Будет больно (СИ)

Когда одежда небрежным ворохом упала на стеллаж, Юнхо отложил карандаш, поднялся и подошел к Дже. Из его кармана на свет божий явились обычные металлические наручники.

— Повернись, дай руки, — сухо щелкнул замок, и Джеджун поежился. — Больно?

— Нет, хозяин, — еле слышно прошептал Дже.

— Громче.

— Не больно.

— Хорошо. Повернись, — Юнхо провел рукой по волосам Джеджуна, еще влажным после душа. — Детка, ты был рожден, чтобы быть сабом, такой послушный и отзывчивый, такой красивый. Особенно когда смотришь на меня снизу… нет, нет, стой прямо! Еще рано, щеночек.

Юнхо приподнял Дже, усадил на стеллаж, рывком раздвинул ноги, чтобы встать максимально близко, и сразу же взялся ублажать его левый сосок языком. Джеджун ахнул от неожиданности, стиснул бедра мужчины коленями. Его член мгновенно отреагировал, запульсировал от устремившейся в него крови. Однако мужчина игнорировал его половой орган, сосредоточив все внимание исключительно на груди. Джеджун закусил губу, сдерживая стон, когда его вишенку прикусили.

— Мм… хозяин, — сдавлено пробормотал он, зажмурившись. — Хотару… услышит… вы ведь обещали, что при чужих не будете…

Юнхо выпрямился, заставил сабмиссива замолчать, заняв его рот и язычок своими. Джеджун задрожал от возбуждения, непроизвольно вильнул бедрами.

— Я кое-что приготовил для тебя, милый, — хриплый низкий голос Юнхо действовал, как виагра, Джеджун начал исходить предъеякулятом. — Тебе понравится. Ты уже чувствовал подобное… острая боль, превращающаяся в горячую волну экстаза, что перехватывает дыхание. Нервы напряжены, ты чувствуешь каждую струнку в своем теле, таком сексуальном, желанном! Хочешь попробовать?

— Да! — выдохнул Дже, словно загипнотизированный.

— Тогда я должен тебя подготовить.

— Но…

— Доверься мне.

Юнхо погладил Дже по щеке, потом ткнулся в его губы большим пальцем левой руки. Тот сразу же раскрыл рот, принялся посасывать, не думая о том, что мужчина только-только лазил в пыльных папках, перебирал карандаши и крутил мольберт. Тем временем его соски выкручивали и вылизывали. А томящийся, влажный член нагло игнорировали. Выгнувшись, Джеджун прикрыл глаза, кайфуя от болезненных ласк любовника. Когда сисечку сжало чем-то холодным, он резко распахнул глаза и выпрямился. Взглянув вниз, увидел, как на правом покрасневшем соске повисла клипса. От нее вниз убегала тонкая цепь. Дже моргнул, молча уставился на аксессуар, чувствуя, как тупая боль начинает скручивать его естество, подавляя эрекцию.

Обслюнявив второй сосок, Юнхо прицепил еще одну клипсу. Джеджун заскулил.

— Больно, хозяин.

— Мы этого и добивались, не так ли? — Чон осторожно потянул цепочку пальцем, с удовольствием отметил, как полные губы его красавчика распахнулись, испуская судорожный выдох. — Сегодня ты выставил меня плохим доминантом в глазах другого топа, я не могу спустить это на тормозах, малыш. Поэтому придумал наказание. Будешь целый день обнаженным и коленопреклоненным передо мной. Однако если будешь вести себя хорошо, я отхожу твою попку флоггером в качестве поощрения.

Дже осматривал зажимы, когда осознал вдруг, что мужчина не уходит, словно бы ждет чего-то.

— Ээ… спасибо, хозяин.

Лукавая улыбка скользнула по губам Юнхо. Дотронувшись до подбородка парня, он мурлыкнул.

— Очень хорошо, детка. Не забывай благодарить меня, что бы я ни дарил тебе: боль, удовольствие, или то и другое. Ну, как ощущение?

Дже задумчиво взглянул в потолок.

— Как будто онемело.

— Будет намного больнее, когда я сниму их, — Юнхо с удовольствием отметил страх, появившийся в глазах Дже. — Но мой мальчик сможет вынести эту боль. Даже больше, ты насладишься этим. Впрочем, как и всем тем, что я запланировал для тебя.

Юнхо подарил Дже еще один поцелуй, наградил левую ягодицу звучным шлепком и оставил в одиночестве. Вернувшись на свой стул, откуда ему были прекрасно видны и модель, и питомец, мужчина взялся за работу.

