Будь моим... гостем (СИ)

Погасив огонь и сняв рабочую одежду, мужчина разлил зелье по пустым фиалам, и уже собирался подняться в столовую на поздний кофе с ликером, когда услышал странный шум за дверью.

***

Весь вечер мистер Поттер не отходил от крестника. Малыш простудился, как казалось поначалу, не сильно, но, как и в другие дни, когда он болел, мальчик сильно капризничал. Сдержанный Тедди плакал тихо и беззвучно, но с таким жалобным лицом, что у Гарри просто сердце разрывалось. Ребёнок не чувствовал вкуса еды, поэтому сердобольный Франсуа ничем не мог помочь: ни яблочное желе, ни крем из сливок и персика — ничто не могло заставить Тедди хоть чуть-чуть улыбнуться. Под шумок выяснилось, что крестник полуночничает — ребёнок рассказал о кошмарах, и Гарри разве что головой не бился об стены, чувствуя, что это лето с точки зрения его миссии крёстного было крайне неудачным. К вечеру появился признак, что Тедди расхворался всерьёз — он достал фото родителей и беззвучные слёзы полились ещё большим потоком, чем было до этого. Мужчина почти не отходил от его постели, грел маленькие ножки в ладонях и без устали рассказывал мальчику все приключенческие истории, которые только мог вспомнить. Светлячковые феи, которых принёс мистер Снейп, пищали тихонько на своём языке и сочувственно гладили больного своими крохотными пальчиками по лбу. До обнимал малыша, когда ему становилось холодно, а когда было очень жарко, Луна начинала меланхолически обмахивать его номером Придиры. Словом, в тот день центром в квартире была комната с самым маленьким её обитателем. К вечеру Тедди, не дожидаясь отбоя, заснул и мистер Поттер спустился на первый этаж — чтобы выпить хотя бы чаю. Книга легенд, бездумно прихваченная из комнаты Тедди, выпала из рук с большим грохотом, когда он проходил мимо лаборатории.

Сняв запирающие чары, Северус осторожно приоткрыл дверь. В коридоре, склонившись над лежащей на полу книгой, находился (какая неожиданность!) Поттер.

— А, это Вы, — сухо произнес зельевар, призывая темный флакончик и запирая лабораторию (все же, чашечка ароматного кофе ему жизненно необходима). — Зелье для Тедди готово, но его следует принимать перед сном.

— Да, знаю, — Гарри усилием подавил огромный зевок. — Тедди не дождался и заснул, придётся…

— Я сама дам зелье, Гарри, — по лестнице спускалась Луна, — только возьму книгу. После двенадцати твоя очередь дежурить. Мистер Снейп.

Девушка забрала флакончик из рук зельевара и тихо скрылась за дверью библиотеки.

Северус усмехнулся на такую наглость, но промолчал. Таким женщинам, как Луна, он позволял чуть больше, чем всем остальным.

— Как его состояние? — нейтрально поинтересовался маг у Поттера, не спеша направляясь в сторону столовой.

Гарри двинулся следом.

— Тяжелее, чем показалось поначалу. Хуже всего смотреть, как он плачет и думает о родителях. Длится это, правда, недолго. Завтра уже будет легче.

— К утру он будет почти в идеальном состоянии, — произнес Северус, с легким раздражением осознавая, что его интонации были успокаивающими. — Это обычная простуда — болезнь неприятная, но одна из немногих маггловских, передающихся и магам.

— Да-да, — рассеянно подтвердил молодой человек. — Я посижу с ним.

Зайдя в светлое помещение, зельевар высказал свои пожелания относительно вечернего перекуса подлетевшей к нему горничной и сел на «свой» стул.

— Выглядите задумчиво, а это уже волнует, — насмешливо прокомментировал он лицо мужчины, на котором была написана усиленная работа мысли.

— У Тедди кошмары не меньше месяца, — сообщил Гарри. — Он не спит ночами. Неудивительно, что он свалился летом с простудой.

— Я в курсе. Чаще всего он пробирался ко мне. Я читал ему, пока он не засыпал, — отстранено произнес Северус, задумчиво глядя поверх головы собеседника. — Я достаточно долго изучаю этот вопрос.

Гарри резко поднял голову от стола, за который успел присесть.

— О! Ты что-нибудь нашел?

— Мне удалось выяснить, что эти сны не имеют за собой психологической подоплеки, — намекающе произнес он.

— Хм, — молодой человек ненадолго задумался. — Ты знаешь… Если дело не в психологии, а, например, в магии, я правильно понял твою мысль?

— Я не могу утверждать ничего по этому поводу, пока не проведу ряд исследований.

— Ну, сделаем допущение… Ведь у Андромеды чудесная коллекция книг о магии метаморфов. Некоторые редкие экземпляры… Словом, она шутит, что убивала и пытала ради них, когда родилась Тонкс.

— О, — Северус приподнял брови, пытаясь сдержать своего внутреннего ученого и не сорваться к камину в ту же секунду. — Информация воодушевляет.

— А как меня воодушевит Андромеда за любимого внука… — хохотнул Гарри.

Северус улыбнулся уголками губ, мысленно представляя эту увлекательную картину.

Молодой человек улыбнулся в ответ. Взгляд стал теплее и пристальнее, чем за пару минут до этого.

Заметив это мужчина отвел взгляд, на лице его застыло безразличное ко всему выражение. Забрав у подошедшей горничной чашку кофе и вазу с шоколадными котелками, Северус сделал небольшой глоток и, не глядя на Поттера, произнес:

— Вы не могли бы не смотреть на меня ТАК?

— Нет, Северус, не мог бы, — улыбка Гарри стала шаловливой, он забрал свою порцию чая и вежливо попросил:

— Не угостишь?

Снейп хотел было огрызнуться, что Герой мог бы и сам справится с той низменной задачей, но вовремя прикусил язык. Иногда он действительно забывал о некоторых вещах, особенно в порыве эмоций. Отлеветировав вазу к гриффиндорцу, мужчина устало вздохнул и провел рукой по лицу.

— Что тебе от меня нужно?

— Нужно, Северус? — Гарри посерьёзнел. — Между нами возникло притяжение, причём, заметь, с обеих сторон. И я всего лишь ухаживаю за тобой. Что в этом плохого?

— Полагаю, что все, — ответил мужчина, чувствуя, как дергается нижнее веко. — Это ненормально, и нам бы следовало забыть о том… инциденте.

— У меня галлюцинации, и тебе на самом деле не интересны мужчины?

— Ты задаешь не те вопросы, — раздраженно отозвался Северус. — Если помнишь, я отравлял тебе юность, унижал, как мог, но даже если твоя злость на меня иссякла… Ты благодарен мне, но не доверяешь в отношении крестника. Оскорблял меня под действием яда, а он, заметь, частично похож на Веритасерум. Я не слеп и не глуп, если есть сомнения — у тебя явно есть любовник. Если сложить все эти факты, а я не назвал и половины, то мы приходим к выводу, что никакие отношения, кроме обычного, ничего не обязывающего секса между нами не возможны. Ты этого добиваешься?

— Так-так-так… — молодой человек побарабанил пальцами по столу. — Это хорошо, что ты поднял столько вопросов и даёшь мне, наконец, возможность понять, что тебя беспокоит. Насчёт моих выходок - да, действительно, я боюсь за крестника. И именно по причине того, как ты ведёшь себя со всеми, в том числе и с учениками. Да, я не уверен, что ты в запале не скажешь ему что-то такое, после чего нам придётся собирать его самооценку по кусочкам. Возможно, я погорячился. Да, я вижу, что твоё отношение к нему не такое, как ко мне. Сын Люпина всяко лучше сына Джеймса. Извини. И это тоже несправедливо, я думаю. Это уже говорит ревность. Ревную я его ко всем, это правда, каждый знает — Гарри Поттер псих по вопросам крестника. Да, я действительно тебе благодарен, да, я не злюсь на тебя, по крайней мере, не злился до этой весны… Суматошный год, всё с ног на голову. Но я стараюсь. Честно. Стараюсь, чтобы тебе было хорошо в моём доме. Да, я ворвался в твою жизнь, да, я начал просить от тебя и того, и сего, и ты совершенно был не обязан… Но такой уж я человек, горю сам, жгу вокруг… Словом, я стараюсь тебя не задевать лишний раз. И очень ценю то, что ты делаешь. Что же касается того, чего я добиваюсь… Уж извини, настолько заранее я не просчитываю отношения. Если ты вот прямо сейчас мне скажешь, что ты отказываешь себе в удовольствиях и привязанностях, и видишь для себя серьёзные отношения, причём исключая любые намёки на мою личность, что ж… Я с уважением отнесусь к твоей позиции. На самом деле, меня беспокоит твой комфорт. Я флиртую, но не хотел бы, чтобы это стало ещё одним «но» между нами. Ты умён, ты талантлив, и ты тот человек, связью с которым нужно дорожить… Не в плане выгод, не подумай… Просто война в прошлом. Твоя, моя, наша общая, всё это очень далеко в прошлом. Есть настоящее. Здесь между нами может быть слово «мы».