Бездна желания (СИ)

*

Дни текли быстро. Мустанг почти привык к Эду, даже больше – ему понравилось возиться с этим мальчишкой. Укол пришлось ставить повторно через три дня, а потом температура больше не поднималась. Эду обязательно надо было правильно питаться, каши, конечно, пришлось исключить из меню, после того, как первая тарелка прилетела точно в лицо полковнику. Когда юноша был еще слаб, чтобы заплетать себе волосы, Рой старался взять эту работу на себя, но Элрик постоянно бил ему по рукам, как бы немо запрещая прикасаться к нему. Вообще все поменялось в жизни Мустанга. С работы он теперь уходил чуть раньше, распуская счастливых подчиненных. Он буквально летел в аптеку, за нужными лекарствами, а потом на рынок, чтобы купить продуктов и фруктов. Весь месяц, что болел Элрик, первая неделя особенно тяжело давалась. Когда тарелки с едой разбивались, а Эда буквально тошнило от еды, и он сильно исхудал, Мустанг не мог сдерживаться и порой кричал на мальчишку, но тот, молча разворачивался к стенке и накрывался одеялом с головой, так он мог пролежать весь день. Мустанг должен признать, что первую неделю было очень сложно, а потом Эд стал как-то доверять мужчине. Стал есть его еду, уже без драк пить таблетки и разного рода сиропы. Это был прогресс и он достиг пика в тот момент, когда Эдвард робко попросил Роя заплести ему косу. Это были незабываемые и совершенно непонятные ощущения для обоих. Кожа покрывалась мурашками, когда пальцы Огненного касались теплой юношеской кожи или ловко зарывались в волосы, выбирая прядки. Но эта идиллия распалась, когда Эд узнал, что ему заплели модную женскую косичку. Тогда была драка… ну, не совсем драка, они просто дурачились. Для Эда эта вся болезнь стала каким-то щекотливым ощущением внутри. Сначала было страшно оставаться с Мустангом наедине, в каждой его реплике слышалась насмешка и враждебность. Юноша был беззащитен, особенно тогда, когда выяснилось, что температура приближается к смертельно-опасной для жизни. Стало до дрожи страшно, что его увидит кто-то обнаженным, хоть и не полностью. Одним вечером он подслушал разговор Альфонса и Роя, которые были уверены, что больной видит десятый сон… – Почему Эд так боится уколов? Причина не в причиненной боли, а в другом, я прав? – Неожиданно произнес Мустанг. Слова прозвучали так, словно их давно катали на языке и вот, наконец, они резво вырвались. – Да… – тихо выдохнул его брат. Сердце застучало быстрее, и зрачки расширились. Эд знал этот тон голоса и сложенные на ногах стальные руки, словно в покорности. Его брат сейчас все расскажет. Мустанг был последним человеком, которому он все бы это рассказал. Он хотел бы выскочить из своего темного убежища и накричать на брата, он так бы и сделал, еще бы секунда… – Расскажи мне. Я не хочу, чтобы он шарахался от меня и каждый раз бил по рукам, когда я хочу прикоснуться к нему… – Он проговорил и тихо шикнул самому себе, когда осознал всю двусмысленность слов. Эд буквально прирос ногами к полу, не смея сделать и шаг. К нему хотят прикоснуться?.. Мустанг, хочет прикоснуться…к нему…? – В детстве, когда все только началось. Эд уже ходил с протезами, только привыкал. Мы приехали в небольшой городок. Эд заболел. Он вообще часто болел такими простудами. Хоть он и сильный, но вот к простудам такая слабость. Нам пришлось остановиться в квартирке, а на следующий день я вообще тащил брата в больницу. Там работал молодой врач. Я еще тогда засомневался в правильности решения вести брата в больницу, но все же решился… Он должен был сделать один укол, он его сделал и когда на брата навалилась слабость этот доктор стал раздевать его… – Голос из доспехов дрогнул, что говорило о смущении его обладателя. – Приставать, трогать... А Эд тогда еле мог говорить, он всегда срывал голос, когда болел, а я ждал в коридоре и даже не подозревал. Когда услышал шум и разбивающееся стекло, то быстро влетел… Простите, но мне стыдно говорить, что я видел…простите! – Доспехи склонили голову, и натянулась тишина. Рой вытянулся, и глаза его набирали ярость с каждым словом, хотелось сжечь все больницы этого мира! Этот «доктор» – подонок, приставал к Эду, к мальчишке, несовершеннолетнему, больному и ослабленному…Фу! Как грязно и низко! Теперь понятна эта диковатость на прикосновения со стороны мужчин и на боязнь больниц, да уколов. Он мог бы и догадаться. Стоящий в темном коридоре Эд, опустил голову, ощущая как ноги подгибаются, а лицо пылает в стыде, на глаза наворачиваются непонятные слезы горечи. Тихо вздыхает и возвращается в комнату, пить ему совершенно расхотелось. И как теперь смотреть в глаза начальству? Отношение Мустанга, после подслушанного разговора, резко изменилось. Он перестал его трогать, если не почувствует