— На колени, Джеджун, — проговорил он, указав карандашом на пол.

Ким неловко спрыгнул со стеллажа. От этого движения цепочка закачалась, под ее весом зажимы оттянули соски. Дже даже дышать перестал, медленно опустился на пол. В отличие от других сессий, сегодня он чувствовал себя глупо. Все же был день, он был абсолютно гол, в то время как Юнхо — полностью одет. К тому же не прикасался к нему, даже не смотрел. Да еще эта девчонка. Конечно, она не могла видеть парня, но все же в любой момент могла встать по той или иной причине, заглянуть за ширму. Женское любопытство, оно такое! Да кто угодно мог припереться, вон как тот дедуля.

Шло время. Юнхо поглядывал время от времени на своего сабмиссива, забавляясь, как тот ерзает, перекладывая вес с одной ноги на другую, когда конечности начинали затекать. Ему еще никогда не приходилось подчиняться так долго. Судя по выражению лица и безжизненно лежащему члену, Дже не испытывал особого восторга. Ну что ж, мальчику нужно было познакомиться с менее сексуальными сторонами подчинения. Иначе он никогда не спрячет коготки.

Еще через некоторое время Юнхо поднялся. Джеджун, раздумывавший, а не пора ли сообщить ему свое стоп-слово и преспокойно отправиться смотреть «ящик», взглянул на него с неприкрытой надеждой. И завилял бы хвостом, будь он у него.

— Как там моя любимая попка?

Мужчина вынудил Дже подняться. Колени парня протестующе хрустнули. Дже с облегчением выпрямил ходули, покраснел, едва лишь ощутил на заднице ладонь Чона. Тот ощупал, словно бы фермер на рынке осматривал молодого бычка.

— Немного розовая и теплая. Скажи спасибо, что я не заставляю тебя сидеть этими прекрасными булочками на голом полу.

— Спасибо, сэр.

Расслышав бунт в голосе своего питомца, Юнхо улыбнулся.

— Что ты делаешь, стоя тут на коленях, голый, в этих зажимах, малыш?

Дже открыл рот, чтобы вякнуть первую пришедшую на ум остроумную колкость, однако замер. И лишь обдумав ответ, выдал.

— Угождаю вам, хозяин.

— Умница, — мазнув пальцем по животу парня, мужчина достал с полки одеяло и бросил на пол. — На колени, детка.

Джеджун подавил измученный вздох, опустился вновь на пол. И уставился на Юнхо из-под упавшей на глаза челки, сверля взглядом. Мысленно повторяя как мантру проклятия, чтобы у него ничего не получалось, Дже скрипел зубами, когда гнев и стыд вспыхнули в нем с новой силой. Однако злиться бесконечно он не мог, устал. А потом погрузился в вегетативное состояние, постепенно засыпая.

Краем глаза Юнхо заметил, что тот расслабился, а когда понял, что его саб попросту уснул, отложил работу.

— Малыш! — от строгого голоса над головой, Дже вздрогнул, мгновенно проснувшись. И завалился набок, потеряв равновесие, грянул костьми об пол.

— Что это ты делаешь?

— Ах… — Джеджун извернулся, виновато взглянул на доминанта, — простите, хозяин.

Глядя на распростертого Джеджуна, Юнхо ощутил, как желание отыметь очаровательного саба разлилось по телу горячей волной. Шальная мысль о том, чтобы свернуть по-быстрому лавочку, извиниться перед Хотару, и взять то, что ему принадлежало, здесь и сейчас, опьяняла. Дже заметил, с каким вожделением мужчина оглядывал его тело, разволновался. Неужели сейчас он вновь ощутит в себе всю мощь неудержимой страсти любовника? В животе затрепетали бабочки. Но сегодня был явно не его день. Чон справился с эмоциями, ухватил цепочку и потянул вверх. Зажимы натянули соски, вынуждая парня прогнуться в спине, чтобы уменьшить давление и боль. Поиграв немного, Юнхо сжалился и помог ему подняться. После размял его ноги, погладил покрасневшие колени.

— Сядешь на стеллаж.

— Ээ… я думал, что мы… — залепетал Ким разочаровано.

— Хочешь, чтобы я трахнул тебя?

— И отшлепал, — кивнул Дже. Тут же смирено добавил. — Пожалуйста, хозяин, сделайте это!

— Ненасытное чудовище, — Юнхо стиснул подбородок парня пальцами, заставил смотреть прямо в глаза. — На что ты готов, чтобы получить желаемое? Быть может, соврать мне? Или специально накосячить лишь бы получить наказание?