Трудно быть геем (СИ)

Школьная новогодняя вечеринка. Что может быть скучнее? Ее устроили учителя для двух восьмых классов и двух девятых. Все, как обычно: девочки крутятся под музыку посреди зала, а ребята сидят на стульях и дурно хихикают. Все это походило на брачные игры. Правда, это были странные брачные игры: девочки, скорее всего, ассоциировали себя с семейством кошачьих, а парни вели себя, как стадо тупых приматов.

- Слушай! Я б Сидихиной из девятого вдул, - сказал мне на ухо Толян, - смотри, как вертится, сучка. Так и просится на мой член! - последнее время я стал замечать за другом странности. Он готов был вдуть любой особи женского пола, даже нашей училке по географии.

- Толян, ты, бля, заебал уже. Твоя вдувалка ручная совсем. Выпусти ее сначала из рук, тогда и вдувай.

- Дебил! - незло сказал Толян. - Один раз попользовался членом по прямому назначению и уже весь такой мужик?

- Да ладно, Толь! Это когда было-то? Я уже и не помню.

И я не врал. Со временем я почти забыл те странные ощущения, которые подарило мне Катькино тело. Да и само тело я почти не помнил. За долгие месяцы фантазий оно мутировало. Теперь в моих мечтах у Катьки была попа Дженнифер Лопез, грудь Анжелины Джоли, ноги Киры Найтли и улыбка Патрика Свейзи. И последнее меня ничуть не смущало.

- Глянь! Евтюхова! По-моему, она к тебе идет, - ткнул меня локтем в бок Толян. - Паря-а-а… ну, все! Считай, тебе свезло! С Натахой сегодня тебе точно обломится!

Натаха Евтюхова… она была на год старше меня и славилась тем, что если ее подпоить, то она будет готова дать любому.

- Ну, чо? - Наташка стояла надо мной, жевала жвачку и крутила пальцем каштановый локон. - Потанцуем?

- Ну, можно, - согласился я.

А что? Она была вполне ничего. Из-под коротенького персикового платья виднелись длинные стройные ножки. Глубокий вырез открывал небольшую ложбинку между грудками. Рукой она небрежно поправляла бретельку, которая соскальзывала с ее молочно-белого круглого плеча. Вот только лицо… Не знаю, то ли вечная жвачка придавала ему выражение тупой брезгливости, то ли тонкие губы, накрашенные яркой красной помадой, делали ее похожей на продавщицу из овощного отдела. В общем, ее лицо мне совсем не нравилось. И еще манера разговора. Тогда я не знал, как ведут себя и как выглядят шлюхи, но именно это слово крутилось у меня в голове при виде Наташки.

Я умел и любил танцевать. Меня совсем не напрягало, что в танце я должен обнимать девочку за талию. Семь лет бальных танцев дали мне уверенность в себе в этом деле. Я взял теплую Наташкину руку и повел ее в центр зала. Заиграла музыка, и мы стали танцевать. Двигаться красиво с Наташкой не получалось. Меня постоянно сбивала с ритма амплитуда движения ее попки и бедер.

- Слушай! Пойдем, покурим, - не выдержал, наконец, я.

- А у тя есть чо? - спросила Наташка.

- Ну, - ответил я.

- Ну, тада давай! Тока я бухая уже. Счас развезет, если покурю, - Натаха при этом так по-блядски улыбнулась, что у меня зашевелилось в штанах.

Вечер подходил к концу, и учителя уже расслабились и расползлись по кабинетам. Мы с Наташкой зашли в женский туалет на третьем этаже, открыли окно и смело закурили. Она уже не поправляла упавшую бретельку, и мне даже показалось, что размер ее выреза стал больше. Лифчик только придерживал снизу ее крепкую упругую грудь, так что, если бы она нагнулась, то я точно увидел бы ареол вокруг сосков. Мое воображение разыгралось не на шутку, и тяжесть внизу живота усилилась.

- Ну, чо? Может, это…? - задала вопрос Натаха.

- Что, прямо тут? - перспектива заниматься ЭТИМ в женском туалете меня не радовала.

- А где?

- Может, у тебя?

- Не! У меня родаки и две сист. Давай к тебе?

- У меня бабушка дома.

- Тада лан! - сказала Натаха, щелчком пальца отбрасывая окурок в открытое окно. - Пойду к Потапову подкачу. Он не такое бздюн, как ты. Бывай! - и с этими словами она вышла из туалета.