отталкивающей реакции, то мог позволить потрогать лоб или шею, схватить за запястье, когда мальчишка сопротивлялся, но не более. Был более внимателен, чуть ли не каждые четыре часа спрашивал о его самочувствии. * Но, когда-нибудь это должно закончиться. Эд уже почти выздоровел, только горло в нормальное состояние не приходило, и в ванной мыться было еще нельзя. Альфонс сейчас наблюдал звезды, которые так любил. Сегодня должен был появиться млечный путь и Ала как ветром сдуло. Мустанг что-то читал в кресле, когда мальчишка подошел к нему с деликатной просьбой. – Могу я вас попросить, мне нужно голову вымыть, я не могу сам… – К концу фразы он вообще начал бормотать и уже развернулся, чтобы уйти, но властный, чуть уставший голос ответил. – Иди, включи воду, какая нужна, я за полотенцем. – Он отложил книгу и тут же пошел за полотенцем. Эд помялся чуть-чуть на месте и пошел в ванную. Спустя время, голова была вымыта, и они сидели у Эда в комнате. Точнее Элрик сидел, а Мустанг стоя вытирал его, почти высохшие волосы. Потом взял расческу и прошелся по ним. Тихо хмыкнул и Эд напрягся, в его голове уже был этот тон… тогда..в больнице. Сердце участило ритм и отдавалось в ушах.. – Ну точно Златовласка! Скажи, куда тебе такие длинные? – Рой потянул его за прядь волос и тихо рассмеялся веселым смехом. Стальной незаметно облегченно выдохнул, радуясь и напоминая себе, что сейчас он с другим человеком, который НИКОГДА с ним не поступит так, как поступил тогда тот человек. – Прекрати меня так называть! – Пробубнил он, напуская на себя обиженность, хотя на самом деле таковой не было, только легкая непонятная радость разливалась в груди. – О! – Протянул начальник. – Ты уже говоришь не «прекратите», – он передразнил его манеру, – а «прекрати». – А? Все врешь! – Испуганно оправдался Элрик и закрыл рот стальной рукой, когда сам заметил, что только что сказал. Мустанг лишь рассмеялся. – ЗаплетайТЕ быстрее! – Нет-нет! Обращайся на «ты», мне это нравится. Я не ощущаю себя таким стариком. – В его голосе появилась улыбка. – Но только когда мы не на работе, – добавил чуть строже. Мустанг приступил к делу. Было жутко приятно ощущать теплые прикосновения зарывающихся пальцев в золотистые волосы. Мустанг поглаживал шею, когда захватывал пряди и вплетал их в свое творение. У обоих перехватило дыхание, когда их плоть соприкасалась, и этому чувству не мог найти объяснение только Эд, чувство, которое мучило его уже на протяжении двух, а может быть и трех, недель. Но Рой знал и часто хмурился по этому поводу. Это было типичное влечение, которое может возникнуть между женщиной и мужчиной. Только тут все пропитано заботой и, наверное, на её основе появилась привязанность и влюбленность. Рой не был уверен, что все взаимно, да ему самому было жутко страшно, что он мог заинтересоваться мужчиной…точнее мальчиком. И сейчас эта обстановка подливала масла в огонь, в его огонь. Все было закончено и надо было сказать какую-нибудь остренькую шуточку, но на языке вертелись совсем другие слова, другие действия. – И чего ты встал? Знаешь ли, не очень приятное ощущение, когда тебе смотрят в спину! – Возмутился Стальной, но голос его непривычно исказил хриплую ноту и Рой понял, что мальчик тоже напряжен и волнуется. Юноша завошкался и встал с кровати. – Эд! Поцелуй меня. – Внезапно вырвалось у Мустанга и он испугался. – Ты…шутишь? Да, правильно, ты шутишь! Но не смешно… – нервно хихикнул Элрик, но Рой ухватил его за запястье, не крепко, но твердо. – Нет, Эдвард, я серьезен. Прошу, один поцелуй.. – В-вы чего? Отпустите! – Запаниковал Стальной и Рой попытался его обнять и извиниться, но получил стальным кулаком в нос, от чего тот быстро начал кровоточить. – Выметайтесь! Я жив, здоров, спасибо, поклон вам в ноги, но я не хочу видеть вас! Если когда-то я и был там слабым и не мог справиться с мужчиной, сейчас я смогу вас убить, если сделаете шаг в мою сторону! Я слышал ваш разговор с Алом. Выметайтесь!!! – Юноша кричал и голос его оборвался, когда он шарахнул дверью, выпихнув Роя на улицу. На шум прибежал Альфонс и Эд начал шипеть на него. – Еще раз ты с ним заговоришь... Получишь по полной и только посмей ослушаться! – Прости братик, я виноват…! – Альфонс послушно склонил голову, а Эд пронесся мимо него в свою комнату, шарахнул дверью и прислонился к ней, потом быстро подбежал к кровати, сорвал всю одежду и обнаженным прыгнул в кровать, закутываясь в одеяло. Ноги его дрожали, потом все тело и никак эта дрожь не унималась, как не успокаивал себя Элрик. Мустанг потребовал поцелуя…Нет же, он не требовал, он попросил. И не пытался раздеть, не делал ему больно..лишь остановил, не дал ему сбежать. Да нееет же, Эд просто оправдывает Роя. А зачем его оправдывать?…