Проверка на профпригодность (СИ)

И вот сейчас Гарри смотрел на себя в зеркало, впервые в жизни оценивая себя и свое тело, задумываясь над тем, насколько он может быть привлекательным для Малфоя в сексуальном плане. В школе «хорёк», в отличие от него, пользовался бешеной популярностью и все девчонки мечтали встречаться с ним. Блондин же, если и назначал свидания, то только самым красивым девушкам, а его официальная подружка Паркинсон, хоть и была стервой, но красивой стервой, и вместе они смотрелись великолепно. Драко всегда выбирал только лучшее, и если бы вдруг в качестве сексуального партнера заинтересовался парнем, а не девушкой, то выбрал бы какого–нибудь красавчика наподобие Забини. Хотя, итальянский мажор, наверняка, был любовником Малфоя – об этом ходило по школе множество слухов, да и отношения двух слизеринцев явно выходили за рамки дружеских.

Гарри в очередной раз покрутился перед зеркалом, оценивая и придирчиво рассматривая свое тело. Он снова медленно провел рукой по животу и погладил лобок, задумчиво глядя на свое отражение. Несмотря на то, что в школе он был ниже всех своих сверстников, зато у него раньше остальных начали появляться волосы на теле, и многие парни во время принятия душа с завистью смотрели на его лобок и яйца, покрытые темной растительностью.

Поттер опять повернулся спиной, разглядывая свою задницу. Ягодицы у него действительно выглядели более чем привлекательно – упругая, круглая, аппетитная попа, похожая на два спелых, сочных персика, поэтому не удивительно, что у Малфоя возникло желание сначала шлепнуть по ней, а затем, раздвинув шикарные булки, засадить в тугое очко по самый корень. Задница героя магического мира вполне могла разжигать животную похоть у мужиков. Гарри, разглядывая себя в зеркало, поймал себя на мысли, что хотел бы выглядеть для Малфоя привлекательным и сексуальным. Конечно, он не мог конкурировать с такими красавчиками, как Забини, но сейчас Поттер не считал себя плюгавым уродом, а дурацкие круглые очки со скотчем он уже давно сменил на брендовые известного торгового дома, в которых выглядел весьма привлекательно, а при желании можно были и их заменить на маггловские линзы. Гарри понимал, что вряд ли может понравиться Малфою, но он видел, как сегодня на него смотрел бывший слизеринский принц, и в его взгляде была не только похоть. Молодой аврор невольно вспомнил недавние прикосновения и ласки Драко, понимая, что хотел бы испытать подобное еще, однако от этой мысли ему снова стало неловко, и парень принялся поспешно натягивать трусы, в очередной раз обозвав себя педиком и извращенцем, но уже не так категорично.

Время шло, и ближе к назначенному часу свидания Гарри снова начал сильно волноваться. Он отлично понимал, чем закончится эта встреча, и от одной мысли о предстоящем сексе с Малфоем в паху появлялась приятная напряженность. Чтобы немного отвлечься от непристойных мыслей и успокоиться, Поттер решил занять себя каким–нибудь делом, и принялся за приготовление ужина. Еще с детства, живя у Дурслей, он научился отменно готовить и это занятие нравилось ему, увлекало, и, как надеялся парень, должно было помочь справиться с волнением. Однако, находясь на кухне, Гарри постоянно поглядывал на часы, с трепетом ожидая того момента, когда придёт Малфой. Поттер уже не раз пожалел, что принял предложение «хорька», и сам назначил ему свидание, а теперь из–за этого не находил себе места от волнения, переживаний и внутреннего трепета.

Закончив с ужином, герой магического мира занервничал еще больше – он ходил из угла в угол, накручивая себя, время от времени подбегал к зеркалу и придирчиво рассматривал свое отражение, впервые в жизни озаботившись своей внешностью. Ему вдруг захотелось произвести на Малфоя впечатление. Гарри снова пошел в ванную и еще раз принял душ, решив основательно подготовиться к встрече с доктором, который будет проводить с ним лечебно–оздоровительный сеанс. Завершив с гигиеническими процедурами, чтобы снова не пришлось делать постыдную клизму, Гарри тщательно смазал очко кремом, подготавливаясь к предстоящему сексу, и так увлекся этим занятием, что погрузив в попу два пальца, принялся растягивать и дрочить анус, сразу же испытав возбуждение от подобной ласки. Удовольствие нарастало и Поттер решил, что все–таки не зря пригласил к себе бывшего слизеринца, понимая, что сам безумно хочет секса с парнем, а после того, что у них было с Малфоем, уже не сможет жить без этого.

