Спэнсер Коэн (ЛП)

После долгой минутной тишины он спросил:

– Что это значит?

– Не знаю.

– «Фуджифильм» только что открыл трехмерное художественное подразделение на

студии «Юниверсал» в Сингапуре, – произнес он, сдвинув брови и покачав головой. – У

него даже портфолио нет для подобных предложений. Даже в полиграфической

индустрии понадобились бы примеры работ.

– Эндрю, – мягко позвал я. – Я не особо разбираюсь в подобной фигне, но у него

был доступ к твоей работе?

Он уставился на меня, в вытаращенных глазах мелькнула беспомощность, а лицо

покрылось бледностью.

– О, нет. – Он подорвался с дивана и взлетел по лестнице, перескакивая через

ступеньку. Я нагнал его, когда он забежал в шкаф и снял любимый рисунок со стены.

Развернул его и подцепил заднюю часть рамки, избавляясь от раздражающих крошечных

металлических петелек. Он что–то искал. Выдохнул, явно облегченно, и поднял. Там

стояла его подпись, даже чернила потекли по полотну. Это был оригинал.

Затем снял со стены еще один, как и я, и одну за другой мы открыли каждую рамку.

Закончив с проверкой, мы уселись на пол в шкафу, окруженные нарисованными бордами

и пустыми рамками. Эндрю прислонился к стене и вздохнул.

– Здесь оригиналы, – сказал он. Но мы оба были в курсе, что Эли работал в

типографии. Даже его коллега говорила, что он специализируется на репродукциях.

Потом он вытаращил глаза.

– Мои драконы, – пробубнил он и вскочил на ноги.

О, нет, черт возьми.

Он помчался вниз в гостиную и остановился перед рисунками в рамках, словно не

мог вынести мысль, что они не оригинальны.

– Я проверю их, – обратился я к нему. Осторожно снял первую рамку со стены и

положил «лицом» вниз на обеденный стол. Расстегнул металлические петельки и вытащил

крышку. Там в своем первоначальном виде стояла подпись Эндрю. – Это твое, –

прошептал я.

Он заметно обмяк и приложил руку к сердцу.

– О, слава богу.

Я проверил еще два, которые тоже оказались оригиналами.

– Эндрю, – начал я. – Он мог снять копии.

– Для проверки подлинности нужны оригиналы, – пояснил он, приложив руки ко

лбу и расхохотавшись. – Господи, я почти ударился в панику.

– Почти? – изумился я. Если это было почти, я не горел желанием

засвидетельствовать полноценную панику. – Я готовился убивать его.

Он рассмеялся с заметным облегчением.

– Немного стыдно, что я сомневался в нем.

– Эндрю, – тихо сказал я. Даже осторожно. – Это не отменяет факта, что он пытался

получить работу в другой стране, живя с тобой и не сказав ни слова.

Выглядел он так, словно я ударил его. На ответ ему потребовалось время.

– Эли может быть кем угодно, но он не вор.

И вот оно – он до сих пор защищал его, несмотря на то, что всего минуту назад

считал способным на воровство. Напоминание о его чувствах к нему, а я охереть как

ошибался, думая иначе.

Я подавил свои эмоции и нацепил безразличную маску.

– Окей, – я с трудом сглотнул. – Нам лучше прибраться и выдвигаться отсюда.

Сначала ужин? Есть хочется.

В течение очень долгой секунды он смотрел на меня.



Да. Конечно.



Глава 9

К моменту выхода из ресторана я был готов закруглиться со всей этой чехардой. Я

пытался не выискивать скрытый смысл в том, как он допрашивал официанта о

принимаемых при приготовлении пищи мерах предосторожности при аллергии на

моллюсков, или в нашей безостановочной почти двухчасовой болтовне.

Мы ни разу не вспомнили об Эли, что меня более чем устраивало.

Мне требовалось все закончить. Мне было необходимо, чтоб Эли либо вернулся к

Эндрю, либо свалил подобру–поздорову. Несмотря на мое нежелание все прекращать, мне

разрывало мозг. И сердце.

Стоило отложить идиотские чувства и сосредоточиться на работе.