Оставаться одному в женском туалете не имело смысла. Я решил снова вернуться на тухлый праздник и до конца вечера слушать ржач Толяна в мой адрес. Да уж… надо быть полным дебилом, чтобы не воспользоваться услугами Евтюховой. И чего я не согласился в туалете? Идиот!

Идя по полутемному пустому коридору школы, я понял, что не отказался бы воспользоваться туалетом по прямому назначению. Поэтому я не стал спускаться вниз по лестнице, а пошел прямиком в мужской туалет на том же третьем этаже.

Я вошел и замер. У окна спиной ко мне стоял девятиклассник Мишка Семенов и как-то странно дергался.

- Чего с тобой? - спросил я, положив ему руку на плечо.

- Ой, ёпт!!! - он вздрогнул и обернулся.

Его брюки были расстегнуты, и в своей руке он зажимал свой набухший член. На ровной и гладкой розовой головке замерла маленькая прозрачная капелька смазки. Только сейчас, увидев испуганное и растерянное лицо парня и член в руке, я все понял.

- Ой, бля-а-а… - протянул я и сдернул руку с его плеча.

- Сука Пономариха! Довела до ручки и не дала. Вот я и это… - Мишка явно оправдывался.

- Ладно. Я просто подумал, что тебе плохо.

- Мне и есть плохо, - улыбнулся Мишка, осмелев, - вот и делаю себе хорошо. Только ты это… - он показал глазами вниз, - никому…

Мои взгляд проследовал за его взглядом и снова уперся в Мишкин член. Его рука не двигалась, но я представил, как его член дергается в ней и напрягается. И еще эта прозрачная капля…

- Ты на что уставился? - вывел меня из оцепенения Мишкин голос.

- А… да нет! Просто задумался, - я отвел глаза, - ладно я пошел, - и, не глядя на парня, вышел из помещения.

Вернувшись в зал, я снова сел рядом с другом, отрицательно мотнул головой на короткий Толькин вопрос: «Вдул?» - и услышал ожидаемый смех. Хорошее настроение почему-то ушло. В штанах предательски ныл член, а перед глазами стоял яростно дрочащий Мишка.

Лежа в кровати, я до ярких вспышек жмурил глаза, пытаясь представить голую Натаху, но вместо нее я видел прозрачную каплю смазки на головке члена. Кончить удалось только тогда, когда я нафантазировал себе того же Мишку, «вдувающего» Натахе по самые яйца.

Глава 3

Я промучился несколько дней. Навязчивое видение Мишкиного члена преследовало меня. Маленькая прозрачная капелька блестела в искусственном свете, и большая рука сжимала толстый ствол. Но потом к этим видениям прибавился и сам Мишка, с блестящими глазами и румянцем на щеках. Я даже чувствовал биение его сердца через плотную ткань пиджака. Что со мной происходило, я понять не мог.

Я наткнулся на Мишку в первый же учебный день после новогодних праздников. Он прошел мимо меня, уткнувшись носом в учебник, и я судорожно вдохнул его запах. Я надеялся, что, когда увижу его в привычной школьной обстановке, то меня отпустит, но стало только хуже. Я знал, где его можно увидеть на переменах, и оказывался именно в этих местах. Я ловил каждый его жест. Я прятал взгляд в пол, как только он поднимал глаза на меня. Я боялся… боялся, что, если он посмотрит в мои глаза, то все поймет. Вот только, что именно поймет Мишка, я сам не знал.

Мне необходимо было с кем-то поделиться. Я несколько месяцев держал в себе эту странную и страшную тайну. Несколько мучительно долгих месяцев я таскался за Мишкой по всей школе, дожидался конца его уроков и шел за ним, хотя мой дом находился на противоположной стороне района. Страшнее всего были ночи. Они душили меня. Мне не помогали журналы с фотками горячих девочек и эротические эпизоды фильмов. Даже разглядывая рекламные ролики порносайтов, которые часто всплывали на экране компа, я ловил себя на том, что смотрю на красивые мужские тела, а девушки с открытым орущим ртом и охуевшим выражением лица меня раздражали.

Весна выдалась ранняя. Мы сидели с Толяном на детской площадке и от нечего делать качались на качелях.

- Прикинь! Вчера такую телку на улице видел, - начал было Толян, но я его прервал: