Время дождя (СИ)

Он даже опускает глаза, чтобы взглянуть, что происходит, и видит, как отблескивающее в тусклом свете лезвие оставляет тёмные следы у него на груди. Затем в руках ведьмака оказывается склянка с белым порошком. Он нараспев читает слова незнакомого заклинания, и стучит по склянке.

Крик. Его собственный крик отдаётся в ушах. Вот теперь больно. Рану жжёт с каждым мгновением сильнее.

- Не надо, - выдыхает он инстинктивно, хоть и знает, что просить бесполезно.

Конечно, ведьмаку всё равно. Зато ещё один голос присоединяется к напевным словам, когда нож начинает вырезать новую фигуру. Закончив с ней, ведьмак снова присыпает линии белым порошком и на сей раз маг закусывает губу, чтобы не закричать.

Третий знак и третий голос. Но боль не становится слабее. Даже когда уже четыре голоса помогают чертить новый знак. Когда их становится пять, ещё одна фигура выплывает из мрака, и Талиан отворачивается в сторону уверенный, что сейчас слышит хохот, но тень снова оказывается перед его глазами.

- Чего ты хочешь? – голос в мозгу холодный, но заботливый. Он чем-то похож на голос отца.

Талиан отворачивается. Пять голосов поют свой гимн в унисон движениям ножа.

- Хочешь стать сильнее их?

Он закрывает глаза, чтобы не видеть бесформенную и расплывчатую тень, чернее любой темноты.

- Хочешь уничтожить их?

Он старается даже не думать, потому что слишком хорошо понимает, что готов ответить да.

- Хочешь, чтобы все ведьмаки заплатили за то, что сделали с вами?

В голове одна мысль – как заткнуть этот голос. Он улыбается сам себе, вспоминая детские сказки, и начинает тихонечко напевать про себя. Демон злится. Талиан почти физически чувствует эту злобу. И абсолютно неожиданным кажется рывок – сильная рука хватает его за волосы и боль пронзает затылок. Глаза распахиваются сами собой.

- Не спать!

Лицо наш ним искажено злобой. И хотя волосы и борода ведьмака выглядят ухоженными, сейчас весь он кажется грязным, отвратительным и чужим.

- Я не сплю… - почти шёпотом.

Что они хотят? Талиан пытается сосредоточиться на происходящем, но понимает лишь, что всё тело горит.

- На живот.

Кажется невозможным лечь этими саднящими ранами на шершавый камень стола, но он лишь сглатывает и переворачивается. Ведьмак что-то говорит, но сознание уплывает. Оно оставляет его последнее время слишком часто. Что-то говорит ведьмак, и демон воет у самого уха. Сосредоточиться на собственных мыслях никак не выходит, и он падает в темноту.

***

В реальность Тали возвращается резко. С него будто спадает пелена кошмара. Его тёплая рука в моих пальцах слегка дрожит. Серые глаза – потерянные и усталые. Мне и самому не легче. Его кошмар, увиденный столь явно, буквально раздавил меня.

- Талиан… - я сжал его ладони одной рукой, а другую опустил ему на щёку. Тали тут же прикрыл глаза и потёрся о мои пальцы как кошка.

- Всё? – спросил он.

- Не знаю.

Он почти не дрожит. Только голос его очень слаб, будто после болезни. Его губы что-то шепчут, а я не слышу. Приходится встать и на ватных ногах обойти стол, чтобы прижать его к плечу и всё-таки разобрать:

- Не оставляй меня.

- Конечно, нет, мой любимый.

Я целую вспотевший висок.

- Всё будет хорошо. Всё пройдёт.

Он качает головой у меня на плече. У меня и у самого нет сил. Не помню, чтобы ита выматывала меня так сильно. Остаётся только потянуть его и уложить на кровать, чтобы тут же рухнуть рядом и обнять. Не знаю, кому это нужно сейчас больше. Он не противится – и это всё, что важно для меня сейчас.

Темнота.

***

Я проснулся и понял, что его тонкая рука лежит у меня на лбу. Не знаю, как я определил, что это именно его рука. Впрочем, иначе не могло и быть.

- Тали… - прошептал я и опустил ладонь сверху.

- Спи.

- Я уже проснулся.

Я открыл глаза. Он выглядел просто чудесно. Нет, он был уставшим, и глаза его заметно покраснели, но он всё равно был тем единственным, кого я хотел бы увидеть просыпаясь.

- Я тебя люблю, - я улыбнулся.

Рука у меня на лбу дрогнула, и только теперь я задумался о том, что происходит. Огляделся по сторонам. Мы явно всё ещё находились в гостевой спальне усадьбы Венье.

- У меня получилось? – спросил я, и Талиан кивнул.

- Это не твой уровень, - сказал он устало. - Тебе было нельзя заниматься такой магией.

- Плевать.

Я снял его руку со своего лица и, прижав к груди, прикрыл глаза. В памяти всплывала боль. Страх. Я с трудом мог выделить отдельные детали. Значит, всё было зря. Только не говорить об этом Тали.

- Трэйн, я тебя слышу.

Чёрт.

- Не ругайся.

Я открыл глаза.

- С каких это пор?

- С недавних. Я догадываюсь почему, но тебе не всё ли равно?

- Тогда почему я не слышу тебя?

- А так?

В голове отчётливо всплыли три слова:

«Я тебя люблю».

- И я тебя, - я улыбнулся. Очень странная новость. – Я знаю, что такое мысленная связь. Но почему я слышу только то, что ты хочешь, а ты меня – целиком?

Тали пожал плечами.

- Ты слишком громко думаешь.

- Мне это уже говорили.

- Ты научишься.

Кажется, лицо его осунулось ещё сильнее после этих слов.

- Ты вернёшь себе магию, Тали.

- Я надеюсь. Потому что будет довольно обидно, если такой далёкий от искусства солдафон, как ты, сможет колдовать, а я нет.

- Мимо.

Он усмехнулся.

- Вот видишь, как всё плохо.

Я кивнул и, осторожно притянув его ладонь к губам, поцеловал.

- Всё будет хорошо. Клянусь.

- Ты не уверен.

- Ну и что?

Он пожал плечами и, забрав у меня руку, взял что-то со стола.

- Вот, - перед моим носом оказался дымящийся стакан, - выпей, это тебя успокоит.

- Ты же против трав, - я поднял брови.

- Это другие. И сейчас тебе можно.

Я покачал головой.

- Спасибо, Тали. Нет. Мне нужно только одно лекарство.

Я потянул его за руку, и он послушно упал мне на грудь.

- Хочешь чего-нибудь? – спросил он, чуть приподняв голову.

- Тебя, - я легко поцеловал его в губы.

Он кивнул и, приподнявшись на одном локте, принялся расстёгивать мою рубашку – она, кстати, оказалась вовсе не моей. Секунд десять я наблюдал за ним, прежде чем спросить:

- Что ты делаешь?

Он приподнял на меня глаза.

- Ты сказал…

- Вот дурак… А ещё мысли читаешь…. – я снова уронил его себе на грудь и плотно прижал к себе. – Всего, Тали, всего. Чтобы ты был рядом. Мне от этого лучше. Намного.

Талиан замер. Потом рука его медленно поползла по моему плечу и скользнула на бок, только чтобы крепко вцепиться мне в спину.

- Мне тоже, – выдохнул он, глядя куда-то в сторону.

Мне не хотелось шевелиться. Только вжаться в него ещё плотнее. Я не замечал ткани, разделявшей нас, только тепло. Его сердце гулко стучало рядом с моим, отдаваясь дрожью по всему телу.

Вот теперь я мог немного успокоиться. На самом деле, он перенёс пытку куда спокойнее, чем многие. Ни разу боль и страх не поглотили его целиком, я постоянно чувствовал разум, держащий их в узде. Пусть он и не сопротивлялся, это не было смирение сломленного. Сначала я подумал, что такого Талиана я ещё не видел… А потом понял – видел. Именно таким он бывал по ночам. Покорным. Аккуратным. И этот Тали не был только моим. Чужие руки научили его прогибать спину, чтобы показать, как собственные пальцы ласкают его… Так могу ли я верить, что со мной он настоящий, после того, что видел?

- Трэйн… - почти выдох, и я обнаружил, что он как-то сжался, хоть и не пытался вырваться, - не надо. Я же слышу.

- Прости, - я притянул его к себе.

- Я не обманываю. Никогда не обманывал тебя.

- Я верю.

Он покачал головой и поднял на меня глаза.

- Я знаю, как мало стоит всё, что я делаю. И как мало я могу тебе дать. Но у меня нет больше ничего. Ни-че-го.

Проклятье.

- Перестань.

Он отвернулся и попытался отодвинуться, но я держал крепко.