You are not alone, brother (СИ)

А Локи вдруг улыбается и сонно вздыхает. В этот момент его лицо разглаживается, почти исчезает эта морщинка на переносице и если бы не глубокие тени под запавшими глазами – могло бы показаться, что трикстер здоров. Тор осторожно сжимает ладонь брата и, поглаживая круговыми движениями тонкие пальцы, шепчет:

– Все будет хорошо...

И плевать, что сам он в это не верит. Какая теперь разница?

Глава 20. "Мне хватает".

Когда времени остается так мало, что считаешь уже не недели, а дни, накатывает апатия. Все видится словно в тумане, теряется в дымке боли и усталости. Хочется одного – окончания. Развязки. Неважно какой.

С Локи это и произошло. Мир превратился для него в серое пятно, единственной цветной деталью в котором был Тор. Локи казалось, что если Тор исчезнет – перестанет существовать и он сам. Просто растворится в сером пространстве.

Брат всегда был рядом. Целовал покрытый холодным потом лоб, грел в ладонях пальцы... Прижимал к себе, что-то говорил.

Что он говорит?

Локи хотелось переспросить, попросить сказать еще раз... помедленнее, выговаривая каждое слово. Но язык не слушался, из горла вырывался только слабый, невнятный шепот. И тогда Тор прижимался к его силящимся сложить слова губам и целовал. Долго, нежно... Кажется, ему было плевать, что губы младшего в крови, что он не может ответить на поцелуй... Странно. Локи даже пытался думать об этом. Но мысли путались, перескакивали одна с другой...

Трикстеру очень хотелось сказать хоть что-нибудь. Хотя бы одно слово.

Нужно просто приоткрыть рот, набрать побольше воздуха и выдохнуть. Сложить несколько слогов. Просто выговорить.

Он отчаянно ловит взгляд брата и тщетно пытается выговорить, наконец, все слова, которые хочется. Голубые глаза смотрят с пониманием. И до слуха мага вдруг доносится медленное и четкое:

– Я люблю тебя, брат.

Тор выговаривает это в самое ухо, чуть щекоча теплым дыханием.

Бог Безумия пытается поднять руку, дотронуться до покрытой колючей щетиной щеки брата. Почувствовать его тепло.

Пальцы встречаются с теплой кожей гораздо раньше, чем Локи предполагает. Потому что старший странным образом понимает, чего хочется трикстеру, и наклоняется к его руке.

Локи проводит пальцами по лицу брата и чувствует влагу. Тор что, плачет?!

Трикстер испуганно пытается оттереть слезы, убрать их... Надо сказать хоть что-нибудь!

– Тор... – с трудом выдыхает маг, заставляя старшего дернуться и прихватить его за плечи, – не... надо... – в глазах темнеет от напряжения, но Локи упрямо продолжает, – не... плачь... мне... страшно...

В груди уже не то что просто больно. Там уже будто грызут изнутри тысячи гиен. Но это привычно. Локи только пытается облизнуть губы, чтобы они не слипались. Как же хочется пить...

Бог Грома быстро проводит ладонью по лицу, стирая слезы.

– Прости, – он прижимается лбом ко лбу младшего, – я больше не буду. Подожди немного, я принесу воды.

Локи слабо дергается, пытаясь кивнуть. Но Тору достаточно и этого скупого жеста. Он давно научился понимать трикстера без слов...

Когда Бог Грома уходит, Локи всегда боится, что он не вернется. Тор всегда возвращается, но каждый раз трикстеру страшно. Он пытается вцепиться в руку брата, не отпустить... Но Тор только мучительно улыбается и говорит, что скоро вернется. Совсем скоро. Нужно только чуть-чуть подождать. Разжимает слабые пальцы брата и уходит.

В этот раз Локи даже не успевает подумать о том, что старший не вернется. Тор появляется сразу же. В его руках чашка с водой и полотенце. Он присаживается рядом, чуть приподнимает младшего, облокачивает на подушки и шепчет на ухо:

– Видишь, как я быстро? Ты не переживал в этот раз?

Локи чувствует, как губы непроизвольно растягиваются в улыбке. Это хорошо. Тору будет приятно.

Сначала Бог Грома просто смачивает губы брата водой. Проводит влажным пальцам по сухой поверхности, заставляет приоткрыть рот. А потом подносит чашку к губам мага. Первая порция воды тут же проливается на грудь трикстера. Ему больно глотать... Локи надрывно кашляет и виновато косится на старшего. От этого взгляда у Тора щемит сердце и щиплет в глазах.

– Все нормально, – пытаясь, чтобы голос звучал уверенно, говорит громовержец, – ничего страшного. Постарайся не кашлять. Просто попробуй.

Только бы не пошла снова кровь... Тор гладит брата по голове и ждет, пока тот отдышится. Вроде бы все пока в порядке, если, конечно, порядком считать умирающего брата...

Бог Грома снова пытается влить воду в рот трикстера. Медленно наклоняет чашку...

Да. Это их маленькая победа. Локи глотает чуть подслащенную воду без эксцессов.

Про то, что в воде нужно растворять сахар, Тор вычитал в какой-то пыльной изорванной книжонке, которую нашел на самой дальней полке библиотеки. Эта книга рассказывала о способах лечения мидгардцев. Как оказалось, растворенный сахар усваивался организмом довольно хорошо... В общем-то, именно это Локи и было нужно.

– Вот и все, – Тор целует младшего в макушку и укладывает, укрывая одеялом, – наверное, тебе стоит поспать.

– Прости... – внезапно хрипло шепчет трикстер, – я сожалею...

Бог Грома вздрагивает и прижимает палец к губам младшего.

– Не говори ничего. Тебе нельзя! Тебе не о чем сожалеть, ты ни в чем передо мной не виноват, Локи! – быстро проговаривает Тор, надеясь предупредить все, что хотел сказать брат. Но Локи не слушает. Он судорожно сглатывает и продолжает:

– Я больше не могу... дать тебе того, что ты хочешь... – тонкие пальцы слабо сжимают край одеяла. – Я теперь бесполезен... Может, тебе не стоит... так возиться... со мной? – слова даются Локи с трудом, он едва проговаривает слоги, часто делая паузы и прикрывая глаза.

Тор наклоняется совсем низко к лицу брата и с болью шепчет:

– Ты думаешь, что раз ты болен, то я перестал любить тебя? Думаешь, что то, что я испытываю к тебе – основано только на... – он замолкает, пытаясь подобрать правильные слова, выразить все так, чтобы Локи понял, чтобы перестал мучить себя...

– Это все... – маг тяжело дышит, – мне больно... поверить. Ты не понимаешь... Если бы ты... оставил меня... было бы легче. Уже скоро... совсем скоро... Что будет с тобой, брат? – по впалой щеке катится прозрачная слеза.

– Не думай об этом! – Тор прижимает к себе холодное хрупкое тело, – просто не думай. Хочешь, я отнесу тебя на улицу?