Бар был забит. Из–за джазовой музыки гудела толпа. Место было отличным, и я

мысленно отметил вернуться сюда, когда Эндрю больше не будет в моей жизни.

Я купил нам напитки и нашел столик, хотя за ним находилось полно народу, и

места особо не было, поэтому стояли мы довольно близко. Эндрю расположился спиной к

толпе, а значит, мне удастся рассмотреть через его плечо, если Эли решит нарисоваться.

И он, разумеется, объявился. Так я и знал. Мы заманили его, а он заглотил наживку

по самые гланды. Я опустил руку на талию Эндрю и проговорил ему на ухо:

– Он здесь.

Эли направился к бару и сканировал помещение. В скором времени заметил нас.

Глаза прищурились, в них неистовствовала буря, а челюсть напряглась. Он явно не очень–

то был счастлив, что я находился так близко к Эндрю. Может, узнал меня. Мне было

неведомо. Мне было насрать.

А затем дурацкая гордыня и самообман заставили меня сделать шаг вперед. Я понял

– вот он, мой первый и последний шанс узнать, хорош ли он на вкус. Я подошел

вплотную, прижимая Эндрю к столу, чтоб Эли хорошенько разглядел со стороны.

Положил руку ему на грудь и наклонился, шепча на ухо:

– Не оборачивайся, он подсматривает за нами. – Я отклонился и обхватил пальцами

его подбородок. – Могу я поцеловать тебя?

Глаза Эндрю широко распахнулись, дыхание сбилось, и он кивнул. Я нежно

прижался к нему губами, ощущая тепло его губ. Происходящее опьяняло, мое глупое

сердце бешено колотилось. Я знал, что не должен желать большего, но голова шла

кругом, и чистейшее желание вышвырнуло осторожность и разум в окно. Мой глупый

мозг обнаружен не был. Я скользнул рукой по его подбородку, наклонил его голову и

поцеловал от всей души.

Он перевоплотился в мягкие губы и теплое дыхание, бурбон и все, чего я желал.

Поцелуй не был на показуху. Не был частью сделки заставить бывшего ревновать.

Целовал я его, потому что хотел. Я питал к нему чувства, сбивающие с толку и пугающие

чувства, которые мне не удавалось понять.

Я целовал его. Приоткрытыми жадными губами и смакующим языком. А он

отвечал на поцелуй. Одной рукой он скользнул по моей спине и притянул ближе, а другой

– обвил за шею. Блин, он умел целоваться.

Когда мы сбавили обороты и оторвались друг от друга, взор его был

отсутствующим, а губы немного покрасневшими. Выглядел он пьяным от поцелуя и

самодовольным.

Поцелуй был прекрасен. Он был идеален для меня. Если и существовал

предназначенный мне человек, инь для моего янь, то вот он – Эндрю.

Тем не менее, я только что нарушил все установленные мной правила личного и

профессионального характера. Не только я провалился, Эндрю тоже. Он платил мне за

предоставление услуги, а я превысил полномочия.

– Ничего себе, – с придыханием проговорил Эндрю и облизнул губы. – Господи, ты

умеешь целоваться.

– Ты тоже неплох, – попытался я пошутить, но с ноющей болью в груди справиться

было невозможно. Я сделал вдох, чтоб собраться и включить профессионала. Каким–то

образом мы поменялись местами, и теперь я стоял спиной к бару. – Эли видел?

– Ой, – он отпрянул и выглянул из–за моего плеча. – Хм, он ушел.

Мое сердце воспарило. Обычно, если нам не противодействовали, значит,

отношения реально закончены. Что не должно было меня радовать. Результат не подходил

Эндрю. Я противоречил сам себе. В голове творилась полнейшая неразбериха, сердце…

ну, с ним я порешаю позднее.

– Эндрю, если он ушел… – Я не мог сказать. Не хотел сообщать дурные вести. Не

хотел делать ему больно, но моя работа с ним также подошла к финалу. Хотелось

спросить его, было ли настоящим то, что я ощутил, почувствовал ли он то же самое.

Несомненно, почувствовал. Это не могло быть односторонним. – Эй, пойдем.

Он нахмурился, но кивнул, а я взял его за руку и повел по переполненному бару.

Мы почти достигли двери, когда кто–то схватил Эндрю за плечо.