Бедняжка в мантии (СИ)

На грани обморока, дрожащий, красный от смущения и весь в поту, я указал пальцем на замшевую плеть и протянул продавщице нужное количество денег. Она пожелала мне всего хорошего, и я надеюсь, нам не предстоит больше встретиться в этой жизни.

– Извини, что опоздал, – влетел Том в подсобку, пинком вышибив дверь. Боевик ходячий.

– Ты понесешь наказание за то, что мне пришлось ждать, – бесцветным голосом объявил я, наблюдая за тем, как Дильс, сложившись пополам и упершись ладонями в колени, пытался привести в норму собственное дыхание. Пикантную, однако, позу он принял.

– И как же ты меня накажешь, господин? - с нажимом на последнее слово спросил Том и, выпрямившись, внушительно навис надо мной, лукаво улыбаясь.

Я, с помощью колдовства, очистил заваленный тетрадками и прочей канцелярией стол, и, как можно более начальственным тоном, приказал Тому лечь туда.

В который раз плохо должно быть недомагу, а обернулось всё против меня.

– Значит так: я - доминант, а ты... – попытался оттянуть я время ненужной информацией, что подцепил в интернете.

Невозмутимый Дильс уже находился в горизонтальном положении и смотрел на меня из-под полуопущенных век.

– Саба, – находчиво подсказал он, подложив под голову согнутую в локте руку.

– Что? Ты откуда знаешь? – недовольно нахмурился я. Выудив из своей сумки наручники, я с опаской стал их осматривать, страшась применить на практике их назначение.

– Я вчера подготовился, – как бы вскользь уронил Том, в глубине глаз которого тут же появился задорный огонек.

– Извращенец, – сварливо отозвался я, нехотя к нему приближаясь.

Тянуть время и дальше, при всём желании, не получалось.

– Я не хочу быть привязанным, – сказал Том, когда ему удалось увидеть в моей руке своеобразные оковы.

– А мне плевать, чего ты хочешь, – деревянно прокомментировал я его пожелание.

– Хотя бы поцелуй меня, – выказал еще одну просьбу Дильс и призывно потянулся ко мне, сложив губы трубочкой.

– Никаких поцелуев, – лаконично отказал я, прикоснувшись холодным металлом к его коже.

– Тогда…

Том не дал мне скрепить запястья. Резко спрыгнув со стола, он магией пришпорил меня к стене. Затылок обожгло резкой болью, а перед глазами заплясали разноцветные огоньки.

– Что ты творишь? – прошелестел я, в который раз лишенный способности двигаться.

– Хочешь ты того или нет, а целоваться придется, – в жалком миллиметре от моих губ, томно прошептал двиб и провел по ним кончиком языка.

На миг сердце в груди замерло, а знакомый телу озноб прошиб до самой макушки.

– Что там у тебя в сумке? – мгновенно отвлекся Том, повернувшись ко мне спиной. Легкие снова могли вбирать кислород, а стук пульса в висках уменьшил громкость.

Хоть бы он не нашел…

– Ого! Плетка.

…плетку.

– Для каких же целей ты её сюда взял, Билл?

Том приблизился ко мне, крепко сжимая в руке найденный предмет. Я зажмурился, отдавая предпочтение темноте. Казалось, она могла изменить весь ход событий.

На своей щеке я почувствовал приятное прикосновение замши. Мягкая кисть выводила различные узоры на моем лице, спускаясь ниже, к шее, а потом и к ключицам. Я неосознанно распахнул глаза, поражаясь столь нежному к себе обращению.

Так вот они какие: нежные места, о которых вела речь продавщица.

– Тебе нравится? – поинтересовался Том, не наблюдая с моей стороны никакого сопротивления. Когда кисть коснулась выемки за ухом, я издал звук, который, как я подозревал, вообще не должен был принадлежать мне. Стон. Довольный, Мерлин его дери, стон.

– Сними заклятие, – потребовал я.

– Не хочу.

– Сейчас же сними заклятие! – перешел я на угрожающие крики. – Я же пошутил!

– Я это понял ещё вчера, – пожал плечами Том, но плеть всё же убрал. – Ждал, когда ты расколешься.

– Отпусти, – собрав в кулак всю свою сдержанность, вновь повторил я.

– Нет. Иначе ты опять убежишь, – Дильс отрицательно помотал головой и, поставив напротив меня стул, вальяжно опустил на него свою пятую точку.

