Точка отсчёта (СИ)

Скорее всего тебе должно было быть очень плохо после того, как ты отменил заклятие самого Тёмного Лорда, потому что вложил все свои силы, которые у тебя были.

Я вспомнил, как открыл глаза на полу рядом с неподвижным Северусом, и как мне тогда казалось, что мы тут так, вероятно, и умрём, потому что я не мог не то, что встать, — моих сил едва хватило на то, чтобы его обнять. Как потом мы с ним переползали на кровать, как брели в ванную, и этот поход в несколько шагов для нас был чуть ли не паломничеством.

— Да, Герм, так и было, — я тепло улыбнулся своим воспоминаниям, — я тогда был совершенно без сил. Ты абсолютно права.

— Значит, всё прошло именно так, как нужно, Гарри. Это своеобразный показатель того, что ты действительно отдал всю свою магию для того, чтобы активизировать заклятие, а, соответственно, и нейтрализовать действие яда, — голос у неё по-прежнему был очень печальный.

— Так это же хорошо, — мне хотелось её подбодрить, — это же и правда хорошо. Что вы сидите оба с такими похоронными лицами, как будто бы я вот-вот отправлюсь в мир иной. Герм, вспомни сколько раз мне грозила смертельная опасность? Драко, а ты, я думаю, об опасностях, которым я подвергался, знаешь даже больше, чем я сам? И смотрите — вот он я, живой и невредимый. Похоже, я этой даме в чёрном совершенно не нравлюсь. На самом деле, спасибо вам огромное, вы такую работу провернули!

— Драко, спасибо тебе большое, — я отдельно тепло и искренне поблагодарил младшего Малфоя, — знаешь, я ведь не думал, что ты всерьёз возьмёшься мне помогать, в общем, спасибо! Чего только не пишут в книжках для темных магов!

— Часть нашла Герми, — и он сделал грациозный полупоклон в адрес своей дамы, — я нашёл книгу, только описывающую само охранное заклятие Волдеморта, контр-заклятие, которое его отменяет, и условия, при которых это возможно. Информацию про зелья нашла Герми, и про последствия такого спасения — тоже она. В моей книге такого не сказано, ну, или я не нашёл. Может быть, там есть тайный невидимый текст, я применил различные обнаруживающие чары, но ничего не проступило. Да и читать было довольно трудно. Еле разобрал.

— Почему читать трудно? — не понял я.

— Латынь, — лаконично ответил Драко, и я покосился на него с нескрываемым удивлением.

Надо же! Он что, вот по-настоящему учил в Хогвартсе латынь? Я её терпеть не мог. «Veni, vidi, vici» — это всё, что я помнил. Если я ничего не путаю, это означает «пришёл, увидел, победил». Короткая фраза из похожих слов — кажется, она относилась к какому-то историческому событию или личности. Сейчас уже и не сказать толком. А Драко Малфой знает латынь! Однако! Жизнь полна сюрпризов!

— Да во многом мне Герми с латынью помогла, — начал оправдываться он, — я только переписал себе, чтобы потом разобраться.

Вот уж в чём я совершенно не сомневался, так это в том, что мисс Грейнджер, одна из лучших учениц Гриффиндора, знает латынь так же, как английский, то есть почти в совершенстве.

Мы заказали ещё по кружке эля. А потом сидели и разговаривали. Болтали, как обычные завсегдатаи этого места или магловские студенты после учёбы. Я не чувствовал никакой неловкости или напряжения, которое так явно ощущалось в начале нашей встречи. Гермиона рассказывала о своей работе в Министерстве и о том, что они с Драко служат теперь в разных отделах. Учитывая его хорошую работу, его условно повысили и перевели перебирать бумажки на этаж выше. Она, смеясь, рассказывала, как всё ещё понятия не имеет о том, чем бы ей хотелось заниматься, но при этом работа в Министерстве её совершенно не тяготит, хоть особо и не нравится. А Драко поведал о том, как он прятался в этой самой тайной библиотеке от собственного отца и один раз едва в ней не застрял, потому что чуть не забыл снять сигнальные чары, наложенные старшим Малфоем. Мы смеялись, и нам было легко. Я даже немного рассказал о нашей жизни с Северусом, о том, как мы гуляли по Лондону, и какой он может быть удивительный!

