Второй шанс (СИ)

Почему ты так быстро сдался, тьма тебя возьми??!

Ах да… Именно этого я так отчаянно добивался. И получил.

По полной.

Но мы же исправим все, верно, мышонок?

Вот и ты… Толкаешь дверь бедром, руки заняты всякой хренью от бинтов до пачки солида. Кисти дрожат, синие тени под глазами.

Осторожно скидываешь свою ношу на покрывало, справа от меня.

Присаживаешься на самый край.

Не смотришь, снова.

Хочешь улизнуть поскорее. С чего бы это?

Пальцами цепляешь край одеяла, стаскиваешь его с меня, ползешь ближе, чтобы осмотреть перевязку.

- Лучше хрень эту с пальцев сними… - Да ну? Я что, первым заговорил?

- Рано еще…

- В самый раз.

- Как скажешь.

Сука-а-а. Скулы сводит от этой покорности. Бесит. Бесит. Бесит.

Осторожно берет мою руку в свои. Сначала левую.

Долго. Почти вечность пытается развязать маленький узелок. Раздражает, молчу.

Ну наконец-то.

Разматывает слои материи один за другим. Бережно… Минута, и мои холодные пальцы ложатся на его теплую ладонь. Приятно… Осторожно переворачивает, крутит кисть, совсем мельком оглядывает фиолетовые свежие шрамы, такие четкие на бледной коже. Следы зубов этой мрази.

Дергает от отвращения, стоит только вспомнить.

Выпускает мое запястье.

О, дьявол.

Неужели принял эту гримасу на свой счет?

Глупый мой.

Протягиваю вторую руку.

Предплечье все еще ноет при каждом движении. Не хочу даже видеть этот изуродованный кусок плоти.

Каждый раз будет напоминать мне… Проклятье.

Не хочу.

Не думать. Нет.

Теплое, ласковое прикосновение.

Черт. Я никогда не касался тебя так бережно. Откуда все это, откуда такая нежность, мышонок? Чем я заслужил это?

Согнуть пальцы, разогнуть.

Не больно.

Но как чужие, словно отморозил кисти.

Покалывает.

- Ну, как? - отстраненно, в сторону. Глаза прикрыты длинной челкой.

- Нормально.

Кивает и возвращается к торсу, отползаю немного назад. Наклоняется, нависает надо мной.

Пытаюсь схватить за ворот водолазки… Проклятье, пальцы едва-едва слушаются.

Черт. Жалкий, беспомощный.

Покорно тянется выше и ложится сверху, обнимает.

Бля. Сейчас глаз выпадет от удивления.

- Ждал… пока сам позовешь, - дыхание касается подбородка.

- А разве звал?

- Нет…? Хочешь, уйду.

- Не хочу. Когда ты стал таким покорным? Противно.

- Я просто дал тебе то, чего ты так жаждал. Одиночество.

И меня едва собственные демоны не сожрали. Нет. НЕ хочу, чтобы ты был таким послушным.

Хочу, чтобы ты делал то, на что у меня никогда не хватит смелости попросить. Как сейчас. Теплые пальцы медленно гладят мои кисти, переплетают их. Возвращают к жизни.

Почти блаженство, твою мать.

Эти объятия… такие настороженные. Ты в любой момент готов сорваться и сбежать, кожей чувствую… натяжение.

Освобождаю кисть, чтобы провести ладонью по напряженной спине, огладить острые позвонки, ребра.

- Ты всегда был таким костлявым?

- Не знаю, нет, наверное. Нервное.

- А ты нервничаешь?

- Дай подумать… Ты едва не сдох у меня на руках, а после, сука неблагодарная, вел себя как редкостное дерьмо, и пока ты просто валялся тут, мудак эгоистичный, мне пришлось шевелиться, чтобы твою прокушенную задницу не нашли. Не-е-ет. Я абсолютно спокоен.

- И что же ты сделал? Обрядил гниющий труп в мои шмотки? Испортил маникюр? Не переживай так, дет…

Обрывает на полуслове и резко вскидывается, рыпается в сторону двери.

С трудом успеваю обхватить поперек груди и дернуть на себя, в ответ острый локоть врезается в мои ребра.

Ох ты ж, блять.

Едва не задыхаюсь, судорожно хватаю воздух.

Проклятье.

Жалкие хрипы вместо желанного вдоха.

Горит. Грудь опаляет болью… кинжально-острой.

Сжимаюсь, утыкаясь лбом в шею замершего мальчишки. Ты не хотел, я знаю. Рефлекс.

Не виноват.

Запомню, и такого пинка отхватишь.

Сученыш мелкий.

Не двигается.

Тогда, как только боль утихает, ладонь переползает выше, на плечи, и тянет его назад, на мою грудь. Слабо сопротивляется, выбивается, словно нехотя.

Прикрывает глаза, как только его затылок ложится на затянутое бинтами плечо.

Надо же, даже не больно, ноет только.

Упираюсь лопатками в подушки, прислоненные к деревянной спинке кровати.

- Расскажи.

- Нечего рассказывать. Сделал все, как ты сказал. Только вот… Вот…

- Что вот?

- Тело… Все они… не были похожи на тебя. Даже отдаленно.

- Ты сравниваешь меня с гниющими жмуриками? Какой романтичный. Можно я упаду в обморок прямо здесь?

- На хуй, Шики. Иди. На. Хуй.

Нервничает. Голос, как всегда, спокоен, но пальцы… выдают тебя, рыбка.

Сейчас они сжаты в кулаки так сильно, что костяшки побелели. Что-то… что-то, о чем ты не рассказал мне. Что-то, что гложет тебя. Жрет.

Моя шейка. Трусь носом, касаюсь губами.

- Говори уже давай, - низким шепотом, который вибрирует на нежной коже, окрашивая ее нежно-розовым. Прикусить - станет багровым. Быстрее, мышонок, или мне будет некогда тебя слушать.