Лицо и сердце (СИ)

Когда Тедди заглянул в лаборантскую и увидел все так же, как и раньше, ученика, сидящего в одиночку в кабинете, он решил полюбопытствовать:

— О, а где же крокодил?

— Летает где-то, — рассеянно пробормотал Тони, не отрываясь от работы.

— Как… Летает? — удивился маг, — крокодилы не летают.

— А наш летает, — все так же рассеянно и немного раздраженно возразил созерцатель.

Он очень не любил, когда его отрывали от какого-то его «очень важного» дела и думания очередных мыслей.

— И вообще, он больше не крокодил, — Тони наконец поднял голову и посмотрел на Тедди.

— А кто же он теперь?

— Птичка. А что Алекс еще придумает — понятия не имею, — с нежностью в голосе ответил созерцатель и снова закопался в свои бумажки.

Маг ухмыльнулся и вышел из комнаты.

Тони поднялся из-за стола и подошел к окну. Он любил рассматривать город с высоты восьмого этажа, облака, слушать шум машин.

Кактус давно следовало полить. И кажется, растение собиралось зацвести.

От размышлений его оторвал стук двери.

«Все ходят и ходят, никак не угомонятся», — раздраженно подумал созерцатель и обернулся.

Вернулся Алекс. Плюхнулся, по своему обыкновению, на стул, водрузил ноги на стол и уставился в фотик, рассматривая, что же он наснимал. Когда ему это надоело, встал и подошел к другу, по-прежнему задумчиво исследовавшему пейзаж за окном:

— Предлагаю смотаться.

— Так ведь рабочее время, — пробормотал Тони, наслаждаясь близостью любимого и смущаясь от опасения, что сейчас кто-то может войти.

— Да лан, работы нет, все еще в отпусках…

— А что я скажу?

— Ой, ну соврешь что-нибудь…

— Я плохо умею врать…

— Так учись!

— Ладно, кактус полью и пойдем.

— Ты, небось, с ним еще и разговариваешь, — хмыкнул Алекс.

— Разговариваю, — окончательно смутился Тони.

— Давай, поливай своего приятеля поскорее и пойдем… Я соскучился за тобой…

— Я тоже… И вообще… Я тут подумал… Заберу кактус домой. Надеюсь, он не против.

Кактус не возражал. Да и как бы он мог возразить, если рос в горшке?

— Думаешь, кактус и котенок совместимы?

— Не знаю. Вот и проверю.

***

Вечером Тони лежал в постели заложив руки за голову и наблюдал за котенком, который знакомился с кактусом. Растение топорщило колючки, а животное тыкалось в него носом и трогало лапами.

— Мяу, — сказала Мурзя, уколовшись.

Кактус промолчал. Он не умел разговаривать с котятами. Новое место отличалось от старого. Здесь было тише, и обстановка была другая. Солнца и тепла было достаточно. Но здесь бегало это мохнатое создание. Он боялся, что оно его будет грызть и переворачивать горшок, и думал о том, поставят ли его в безопасное и уютное место, где можно будет спокойно зацвести. Впрочем, кажется, колючки отпугнули существо.

Котенок еще раз попробовал потрогать лапой кактус, обнюхал его, попытался перекинуть горшок, опять укололся и решил, что у него есть еще много других очень важных кошачьих дел… И туалетная бумага все еще не порвана. Это срочно необходимо было исправить.

Вошел Алекс, на ходу вытирая голову полотенцем.

— Слушай, я тут про кактусы почитал… Оказывается, их трогать нельзя, когда они цвести собираются. А я его перенес с привычного места! — встревожился Тони, — это ж у него теперь стресс, и он может не зацвести.

— У котенка, между прочим, тоже стресс, — ответил ему озабоченно охотник.

— Ну хоть кто-то сможет дать теперь отпор этому маленькому избалованному чудовищу, не все ж ей из нас веревки вить. Посмотри, что она вытворяет.

Мурзя принесла добычу — очередной растерзанный рулон туалетной бумаги. Это было интереснее даже, чем игрушечные мыши! Бумага так приятно трещала под когтями.

— Она маленькая, ей необходимы физические нагрузки для развития, — защищал Алекс свою любимицу.

Он отобрал у котенка бумагу, отнес рулон на кухню и спрятал в ящик. Вернулся и лег в постель. Спать хотелось все больше и больше.

— Надо будет ему место подыскать получше, может горшок новый купить и удобрений каких-нибудь, — переживал Тони. — Вот я так его перенес… Я не знал… А он теперь может не зацвести… — все больше расстраивался он.

— Как же ты раньше за ним ухаживал?

— Я его просто иногда поливал, когда вспоминал, а он себе рос.

— Предлагаю так и продолжать. С учетом новых знаний. Даже если в этот раз не зацветет, то в следующий может соберется.

— А если не соберется? — никак не мог успокоиться созерцатель.

— В любом случае, ты его уже принес. Назад не понесешь?

— Нет, — вздохнул Тони.

Он хотел, чтоб кактус рос у него дома.

— Как-то будет, — пробормотал в полусне Алекс и отключился.

Котенок запрыгнул на постель, свернулся клубочком у них в ногах и тоже уснул.

Тони уже почти засыпал, как вдруг на подоконнике материализовалась слегка потрепанная птичка.

— Ты чего такой взъерошенный? — спросил у нее созерцатель.

— Не привык я крыльями махать, еле нашел обратную дорогу, — вздохнул

крокодил.

— Есть хочешь?

— Не, я поел.

— «Хорошая зверушка», — улыбнулся Тони, вспоминая слова Алекса, — на самообеспечении. Ты хоть летай осторожнее, ладно?

— Я постараюсь.

Крокодил уже тоже почти уснул, как вдруг вспомнил, что он спросить хотел:

— Слушай, Тони?

— Что?

— Я у тебя там такие красивые кристаллы видел…

— И ты поселиться надумал?

— Ну… Если ты не против…

— Выбирай себе, какой больше понравится, не против я. А хочешь — живи во всех по очереди.

— Спасибо, — чирикнул дух и улетел выбирать себе дом.

Тони вздохнул — сон ушел. Он обозревал «зоопарк», в который внезапно превратился его дом, и еще долго не мог уснуть, думая о том, как же теперь жить дальше. У него по-прежнему не шел из головы подарок посланников. И то, что у них появился сильный союзник, тоже было неспроста…

Столько счастья — и даром? Созерцатель давно отвык просто радоваться жизни и сейчас в очередной раз ждал какого-нибудь подвоха. Предложение Алекса уехать тоже не добавляло радости. Но друг был прав — здесь у их отношений не было никаких перспектив, кроме бесконечного поливания грязью, ненависти, а то и нападений. От сограждан можно было ожидать чего угодно.

***

Утром невыспавшийся созерцатель варил кофе. Бодрый Алекс отсыпал котенку корма, погладил его и в совершенно радужном настроении сел за стол. Поскольку сегодня завтрак готовил Тони, то еда была вкусной, что не могло не радовать еще больше.

— Помнишь, ты меня как-то про союзника спрашивал? — сказал созерцатель.

— Ага, помню.

— Ну вот, кажется, мы обзавелись одним.

— Ух ты! И где же он?

— Здесь я, — материализовалась снова на подоконнике птичка.

— Ты?! — удивился охотник.

— Тони разрешил мне жить у вас.

— А что ты умеешь? — поинтересовался Алекс.

— Какой ты меркантильный! — обиженно надулся крокодил, — я все умею, я же идеален!

— Дом охранять будешь? — спросил у него Тони.

— Буду. И места интересные показать могу. И… И советы давать могу!.. Вот.

— Ну и отлично, — хмыкнул созерцатель. Помолчал немного, а затем задумчиво произнес, обращаясь к духу: — Хочешь имя?

— Имя?.. Раньше мне нравилось, что у меня нет имени — врагам было меня не дозваться. Но теперь у меня есть дом! Не клетка! И друзья. Теперь меня есть кому звать… И я хочу отзываться! Хочу!

— Кетцаль… — мечтательно прошептал Тони. — Это в честь одной маленькой, но очень свободолюбивой птички. Нравится?

— Да! — чирикнуло создание. — Очень! Спасибо!

— Обалдеть! — восхищенно сказал охотник.

Тони поставил перед Алексом кружку с кофе. Тоже сел за стол и, постепенно все же просыпаясь, осмотрел еще раз своих домашних, глянул на кактус. Цветок вроде пока не завял. От радости он даже забыл угрюмо поворчать. Согрел руки о свою чашку, улыбнулся и ответил:

— Ага.

Пока все было хорошо…

========== Цветок и песня. Часть II. Мы пойдем другим путем ==========