Я смотрел на нас со стороны и думал, что совсем недавно мы были той же троицей, только вместо белокурого Драко на этом месте сидел бы рыжий Рон. И, наверное, мы бы говорили о чём-нибудь похожем. Всё меняется так быстро. Меняемся и мы сами. Я видел, как счастлива была Гермиона сейчас, с каким восторгом она смотрела в серые стальные глаза светловолосого Драко Малфоя, а не рыжего Рона Уизли, и как он улыбался ей. И был рад за них. За них обоих. Приятно видеть счастливые лица. А счастливые лица друзей — вдвойне.

Постепенно за окнами этого уютного маленького паба наступал такой же влажный тёплый вечер, каким был и день — нам пришло время идти по домам. Я немного переживал о том, что Северус, вероятно, не зная, где я, будет волноваться за меня. Надо бы купить нам маггловские телефоны, что ли?

Мы распрощались. Я пожал руку Драко, обнял Гермиону и совершенно искренне пригласил их обоих в гости, на что моя подруга энергично закивала, а Малфой смутился и заулыбался. Они взялись за руки и быстро унеслись куда-то к себе. А я ещё немного прогулялся по городу. Мне нравились эти тёплые бездонные синие сумерки, пахнущие влагой и близкой Темзой. Я радовался тому, что с Северусом всё будет хорошо. Что он поправится. Окончательно. А про себя я не то, чтобы не думал, мне казалось, что так называемые последствия — это ничего страшного. Просто не пересекать водные пространства, находиться в одной стране? Да мне хотелось с ним быть не просто в одной стране, меня вполне устраивало пребывание с ним в одном доме. И не только сейчас — всегда. Я надеялся, что ему тоже это нравится. Я дошёл до угла улицы, зашёл в безликий безымянный дворик, в котором росли кусты петунии, и аппарировал домой.

Оказавшись в собственной гостиной, я увидел Северуса. И словно бы тут же очутился в Хогвартсе. Перед вечно хмурым, вечно недовольным преподавателем зельеварения. Я даже опешил от такого сходства. Он смотрел на меня всё тем же строгим взглядом, подёргивалась приподнятая бровь. Я ощутил, как от меня явно пахнет алкоголем, и мне сразу захотелось оправдываться. Я потупил глаза и принялся что-то мямлить себе под нос, глядя в пол:

— Понимаешь, мы просто… тут встретились с Гермионой и Драко. В пабе… В общем, он… Они… Отыскали в Мэноре, в Министерстве, в библиотеке…

Он подошёл и крепко обнял меня. Словно бы хотел удержать, защитить, забрать себе.

— Я волновался за тебя, Гарри, — тихо сказал он.

— Прости, — мне стало стыдно.

Я ведь раньше никогда не видел его таким — уязвимым и открытым, способным за кого-то или за что-то волноваться.

— Северус, прости, я не нарочно, — мне всё ещё было неловко, я таял в его объятиях, утыкаясь носом в родное тепло, — может, нам мобильные телефоны себе купить?

— Телефоны? — переспросил он откуда-то сверху.

— Ну, да, знаешь, такие маленькие коробочки, по которым можно переговариваться, — попытался уточнить я.

И услышал его смех. Он отстранился и посмотрел на меня:

— Гарри, похоже ты меня считаешь совсем уж древним ископаемым. Ты правда думаешь, что я не знаю, что такое мобильный телефон?

И что это я, в самом деле! Я снова покраснел:

— Ну, ты ведь сам спросил.

— Я просто удивлён, что такие очевидные и гениальные идеи пришли нам в голову почти одновременно, — все еще улыбаясь, сказал он. — Меня тоже посетила эта светлая мысль, пока я успешно изводил себя в твое отсутствие страшными фантазиями, одна другой хлеще. Начиная от того, что ты мог попасть под машину где-то в немагическом Лондоне, заканчивая нападением приспешников Темного Лорда поэтому я подумал, что если бы у нас были маггловские мобильные телефоны, то ты бы мог позвонить, и мне бы не пришлось гадать, где ты, и что с тобой.

— Я куплю, — пробормотал я, снова делая к нему шаг и обнимая.

Он волновался за меня! Конечно, за меня и раньше беспокоились. Та же Гермиона, Рон, мои друзья, Дамблдор, но они беспокоились, когда мне грозила какая-то опасность, или если я ввязывался в очередную авантюру. Но чтобы просто так, потому что я не пришел домой вовремя… Когда я жил у Дурслей, их скорее волновало, успел ли я переделать все поручения, которыми меня озадачивали, чем-то, что происходит непосредственно со мной самим. А тут — такое искреннее беспокойство за меня! Я удивлялся и радовался ему!