Драко с королевской пунктуальностью трансгрессировал ровно в восемь вечера на площади Гриммо и оказался перед домом двенадцать. Раньше на особняк Блэков было наложено великое множество различных охранных и защитных заклятий, поэтому дом невозможно было увидеть посторонним. Сейчас же необходимости во всех этих защитных чарах уже не было, и особняк занял свое положенное место между домами № 11 и № 13. Драко на несколько мгновений задумчиво посмотрел на дом, принадлежащий его предкам по материнской линии, и хозяином которого мог стать он сам. Но сейчас владельцем имения Блэков был Поттер, а Малфою с семьей приходилось ютиться в жалкой квартирке в трущобах Лютного переулка. Драко поднялся по ступеням и позвонил в дверь, в тот же миг на площади Гриммо раздался первый удар городских часов, возвещающих жителей магического Лондона о том, что на город опустился вечер. Драко Малфой был точен и пунктуален.

Гарри напряженно ждал звонка, но когда он, наконец, прозвучал, сердце на миг будто остановилось и напряженно замерло, а затем забилось так сильно, что готово было вырваться из груди. Парень кинулся к двери, а когда распахнул ее, то ему показалось, что у него в груди бьётся не сердце, а маленькая птичка, попавшая в сеть.

Городские часы еще продолжали мелодично отсчитывать восемь ударов, а дверь перед Драко распахнулась и на пороге появился Гарри–мать–его–Поттер. Красивая грудь и плоские живот виднелись под майкой–сеткой, узкие бедра обтягивали высоко обрезанные джинсовые шорты. Копна черных, взлохмаченных волос торчала во все стороны, челка спадала на лоб, и из–под нее весело глядели пронзительно–зеленые глаза, а сногсшибательная улыбка довершала общую картину разгрома. Такого поворота Малфой явно не ожидал, обалдев от потока умопомрачительной сексуальности, исходившей от бывшего гриффиндорца. Драко невольно про себя отметил, что маггловская одежда выглядит чертовски сексуально, и Поттер смотрелся в ней так, что хоть сейчас, немедленно, ставь его в позу и устраивай ему анальное обследование с глубоким проникновением. Разглядывая молодого аврора, Драко почувствовал приятную волну возбуждения, а его член начал предательски напрягаться. Поттер стоял в дверях и обалденно улыбался, явно чувствуя себя на своей территории значительно увереннее, чем в смотровой. От него веяло такой открытостью, что просто хотелось броситься к нему, заключить в объятия и никуда больше не отпускать.

– Привет, док, – произнес Гарри и слегка отстранился, приглашая своего гостя войти, а затем вдруг протянул ему руку для пожатия.

– Здравствуйте, мистер Поттер, – чуть охрипшим голосом ответил Малфой, а затем в каком–то внезапном импульсивном порыве крепко сжал протянутую ему руку, словно это был шест для утопающего, и едва только их ладони соприкоснулись, между парнями будто прошел разряд электрического тока.

Драко не был в этом доме многие годы, в последний раз он посещал имение Блэков еще в детстве. С того времени все здание претерпело значительные изменения. Из прихожей исчезла дурацкая подставка для зонтиков, сделанная из ноги тролля, не было жутких мумифицированных голов домовых эльфов, и прочего древнего хлама. Поттер сделал основательный ремонт в маггловском стиле, преобразив имение Блэков до неузнаваемости. В довершение к этому из кухни разносились восхитительные ароматы, отчего Малфой непроизвольно сглотнул слюну. Было во всей этой атмосфере что–то невероятно уютное и родное – чертовски сексуальный Поттер, которого хотелось любить до полусмерти и трахать без остановки, аппетитные запахи домашнего ужина, распространяющиеся с кухни, и потрясающе уютный дом. И Драко в этот миг, крепко пожимая руку Гарри, поймал себя на мысли, что безумно хотел бы остаться здесь навсегда, жить с Поттером под одной крышей, и никогда больше не возвращаться в трущобы Лютного переулка.