– Я бы не убегал, если бы… – осекся я на полуслове.

– Если бы что? – вопросительно поднял он брови и склонил голову вправо.

– Это ты виноват со своими любовными признаниями, – беспощадно напустился я с обвинениями на Тома. – Насмехаешься надо мной, притворяешься другом, постоянно подкалываешь, а потом БАЦ и внезапно говоришь: «Эй, Билл, я люблю тебя!». Ты считаешь это нормой?

– Билл, ты действительно не понимаешь, да? – сокрушено пробормотал Том, как бы говоря: «Ты совершенно безнадежен».

– Не понимаю что? – злобно спросил я.

Он, с мучительной медлительностью, поднялся со стула и подошел ко мне. Просканировав взглядом мою физиономию, пышущую злобой, Том вплотную прижался своим телом к моему.

– Я над тобой не насмехался, – без тени иронии или издевки, сказал он, заставив посмотреть в его глаза. Скулы обожгло жаром, когда он провел по ним подушечкой большого пальца.

– Мантия, ты даже не представляешь, насколько запал мне в душу, – это откровение заставило покраснеть щеки ещё больше. Он задрал рукав моей мантии и, с невероятной заботливостью, прошелся пальцами по запястью, повторяя контур четко выделенных на коже, вен.

Возмутиться я не успел. Поцелуй, полный требовательности, власти и нетерпения, – вот, чем подкрепил Том свои слова.

Я почувствовал, что подвижность моему телу возвращена и, не раздумывая, доверительно положил ладони на плечи Дильса. Он что-то промычал мне в рот, но отрываться от процесса не стал.

Целоваться с Томом – пытка для меня. Я не ощущаю собственного тела, земли под ногами. Всё внутри взрывается, словно тысячи маленьких фейерверков. В голове хаос, разруха, Апокалипсис. Среди всего этого я хочу умереть, но и выжить одновременно.

Вжимая меня спиной в твердую и холодную цементную стену, Том пальцами обхватил моё лицо, оставляя на нём ощущение нежной легкости. Подобные невесомые касания разжигали во мне невероятное желание зайти дальше поцелуев.

Очередное новое чувство. Неудивительно, что меня это всё страшит. Прошло жалких четыре месяца, а мой эмоциональный диапазон так неожиданно перешёл из состояния сомнамбулы в человеческий.

– Теперь ты мне веришь? – послышался тихий голос Тома, который тотчас же заставил меня отрезветь.

– Я…

Не знаю. Я сокрушен, подавлен, сломлен. Я ничего не смог доказать и поддался порыву.

Верю ли я? Какая сейчас разница?

– Мне нужно уйти, – невнятно промямлил я, надавив Тому на грудь и, тем самым, отодвинув его от себя. – Нужно срочно книгу вернуть в библиотеку.

Нелепая отмазка.

Я быстро подобрал с пола сумку, не потрудившись собрать в неё пыточные вещицы, и вышел из подсобки.

На этот раз Том не стал меня останавливать: ни словами, ни действиями.

07.11.2013г.

Знаете, что популярно в старших школах? Нет, это не отношения. И даже не изучение серьезной сильной магии. А просто-напросто вечеринки. Вот, что любят подростки. Танцы, пестрая одежда, немного эля или рома и voila * – рецепт популярности готов.

Этот четверг не стал исключением из правил. Так как инициатором таких мероприятий был Джей, то и вечеринки, в большинстве случаев, проводились в его доме. Сегодня нас собрали в честь дня рождения Нэрии, канры Джея. Вообще, я считаю, это чересчур напыщенно и мажорно: устраивать пирушку для своего питомца. Я люблю свою Милли безмерно, но у неё губа треснет, если я ежегодно стану тратить деньги на подобную чушь.

Словом, вечеринка была в самом разгаре, когда у меня заболела голова от музыки, вкупе с алкоголем. Первая попавшаяся дверь оказалась выходом к невероятно красивому и ухоженному саду. Ликорисы, бегонии, каллы – они восхитительной палитрой пестрели на фоне зелени. Здесь присутствовали даже редкие цветы пассифлора, которые в простонародье называют «цветок страсти». Приятная смесь ароматов витала в воздухе. Хотелось просто закрыть глаза и податься в страну Фантазий, в которую приведут эти запахи.