадетов.

Они вырвались на верхнюю палубу с криками и с голыми руками, навалились на пиратов. Били, отбирали оружие и снова били, на этот раз уже стальными клинками. Волдин спокойно, размахивая своей шпагой, прошёлся через всю палубу. Когда он оказался прижатым к левому борту корабля, он столкнулся с принцессой, Хэнги и Лорени. Приостановился, проткнул какого-то пирата, опять не глядя, и сделал удивлённый вид.

- О, адмирал Иренди. Капитан Иренди? – здесь он так сильно удивился, как будто, то, что Лорени был капитаном для него оказалось шоком. – Рад вас видеть, – и слегка поклонился.

«Какая удивительная шпага? – вдруг подумал Ло, когда его взгляд наткнулся на клинок оружия, которое сжимал Волдин. Сталь слегка светилась зеленоватым светом, а сама она оставалась чистой, словно только что не убила человека? – Нет, это скорей всего море»…

- О, да вы связаны?! Развязать вам руки, адмирал? – обратился он к Хэнги, и тот посмотрел на юношу такими глазами, какими смотрят на своих врагов. Волдин хмыкнул, перевёл взгляд на Лорени, который, моргнув, наконец, оторвался от созерцания клинка.

- Нет, пожалуй, не буду этого делать. Оставлю сию привилегию нашему капитану, – и, обернувшись, он вырвал взглядом тонкую и гибкую фигуру Бахму из толпы сражающихся и, издав смешок, двинулся дальше, взмахивая своей шпагой.

Когда оказался возле дверей, ведущих в каюту капитана, не глядя, убил спешащего убить его пирата и пнул дверь. Вошёл, прошёл узкий в пять шагов коридорчик, пнул ещё одну дверь и оказался там, где обычно проводит своё время капитан. Здесь было относительно тихо и слишком спокойно. Нисколько не раздумывая, он прошёлся к столу, быстро окинул его взглядом, нашел песочные часы и разрезал их на две части кончиком шпаги. Часы не были большими, и песка в них было не много. Верхнюю часть часов Волдин смахнул кончиком шпаги, погрузил в золотистый песок пальцы, через несколько секунд выудил оттуда кольцо и, осмотрев его, сунул в карман. Потом вышел из кабинета, даже не оглянувшись.

Цурбус бился не на жизнь, а на смерть. Его сабля летала из стороны в сторону, назад, вперёд, над головой. Он гнулся и прыгал так высоко и так далеко, что порой казалось это не человек, а демон. Но таковы были пираты на самом деле, и Лорени, который впервые видел битву пиратов, широко открытыми глазами следил за Бахму, в тот момент не осознавая, что смотрит на человека, которого ненавидит.

Моряки и кадеты теснили пиратов, хотя те бились так, словно дьявол стоял за их спинами. А он действительно стоял. Пройдя до квартердека через гущу сражающихся, Аденжурль поднялся на своё место и там замер, глядя на битву. Некоторое время он стоял спокойно, облокотившись на штурвал, а затем встрепенулся и, ловко отпрыгнув назад, вынул из ножен шпагу. Послышался звон, казалось, он разрезал звуки боя, отдавшись в головах всех присутствующих протяжным скрежетом. Словно по команде пираты отступили, кадеты и матросы замерли, глядя на своего врага полными ненависти глазами.

- Хорошая «утка», мальчишка, – прошипел Аденжурль, его шпага была скрещена с саблей. Его глаза были так широко открыты, что Цурбусу казалось они вылезут из орбит. Кажется, капитан пиратов был слегка зол? – Но пираты сильнее кучки кадетов и слабаков. Ты думаешь, количество решит исход этой битвы?